Сборная Литвы по шахматам
Сборная Литвы по шахматам представляет Литву на международных шахматных турнирах. Контроль и организацию осуществляет шахматная федерация Литвы. Наивысший рейтинг сборной — 2548 (2002, 2008).
Содержание
Международные турниры
Шахматная олимпиада | ||
---|---|---|
Год | Город | Место |
1930 | Гамбург | 14 место |
1931 | Прага | 13 место |
1933 | Фолкстон | 7 место |
1935 | Варшава | 14 место |
1937 | Стокгольм | 8 место |
1939 | Буэнос-Айрес | 12 место |
Олимпиады 1950—1990 пропустила.[1] | ||
1992 | Манила | 24 место |
1994 | Москва | 24 место |
1996 | Ереван | 37 место |
1998 | Элиста | 22 место |
2000 | Стамбул | 31 место |
2002 | Блед | 21 место |
2004 | Кальвиа | 27 место |
2006 | Турин | 42 место |
2008 | Дрезден | 34 место |
2010 | Ханты-Мансийск | 35 место |
2012 | Стамбул | 82 место |
2014 | Тромсё | 49 место |
2016 | Баку |
Командный чемпионат Европы | ||
---|---|---|
Год | Город | Место |
1992 | Дебрецен | 6 место |
1997 | Пула | 23 место |
1999 | Батуми | 23 место |
2001 | Леон | не участвовала |
2003 | Пловдив | 32 место |
2005 | Гётеборг | 28 место |
2007 | Ираклион | 18 место |
2009 | Нови-Сад | 31 место |
2011 | Порто Каррас | 33 место |
2013 | Варшава | 23 место |
2015 | Рейкьявик | 26 место |
Статистика
Туринр | Участий | Годы | Лучший результат |
---|---|---|---|
Шахматная олимпиада | 17 | 1930—1939, 1992—2012 | 7 место (1933) |
Командный чемпионат Европы | 8 | 1992—1999, 2003—2011 | 6 место (1992) |
Состав сборной
Состав сборной 2012
Доска | Шахматист | Рейтинг |
---|---|---|
1-я | Видмантас Малишаускас | 2451 |
2-я | Миндаугас Бейнорас | 2346 |
3-я | Эмилис Пилецкис | 2443 |
4-я | Таутвидас Ведрицкас | 2344 |
резервная | Кястутис Лабяцкас | 2378 |
тренер | Йонас Сидабрас | |
Сборная Литвы | 2405[2] |
Гвардейцы
Чаще других за сборную выступали
- На шахматных олимпиадах: Эдуардас Розенталис (9 раз)
- На командных чемпионатах Европы: Эдуардас Розенталис и Шарунас Шулскис (раз)
Трансферы
Ушли | ||
---|---|---|
Шахматист | Куда | Год[3] |
Повилас Вайтонис | Канада | 1954 |
Достижения
Индивидуальный зачёт
Наиболее успешные игроки сборной:
Напишите отзыв о статье "Сборная Литвы по шахматам"
Примечания
Ссылки
- [www.olimpbase.org/teams/ltu_tea.html Сборная Литвы на шахматных олимпиадах] ([www.olimpbase.org/teams/ltu_i01.html индивидуальный зачёт]; [www.olimpbase.org/teams/ltu_tvt.html матчи национальной сборной])
- [www.olimpbase.org/teamse/ltu_tea.html Сборная Литвы на командных чемпионатах Европы] ([www.olimpbase.org/teamse/ltu_i01.html индивидуальный зачёт]; [www.olimpbase.org/teamse/ltu_tvt.html матчи национальной сборной])
|
Отрывок, характеризующий Сборная Литвы по шахматам
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.