НБА в сезоне 1955/1956
НБА в сезоне 1955/1956 | |
---|---|
Драфт | |
Первый номер: | Дик Риккеттс |
Выбран командой: | Милуоки Хокс |
Регулярный сезон | |
Лучшая команда: | Филадельфия Уорриорз |
MVP сезона: | Боб Петтит (Сент-Луис) |
Лучший по очкам: | Боб Петтит (Сент-Луис) |
Плей-офф | |
Чемпион Запада: | Форт Уэйн Пистонс |
Финалист Запада: | Сент-Луис Хокс |
Чемпион Востока: | Филадельфия Уорриорз |
Финалист Востока: | Сиракьюс Нэшнлз |
Финал | |
Чемпион: | Филадельфия Уорриорз |
Финалист: | Форт Уэйн Пистонс |
Сезоны НБА | |
Сезон НБА 1955/56 — стал 10-м сезоном Национальной баскетбольной ассоциации (НБА). Чемпионом стала команда «Филадельфия Уорриорз». В финале «Уорриорз» победили в пяти играх команду «Форт Уэйн Пистонс».
На драфте НБА 1955 года под первым номером клубом Милуоки Хокс был выбран тяжёлый форвард Дик Риккеттс из Университета Дьюкейна. Под 2-м номером на том драфте был выбран Морис Стоукс, а под 8-м — Джек Тваймен. На территориальном драфте были выбраны Дик Гармейкер и Том Гола.
С этого сезона стали присуждать титул самого ценного игрока регулярного чемпионата НБА.
Содержание
Регулярный сезон
- В = Выигрышей, П = Поражений, П% = Процент выигранных матчей
|
|
Плей-офф
Полуфиналы дивизионов | Финалы дивизионов | Финал НБА | |||||||||||
1 | Форт Уэйн Пистонс | ||||||||||||
1 | Форт Уэйн Пистонс | 3 | |||||||||||
Западный дивизион | |||||||||||||
3 | Сент-Луис Хокс | 2 | |||||||||||
3 | Сент-Луис Хокс | 2 | |||||||||||
2 | Миннеаполис Лейкерс | 1 | |||||||||||
З1 | Форт Уэйн Пистонс | 1 | |||||||||||
В1 | Филадельфия Уорриорз | 4 | |||||||||||
1 | Филадельфия Уорриорз | ||||||||||||
1 | Филадельфия Уорриорз | 3 | |||||||||||
Восточный дивизион | |||||||||||||
3 | Сиракьюс Нэшнлз | 2 | |||||||||||
3 | Сиракьюс Нэшнлз | 2 | |||||||||||
2 | Бостон Селтикс | 1 |
Лидеры сезона по средним показателям за игру
Показатель | Игрок | Команда | Статистика |
---|---|---|---|
Очки в среднем за игру | Боб Петтит | Сент-Луис Хокс | 25,7 |
Подборов в среднем за игру | Боб Петтит | Сент-Луис Хокс | 16,2 |
Передач в среднем за игру | Боб Коузи | Бостон Селтикс | 8,9 |
Процент точных бросков с игры | Нил Джонстон | Филадельфия Уорриорз | 45,7 |
Процент точных штрафных бросков | Билл Шерман | Бостон Селтикс | 86,7 |
Награды по итогом сезона
|
Напишите отзыв о статье "НБА в сезоне 1955/1956"
Комментарии
Ссылки
- [www.basketball-reference.com/leagues/NBA_1956.html 1955-56 NBA Season Summary]
|
Отрывок, характеризующий НБА в сезоне 1955/1956
– Что ж, садись! – сказал Долохов.– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.
Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.