Синагогальный ковчег

См. также: Ковчег завета

Синагога́льный ковче́г (ивр. ‏אֲרוֹן הַקֹּדֶש‏‎, арон а-кодеш — Ковчег Святыни) — специальное хранилище для свитков Торы.

В синагогах, появление которых, по мнению учёных, относится ко времени разрушения Первого Храма (586 г. до н. э.), была создана символическая замена Ковчегу Завета.

Первоначально подобное хранилище было либо в виде ниши, либо в виде переносного шкафа, который помещали в такую нишу. В Мишне и Талмуде шкаф для свитков Торы называется тева (ивр. ‏תבה‏‎), а ниша, в которую он помещался — хейхал (букв. чертог).

Существует многовековая традиция изготовления и украшения ковчега:

• На ранних изображениях такого ковчега отчётливо видны внутренние отделения, в каждом из которых хранится в горизонтальном положении свиток.
• В XII веке, по-видимому, уже существовали синагогальные ковчеги, имевшие форму шкафа, в которых свитки Торы помещались вертикально, как в наше время. На миниатюрах рукописей XIV—XV веков испанского, итальянского и немецкого происхождения появляются изображения подобного двухъярусного шкафа, в верхнем ярусе которого хранились свитки, в нижнем — ритуальная утварь.
• В Средние века ковчеги завершались готическими шпилями.
• Образцом оформления в стиле эпохи Ренессанса может служить двухъярусный с росписью ковчег из Урбино (1550).
• В XVII веке в голландских синагогах на верхней части ковчега стали помещать изображение Скрижалей Завета, на которых высечены два первых слова каждой из Десяти заповедей.
• В XVII веке в Голландии и Германии начала XVIII века все ковчеги изготовлялись в барочном стиле: с колоннами, пилястрами, фронтонами и вазами. Оттуда этот стиль вскоре проник и в Восточную Европу. Где на ковчеге изображались львы, птицы, дельфины, орлы и олени.
• Ковчеги в мавританском стиле (купола, разноцветный геометрический орнамент) сооружались с середины XIX века.

• V02p108001 Aron.jpg

  Ковчег в синагоге в Амстердаме

• Torah ark, Gibraltar.jpg

  Ковчег в хоральной синагоге в Гибралтаре

• V02p111001 Aron.jpg

  Ковчег, изготовленный в Италии, Модена, 1505

Несмотря на различия в декоративном стиле, все ковчеги имеют общие элементы:

• искусно вышитая золотыми, серебряными и шёлковыми нитями по бархату или шёлку завеса парохет (ивр. ‏פָרֹכֶת‏‎), которая символизирует парохет Святая святых Храма;
• нер тамид (ивр. ‏נֵר תַּמִיד‏‎, букв. «постоянный светильник»), в память о храмовой меноре, которая должна была гореть всю ночь возле парохет и также называлась нер тамид.
• сами свитки Торы, которые также богато украшаются;
• часто по бокам стоят колонны, называемые Яхин и Боаз, которые напоминают о колоннах при входе в святилище Храма Соломона;
• в некоторых случаях над парохет помещают полосу из материи, которая должна напоминать крышку Ковчега Завета — капорет.

К классическим мотивам арки Ковчега относятся также корона, скрижали, пара ревущих львов — символ колена Иегуды и власти Всевышнего, Маген Давид, Менора, а также Древо жизни.

Арон а-кодеш в синагогах диаспоры всегда обращён к Земле Израиля, в Израиле — к Иерусалиму, а в самом Иерусалиме — к Храмовой горе. В большинстве современных еврейских общин, находящихся к западу от Земли Израиля, Ковчег стоит у восточной стены синагоги. Место у Ковчега, и с ним вся восточная сторона (Мизрах) считаются в синагогах самыми почётными. У Ковчега молится кантор, перед Ковчегом выступает с речами и раввин.

В старину евреи верили, что арон а-кодеш обладает чудодейственными свойствами. Иногда женщины произносили молитвы о здоровье детей или заболевших родственников, держась за завесу арон а-кодеш. Распространён был также обычай, раскрыв дверцы ковчега и положив голову между свитками Торы, вознести личную мольбу (об исцелении тяжелобольного, избавлении от угрожающей опасности, и т. п.). И в наши дни молитвы, имеющие особо важное значение, произносятся перед раскрытым Ковчегом, который символизирует открытые небесные врата. Когда дверцы ковчега открыты, молящиеся обычно стоят. Открытие и закрытие Ковчега считается важным обрядом. Вынос Торы сопровождается чтением библейских стихов «И было, когда Ковчег продвигался…» (Чис. 10:35).

Ссылки

• [www.eleven.co.il/article/12143 Ковчег Завета] — статья из Электронной еврейской энциклопедии

Отрывок, характеризующий Синагогальный ковчег

– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.
Ростов усмехнулся.
– Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику.
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
– Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:
– Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он.