Родерих

Родерих готск. 𐌷𐍂𐍉𐌸𐌰𐍂𐌴𐌹𐌺𐍃 (Hroþareiks); лат. Rodericus<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Гравюра XVIII века</td></tr>
король вестготов
709 — 711
Предшественник:	Витица
Преемник:	Агила II
Вероисповедание:	христианство основанное на Никейском Символе веры
Смерть:	711(0711)
Супруга:	Эгилона

Родерих (погиб в 711) — король вестготов, правивший в 709—711 годах. Об этом короле сохранилось больше легенд, чем достоверных известий. Бесспорно только то, что при нём произошло арабское завоевание Пиренейского полуострова.

Биография

Родословная Родериха

Родственные связи Родериха до конца неизвестны. Предполагается, что он был внуком Хиндасвинта. Об этом сообщает «Хроника Альфонсо III», говоря, что его отец Теодофред (Теудефред) был сыном Хиндасвинта, которого отец якобы бросил в юном возрасте. Впоследствии король Эгика, опасаясь, что Теодофред поднимет против него восстание, изгнал того из королевства. Теодофред прибыл в Кордову, где взял себе жену из королевского рода по имени Рекилона (Рицилона), от брака с которой у него и родился сын Родерих. Сын Эгики, король Витица обманом захватил Теодефреда и лишил его зрения. Это — явно сказочная история, целью которой было узаконить власть последнего легитимного вестготского короля. В арабских же источниках прямо говорится, что он не был королевского рода. Правда, сам арабский автор ссылается на аналогичное заявление сыновей Витицы, так что можно полагать, что эти данные восходят к противникам Родериха. Однако едва ли даже ярые враги короля могли делать такие заявления, если бы было известно о происхождении Родериха от Хиндасвинта. После смерти Витицы в 710 году аристократы возвели на престол Вестготского королевства Родериха, в обход сыновей Витицы. Вероятно, до 710 года Родерих был герцогом Бетики или Лузитании. После избрания Родериха резко обострилось внутриполитическое положение. Сыновья Витицы не признали его выбора, вместе с матерью они бежали из столицы и попытались организовать борьбу с новым королём на северо-востоке Испании. Вместе с ними туда отправилась и часть готской знати, в том числе их опекуны Реквизинд и Вайязинд. Их, по-видимому, поддержала и знать Септимании. Витица оставил своим сыновьям хорошее наследство: позже, когда эти сыновья заключили союз с арабами, те оставили в их владении 3 тысячи имений в виде компенсации за отказ от трона. Эти богатства вполне могли стать материальной основой сопротивления. Всё же войска сыновей Витицы и их сторонников были разгромлены армией Родериха. Полностью уничтожить своих соперников последний, однако, не смог. Вполне вероятно, что между королём и его соперниками был заключён какой-то договор. Семья Витицы всё-таки признала Родериха королём, но за это сохранила своё богатство и свои позиции в обществе.

Возможно, что именно в связи с этой гражданской войной Родериху пришлось отправиться на север для новой войны с васконами. Не исключено, что или васконы оказали поддержку сторонникам Витицы, или просто воспользовались обстоятельствами для новой вылазки за пределы своей территории. Королевская армия осадила Памплону. Однако эту компанию Родериху пришлось срочно прервать. В самый разгар военных действий он получил известие о вторжении в Испанию нового врага — арабов.

Обстановка на юге Вестготского королевства

В начале VIII века при халифе Валиде I границы Арабского халифата вплотную приблизились к королевству вестготов. Знаменитый полководец той поры вали (правитель) Африки Муса ибн Нусайр, усилив свою армию принявшими ислам берберами, в 707—709 годах завоевал остатки ещё сохранившей независимость Северной Африки и вышел к берегам Атлантического океана. Только Сеута оказала арабам ожесточённое сопротивление и надолго задержала их продвижение. Она принадлежала Византийской империи, владевшей прежде всем африканским побережьем; но император находился слишком далеко, чтобы оказать Сеуте действительную помощь, и поэтому правитель города Юлиан (Хулиан) вступил в союзные отношения с вестготами. Юлиан послал свою дочь Ла Каву к толедскому двору, чтобы дать ей воспитание соответствующее её рождению; но она имела несчастье понравиться Родериху, и тот её обесчестил. Горя гневом, Юлиан сдал арабам свой город, предварительно заключив выгодный для себя договор. После этого Юлиан стал убеждать Мусу попытаться завоевать Испанию, обещая своё содействие. Последний, которого подстрекали к походу и испанские евреи, угнетаемые готами, отправил в Испанию, с согласия халифа Валида I, первоначально небольшой разведывательный отряд. Один из полководцев Мусы, Абу Зура Тариф, с четырьмястами воинов и сотней лошадей, летом 710 года переправился через Гибралтарский пролив на четырёх кораблях, предоставленных Юлианом, опустошил окрестности Алхесираса и вернулся назад в Африку с богатой добычей.

Поход Тарика ибн Зияда

Счастливый исход первой экспедиции воспламенил в мусульманах желание овладеть Испанией. В следующем году Муса воспользовался тем, что Родерих вёл войну с баскским городом Памплоной на севере Испании, в последние дни апреля 711 года послал в Испанию другого своего полководца Тарика ибн Зияда с отрядом в 7000 берберов (арабов в отряде было всего 300 человек). Они переправились через пролив на тех же 4 кораблях, потому что у мусульман не было других. По мере того, как корабли перевозили людей и лошадей, Тарик собирал их у одной скалистой горы у берега, которая и теперь ещё носит его имя — Гибралтар (Джабаль аль-Тарик, «Гора Тарика»). У подножия этой горы лежал город Картея. Картея была взята мусульманами, и Тарик уже дошёл до озера Лаго-де-ла-Санда и готов был двинуться на Севилью, когда узнал, что навстречу ему идёт король Родерих, во главе многочисленной армии (источники говорят, что он якобы собрал войско в 70 или даже в 100 тысяч человек). Тарик послал к Мусе просить подкрепления, и Муса, воспользовавшись судами, построенными после отплытия Тарика, послал ему ещё 5000 воинов. К нему присоединились ещё и 13 000 воинов Юлиана.

Сражение при Гвадалете

Армии встретились на берегах речушки Гвадалете, при Хересе де ла Фронтера (пров. Кадис), между 19 и 26 июля 711 года (по легенде, битва длилась восемь дней). В сущности, ничего достоверного, кроме легенд об этом сражении до нас не дошло. В начале битвы Оппа и Сисиберт, сыновья короля Витицы, которых Родерих отстранил от власти, побежали или перешли к Тарику. Король Родерих увидев, что свои оставили его, в продолжение нескольких дней отступал, ограничиваясь небольшими стычками, пока, в конце концов, готы не потерпели окончательное поражение.

Пережил ли Родерих своё поражение или погиб во время бегства с поля сражения, переплывая реку Гвадалета — неизвестно. Согласно арабским хроникам, о Родерихе после этого сражения ничего больше не известно, и его не нашли ни живого, ни мёртвого. Мусульмане отыскали только его белую лошадь с парчовым седлом, украшенным рубинами и изумрудами, которая завязла в трясине. Также и в христианской Испании считали, что король Родерих после битвы при Гвадалете пропал без следа и об этом как об истинном факте уже в 883 году писал анонимный автор «Пророческой хроники». Однако, согласно более поздним испанским преданиям, приверженцы короля отвезли его тело в Визеу (Северная Португалия) и похоронили там. В Визеу был найден простой камень, на котором была начертана следующая эпитафия: «Здесь покоится Родерих, король готов». «Хроника вестготских королей» сообщает, что Родерих правил 7 лет и 6 месяцев.

Причины и последствия поражения

Причины этого поражения нельзя, как было принято до сих пор, сводить к измене сторонников Витицы в вестготской армии. В единственном достоверном источнике, Continuatio Hispana, ясно говорится, что в битве погибли также «соперники» Родериха, что вряд ли бы произошло, если бы они перешли к арабам. Впрочем, скорее всего, противники Родериха косвенным образом внесли свой вклад в поражение, так как их враждебное отношение к королю ослабило военную мощь вестготов.

Даже битва на Гвадалете, скорее всего, имела место в реальности гораздо дальше на юг, поближе к месту высадки, у самого Гибралтара, на берегах Гвадарранке (Wad al-Rinq, Река Родериха?).

Со смертью Родериха организованное сопротивление вестготов было сломлено. Вестготы отступили к Мериде, возле которой организовали последний отчаянный очаг сопротивления. После победы Тарик должен был вернуться домой, но его терзали два желания: распространить свою религию на страну неверных и захватить легендарные сокровища царя Соломона, которые якобы находятся в районе Толедо. К 714 году мавры установили контроль над большей частью полуострова.

В литературе

• На Испанию родную (Пушкин)

Династия королей вестготов
Предшественник: Витица	король вестготов  709 — 711	Преемник: Агила II

Литература

• [www.vostlit.info/Texts/rus7/Makkari/text41.phtml Ахмед ибн Мохаммед аль-Маккари. История мусульманских династий в Испании. Кн. 4. Гл. 1-2].
• [www.vostlit.info/Texts/rus4/AlfonsoIII/frametext.htm Хроника Альфонсо III].
• [www.vostlit.info/Texts/rus5/Mosarab/frametext.htm Мосарабская (Мозарабская) хроника 754 г.]// Wolf, Kenneth Baxter. [books.google.com/books?id=5B05kwHFOnMC&printsec=frontcover&dq=isbn:0853235546&hl=ru#PPP1,M1 Conquerors and Chroniclers of Early Medieval Spain]. — Liverpool University Press, 1999. — ISBN 0-85323-554-6.
• Клауде Дитрих. История вестготов / Перевод с немецкого. — СПб.: Издательская группа «Евразия», 2002. — 288 с. — 2 000 экз. — ISBN 5-8071-0115-4.
• Циркин Ю. Б. Античные и раннесредневековые источники по истории Испании. — СПб.: Филологический факультет СПбГУ; Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. — 360 с. — 1000 экз. — ISBN 5-8465-0516-3, ISBN 5-288-04094-X.
• Циркин Ю. Б. Испания от античности к средневековью. — СПб.: Филологический факультет СПбГУ; Нестор-История, 2010. — 456 с. — 700 экз. — ISBN 978-5-98187-528-1.
• [replay.waybackmachine.org/20080511203747/www.genealogia.ru/projects/lib/catalog/rulers/5.htm Западная Европа]. // [replay.waybackmachine.org/20080511203747/www.genealogia.ru/projects/lib/catalog/rulers/0.htm Правители Мира. Хронологическо-генеалогические таблицы по всемирной истории в 4 тт.] / Автор-составитель В. В. Эрлихман. — Т. 2.
• Анонимные авторы. [kuprienko.info/las-cronicas-de-la-espana-medieval-reconquista-chronicon-de-cardena-los-anales-toledanos-al-ruso/ Испанские средневековые хроники: Хроника Карденьи I. Хроника Карденьи II. Анналы Толедо I. Анналы Толедо II. Анналы Толедо III.]. www.kuprienko.info (А. Скромницкий) (24 августа 2011). Проверено 17 ноября 2012. [archive.is/qiOz Архивировано из первоисточника 4 декабря 2012].
• Родерих // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• [fmg.ac/Projects/MedLands/VANDALS,%20SUEVI,%20VISIGOTHS.htm#_Toc179360442 Foundation for Medieval Genealogy. Родерих]
• [www.manfred-hiebl.de/mittelalter-genealogie/_voelkerwanderung/r/roderich_westgoten_koenig_711/roderich_westgoten_koenig_711.html Genealogie Mittelalter. Родерих]
• [www.maravedis.net/visigodos_rodrigo.html Монеты Родериха]

[covadonga.ru/Visigodpal.html]

Отрывок, характеризующий Родерих

Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.


Генералы Наполеона – Даву, Ней и Мюрат, находившиеся в близости этой области огня и даже иногда заезжавшие в нее, несколько раз вводили в эту область огня стройные и огромные массы войск. Но противно тому, что неизменно совершалось во всех прежних сражениях, вместо ожидаемого известия о бегстве неприятеля, стройные массы войск возвращались оттуда расстроенными, испуганными толпами. Они вновь устроивали их, но людей все становилось меньше. В половине дня Мюрат послал к Наполеону своего адъютанта с требованием подкрепления.
Наполеон сидел под курганом и пил пунш, когда к нему прискакал адъютант Мюрата с уверениями, что русские будут разбиты, ежели его величество даст еще дивизию.
– Подкрепления? – сказал Наполеон с строгим удивлением, как бы не понимая его слов и глядя на красивого мальчика адъютанта с длинными завитыми черными волосами (так же, как носил волоса Мюрат). «Подкрепления! – подумал Наполеон. – Какого они просят подкрепления, когда у них в руках половина армии, направленной на слабое, неукрепленное крыло русских!»
– Dites au roi de Naples, – строго сказал Наполеон, – qu'il n'est pas midi et que je ne vois pas encore clair sur mon echiquier. Allez… [Скажите неаполитанскому королю, что теперь еще не полдень и что я еще не ясно вижу на своей шахматной доске. Ступайте…]
Красивый мальчик адъютанта с длинными волосами, не отпуская руки от шляпы, тяжело вздохнув, поскакал опять туда, где убивали людей.
Наполеон встал и, подозвав Коленкура и Бертье, стал разговаривать с ними о делах, не касающихся сражения.
В середине разговора, который начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала с свитой, который на потной лошади скакал к кургану. Это был Бельяр. Он, слезши с лошади, быстрыми шагами подошел к императору и смело, громким голосом стал доказывать необходимость подкреплений. Он клялся честью, что русские погибли, ежели император даст еще дивизию.
Наполеон вздернул плечами и, ничего не ответив, продолжал свою прогулку. Бельяр громко и оживленно стал говорить с генералами свиты, окружившими его.
– Вы очень пылки, Бельяр, – сказал Наполеон, опять подходя к подъехавшему генералу. – Легко ошибиться в пылу огня. Поезжайте и посмотрите, и тогда приезжайте ко мне.
Не успел еще Бельяр скрыться из вида, как с другой стороны прискакал новый посланный с поля сражения.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – сказал Наполеон тоном человека, раздраженного беспрестанными помехами.
– Sire, le prince… [Государь, герцог…] – начал адъютант.
– Просит подкрепления? – с гневным жестом проговорил Наполеон. Адъютант утвердительно наклонил голову и стал докладывать; но император отвернулся от него, сделав два шага, остановился, вернулся назад и подозвал Бертье. – Надо дать резервы, – сказал он, слегка разводя руками. – Кого послать туда, как вы думаете? – обратился он к Бертье, к этому oison que j'ai fait aigle [гусенку, которого я сделал орлом], как он впоследствии называл его.
– Государь, послать дивизию Клапареда? – сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.
Наполеон утвердительно кивнул головой.
Адъютант поскакал к дивизии Клапареда. И чрез несколько минут молодая гвардия, стоявшая позади кургана, тронулась с своего места. Наполеон молча смотрел по этому направлению.
– Нет, – обратился он вдруг к Бертье, – я не могу послать Клапареда. Пошлите дивизию Фриана, – сказал он.
Хотя не было никакого преимущества в том, чтобы вместо Клапареда посылать дивизию Фриана, и даже было очевидное неудобство и замедление в том, чтобы остановить теперь Клапареда и посылать Фриана, но приказание было с точностью исполнено. Наполеон не видел того, что он в отношении своих войск играл роль доктора, который мешает своими лекарствами, – роль, которую он так верно понимал и осуждал.
Дивизия Фриана, так же как и другие, скрылась в дыму поля сражения. С разных сторон продолжали прискакивать адъютанты, и все, как бы сговорившись, говорили одно и то же. Все просили подкреплений, все говорили, что русские держатся на своих местах и производят un feu d'enfer [адский огонь], от которого тает французское войско.
Наполеон сидел в задумчивости на складном стуле.