Рей, Аугуст

Аугуст Рей August Rei<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Государственный старейшина Эстонии
4 декабря 1928 года — 9 июля 1929 года
Предшественник:	Яан Тыниссон
Преемник:	Отто Штрандман
Председатель Учредительного Собрания Эстонии
23 апреля 1919 года — 20 декабря 1920 года
Предшественник:	должность учреждена
Преемник:	должность упразднена
Председатель Парламента Эстонии
9 июня 1925 года — 20 июня 1926 года
Предшественник:	Яан Тыниссон
Преемник:	Каарел Ээнпалу
Министр иностранных дел Эстонии
21 октября 1932 года — 18 мая 1933 года
Предшественник:	Михаил Пунг
Преемник:	Антс Пийп
Рождение:	22 марта 1886(1886-03-22) волость Кабала, Вейсенштейнский уезд, Эстляндская губерния, Российская империя
Смерть:	29 марта 1963(1963-03-29) (77 лет) Стокгольм, Швеция
Партия:	ЭСДРП
Образование:	Санкт-Петербургский государственный университет
Профессия:	юрист
Деятельность:	политика
Награды:

А́угуст Рей (эст. August Rei; 22 марта 1886, волость Кабала — 29 марта 1963, Стокгольм) — эстонский государственный деятель, дипломат, Государственный старейшина Эстонской Республики (глава государства и правительства) в 1928—1929.

Образование

Учился в Александровской гимназии в Юрьеве (Тарту), выпускник гимназии в Новгороде. Окончил юридический факультет Петербургского университета (1911), почётный доктор права Тартуского университета (1932).

Социал-демократ

Участник революции 1905 в России, был причастен к организации восстания на крейсере «Память Азова» в 1906. В 1912—1913 находился на военной службе, в 1913—1914 работал юристом в Вильянди. В 1914—1917 служил артиллерийским офицером в русской армии. В 1917 участвовал в формировании эстонских национальных воинских частей.

В 1917 был одним из учредителей Эстонской социал-демократической рабочей партии, руководил её правым крылом, в 1917 и 1919 был главным редактором газеты Sotsiaaldemokraat.

Государственный и общественный деятель

В 1918—1919 — министр труда и призрения Временного правительства Эстонии, заместитель премьер-министра, временно исполняющий обязанности министра образования. В 1919—1920 — председатель Учредительного собрания Эстонии. Депутат Рийгикогу (парламента) первого — пятого созывов.

С 4 декабря 1928 по 9 июля 1929 — государственный старейшина Эстонии (глава государства и правительства).

В 1930—1934 — председатель Таллинского городского совета. В 1932—1933 — министр иностранных дел. До 1936 занимался адвокатской практикой, был защитником Адо Бирка на судебном процессе в 1927. Награждён Крестом Свободы третьего разряда первой степени — за гражданские заслуги.

В 1934 был кандидатом на пост государственного старейшины Эстонии вместе с Константином Пятсом, Йоханом Лайдонером и Андресом Ларкой, однако выборы не состоялись из-за государственного переворота, организованного Пятсом и Лайдонером, чтобы не допустить избрания правого кандидата Ларки.

Был председателем Эстонского рабочего музыкального союза и Таллинского рабочего музыкального общества, основателем Таллинского народного дома, Таллинского рабочего театра и Таллинского рабочего спортивного общества.

В 1936—1937 — заместитель министра иностранных дел. В 1937—1938 — заместитель председателя Эстонского общества внешней политики. В 1938—1940 — посол Эстонии в СССР. Летом 1940 смог уехать в Швецию, избежав тем самым ареста.

Эмигрант

С 18-го по 20 сентября 1944 года — министр иностранных дел в правительстве Отто Тиифа, просуществовавшем два дня в период между отступлением германских войск из Таллина и его занятием советскими войсками. В современной эстонской историографии Правительство Отто Тифа рассматривается как законное правительство Эстонии.

В 1945—1963 был премьер-министром правительства Эстонии в изгнании и исполняющим обязанности президента республики.

В эмиграции возглавлял также Эстонский национальный фонд (1946—1949) и Эстонский национальный совет (1947—1963). Выступал в прессе как публицист.

В августе 2006 останки Аугуста Рея и его супруги Терезы были перезахоронены в Таллине на кладбище Метсакальмисту.

Библиография

• Эстонский биографический словарь. Таллин, 2002.

Литература

• Рупасов А. И. . Ант Ю. Август Рей – государственный деятель Эстонии, политик, дипломат. Тарту: Национальный архив, 2012. 399 с. // Труды Карельского научного центра РАН : журнал. — Птз., 2014. — № 3. — С. 176–179.

Ссылки

• [www.president.ee/en/estonia/heads.php?gid=81971 Биография]
• [vpoiske.com/world/news2608200610191.htm О перезахоронении праха]

Политика   Эстония

Отрывок, характеризующий Рей, Аугуст

Велено было остановиться и снять ранцы.
Багратион объехал прошедшие мимо его ряды и слез с лошади. Он отдал казаку поводья, снял и отдал бурку, расправил ноги и поправил на голове картуз. Голова французской колонны, с офицерами впереди, показалась из под горы.
«С Богом!» проговорил Багратион твердым, слышным голосом, на мгновение обернулся к фронту и, слегка размахивая руками, неловким шагом кавалериста, как бы трудясь, пошел вперед по неровному полю. Князь Андрей чувствовал, что какая то непреодолимая сила влечет его вперед, и испытывал большое счастие. [Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare a la guerre, on vit deux masses d'infanterie Mariecher resolument l'une contre l'autre sans qu'aucune des deux ceda avant d'etre abordee»; а Наполеон на острове Св. Елены сказал: «Quelques bataillons russes montrerent de l'intrepidite„. [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения“. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]
Уже близко становились французы; уже князь Андрей, шедший рядом с Багратионом, ясно различал перевязи, красные эполеты, даже лица французов. (Он ясно видел одного старого французского офицера, который вывернутыми ногами в штиблетах с трудом шел в гору.) Князь Багратион не давал нового приказания и всё так же молча шел перед рядами. Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и круглолицый офицер, шедший так весело и старательно. Но в то же мгновение как раздался первый выстрел, Багратион оглянулся и закричал: «Ура!»
«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.


Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.