Музей марок и монет Монако
| Музей марок и монет Монако | |
|---|---|
 Большой выставочный зал музея | |
| Дата основания | 1996 |
| Местонахождение |  Монако
|
| Сайт | [www.oetp-monaco.com/ www.oetp-monaco.com]К:Википедия:Статьи со сложным входом в Модуль:URL |
Музей марок и монет Монако (фр. Musée des timbres et des monnaies de Monaco) — филателистический и нумизматический музей, расположенный на территории Княжества Монако. Коллекция музея в полной мере позволяет проследить историю почты и почтовых марок этого государства.
Содержание
История
В конце XIX века английский пастор, преподобный Г.Г. Барбье, собрал уникальную коллекцию почтовых марок, посвящённую Княжеству Монако. После смерти пастора эту коллекцию приобрёл князь Монако Альберт I, а следующий князь Луи II значительно её дополнил. Князь Ренье III в 1950 году задумал выставить коллекцию на всеобщее обозрение. В 1987 году была создана консультативная комиссия, ответственная за классификацию и пополнение филателистического собрания. С 1996 года Музей почтовых марок открылся для посетителей. В 2001 году он получил название более соответствующее содержанию коллекций — Музей почтовых марок и монет.
Экспозиция
Помещение музея разделено на два зала. В Большом выставочном зале находятся две постоянные экспозиции музея: выставка монет княжества Монако с 1641 года и выставка филателистической продукции этой страны с 1885 года до наших дней. В Зале редких марок выставлены бесценные и редкие предметы. Например, конверт из Ментона от 12 апреля 1851 года с экземпляром марки из первой серии марок Сардинского королевства, первые цветные марки Монако, 5-франковые монеты с изображением князя Карла III.
Кроме того посетители могут увидеть:
- ротационную печатную машину, которая прослужила в типографии Монако более 50 лет;
- различные пунсоны для марок и монет;
- ручной типографский станок, на котором сотрудники музея во время различных мероприятий демонстрируют процесс изготовления марок.
MonacoPhil
С 1997 года в Музее марок и монет Монако, под патронатом Князя Монако, проводится международная филателистическая выставка «MonacoPhil» («МонакоФил»). На выставке, проходящей один раз в два года, экспонируются 100 редчайших почтовых вещей мира. Мировые филателистические раритеты предоставляются членами «Клуба элитной филателии Монте-Карло». Членами этого клуба являются как частные коллекционеры, так и ведущие почтовые музеи мира. Выставки «MonacoPhil» не являются конкурсными, поэтому жюри на этих выставках нет и награды не присуждаются. К каждой выставке выпускается полноцветный каталог, в котором изображены все выставленные предметы с описанием на французском и английском языках.
См. также
Напишите отзыв о статье "Музей марок и монет Монако"
Примечания
Ссылки
|
Портал «Нумизматика и бонистика» |
|---|---|
|
Портал «Филателия» |
- [www.oetp-monaco.com/index.php?route=information/information&information_id=10 История музея]
- [www.tournet.ru/monaco.htm Музей почтовых марок и монет Монако]
- [ns.post-coins.com/view/muzey_monet_i_pochtovykh_marok_monako/ Музей монет и почтовых марок Монако]
- [www.monacophil.eu/site-en/index.asp Международная филателистическая выставка «MonacoPhil»]
Отрывок, характеризующий Музей марок и монет Монако
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
