Взрывы на самолётах (2004)

Теракты на самолётах (2004) Рейс 1303 Волга-Авиаэкспресс Рейс 1047 Сибирь
Общие сведения
Дата	24 августа 2004 года
Время	1) 22:54 MSK 2) 22:55 MSK
Характер	Падение с эшелона, разрушение в воздухе
Причина	Террористические акты
Место	1) в 2 км севернее населённого пункта Бучалки, Тульская область, Россия 2) в районе посёлка Глубокий, Ростовская область, Россия
Координаты	1) 53°45′45″ с. ш. 38°46′53″ в. д.53.76250° с. ш. 38.78139° в. д. / 53.76250; 38.78139    2) 48°31′30″ с. ш. 40°19′55″ в. д.48.52500° с. ш. 40.33194° в. д. / 48.52500; 40.33194
Погибшие	89
Воздушное судно
Взорванный самолёт за 2 месяца до катастрофы (в период работы в «Когалымавиа»)
Модель	Ту-134А-3
Авиакомпания	Волга-Авиаэкспресс
Пункт вылета	Международный аэропорт Домодедово, Москва, Россия
Пункт назначения	Международный аэропорт Гумрак, Волгоград, Россия
Рейс	WLG1303
Бортовой номер	RA-65080
Дата выпуска	19 июля 1977 года
Пассажиры	34
Экипаж	9
Погибшие	43 (все)
Выживших	0
Второе воздушное судно
Взорванный самолёт за 2 месяца до катастрофы
Модель	Ту-154Б-2
Авиакомпания	Сибирь
Пункт вылета	Международный аэропорт Домодедово, Москва, Россия
Пункт назначения	Международный аэропорт Сочи, Сочи, Россия
Рейс	SBI1047
Бортовой номер	RA-85556
Дата выпуска	22 сентября 1982 года
Пассажиры	38
Экипаж	8
Погибшие	46 (все)
Выживших	0

Взрывы на самолётах (2004) — тяжёлые авиационные катастрофы в результате террористических актов, произошедшие 24 августа 2004 года в России. Практически одновременно (с интервалом в одну минуту) взорвались в воздухе два авиалайнера: Ту-134А-3 авиакомпании «Волга-Авиаэкспресс» (рейс WLG1303 Москва—Волгоград) и Ту-154Б-2 авиакомпании «Сибирь» (рейс SBI1047 Москва—Сочи). Оба самолёта вылетели из московского аэропорта Домодедово. Через час с небольшим после взлёта оба лайнера были взорваны террористками-смертницами. Рейс 1303 рухнул на землю около населённого пункта Бучалки (Тульская область), а рейс 1047 рухнул на землю в районе посёлка Глубокий (Ростовская область). Всего погибло 89 человек — 43 на борту рейса 1303 (34 пассажира и 9 членов экипажа) и 46 на борту рейса 1047 (38 пассажиров и 8 членов экипажа).

Рейс 1303

Самолёт

Ту-134А-3 (регистрационный номер RA-65080, заводской 60065, серийный 42-07) был выпущен Харьковским государственным авиационным производственным предприятием (ХГАПП) 19 июля 1977 года. 13 октября того же года был передан авиакомпании «Аэрофлот» (МГА СССР, Северо-Кавказское УГА, Волгоградский ОАО (с 1987 года — Астраханский ОАО)). После «Аэрофлота» эксплуатировался авиакомпаниями: «Астраханские авиалинии» (с марта 1993 года по май 2004 года) и «Когалымавиа» (c мая по август 2004 года). В начале августа 2004 года был куплен авиакомпанией «Волга-Авиаэкспресс». Оснащён двумя двигателями Д-30-III Пермского моторного завода.

Экипаж

Рейсом WLG1303 управлял опытный экипаж, состав которого был таким:

• Командир воздушного судна (КВС) — 44-летний Юрий Константинович Баичкин (кроме того, он был генеральным директором ООО «Волгоград-Авиаэкспресс» и авиакомпании «Волга-Авиаэкспресс»).
• Второй пилот — 37-летний Борис Борисович Архипов.
• Резервный КВС — 39-летний Владимир Николаевич Дужак.
• Штурман — 50-летний Николай Николаевич Доценко.
• Бортмеханик — 40-летний Юрий Михайлович Коробкин.
• Проверяющий — Валерий Викторович Тришкин.

В салоне самолёта работали три стюардессы:

• Екатерина Фёдоровна Салтыкова, 41 год.
• Светлана Николаевна Головина, 32 года.
• Оксана Валерьевна Бобровских, 34 года.

Катастрофа

Рейс WLG1303 вылетел из Москвы в 22:30 MSK и взял курс на Волгоград. На его борту находились 34 пассажира и 9 членов экипажа.

В 22:54, когда самолет пролетал над Тульской областью, в его хвостовой части произошёл сильный взрыв. Разорванный на две части лайнер рухнул на землю с высоты 9500 метров. Обломки самолёта нашли в 2 километрах севернее населённого пункта Бучалки Кимовского района Тульской области. Хвостовая часть лайнера лежала в 700 метрах от носовой части и крыльев. Все 43 человека на его борту погибли.

Взрыв в самолёте устроила 30-летняя террористка-смертница Аманта (Аминат) Нагаева. Родная сестра Аманты — Роза Нагаева — была уничтожена через несколько дней во время штурма захваченной террористами школы в Беслане.

Рейс 1047

Самолёт

Ту-154Б-2 (регистрационный номер RA-85556, заводской 82А556, серийный 0556) был выпущен Куйбышевским авиационным заводом КуАЗ (ныне Самарский авиационный завод «Авиакор») 22 сентября 1982 года. 6 октября того же года был передан авиакомпании «Аэрофлот» (МГА СССР, Латвийское УГА, 1-й Рижский ОАО (Скулте)). После «Аэрофлота» эксплуатировался авиакомпанией Latavio (с 21 декабря 1992 года по 15 февраля 1996 года, борт YL-LAD) и Барнаульским АП (с 15 февраля 1996 года по июнь 2001 года). В начале июня 2001 года был куплен авиакомпанией «Сибирь». Оснащён тремя двигателями НК-8-2У Казанского моторостроительного производственного объединения (КМПО). На день теракта/катастрофы налетал 30751 час.

Экипаж

Рейсом SBI1047 управлял очень опытный экипаж, состав которого был таким:

• Командир воздушного судна (КВС) — 48-летний Михаил Леонидович Гурьев. Пилот 1-го класса, налетал 5732 часа, 3505 из них на Ту-154 (все в должности КВС).
• Второй пилот — 34-летний Юрий Владимирович Андрущенко. Пилот 2-го класса, до 2004 года работал в авиакомпании «Башкирские авиалинии (БАЛ)». Налетал 3800 часов, 3320 из них на Ту-154.
• Штурман — 40-летний Юрий Владимирович Король. До 2002 года работал в авиакомпании «Внуковские авиалинии». Налетал 9165 часов, 2497 из них на Ту-154.
• Бортинженер — 38-летний Андрей Владимирович Ермолаев. До 2002 года работал в авиакомпании «Внуковские авиалинии». Налетал 3260 часов, все на Ту-154.

В салоне самолёта работали четыре бортпроводника:

• Ольга Сергеевна Быковская, 41 год — старший бортпроводник.
• Сергей Владимирович Иванов, 38 лет.
• Яна Геннадиевна Тарсукова, 30 лет.
• Марина Петровна Худеева, 25 лет.

Катастрофа

Рейс SBI1047 вылетел из Москвы в 21:35 MSK и взял курс на Сочи. На его борту находились 38 пассажиров и 8 членов экипажа.

В 22:53, во время полёта над Ростовской областью, в хвостовой части рейса 1047 произошёл сильный взрыв. В борту лайнера образовалась дыра, были перебиты приводы и проводки управления, хвостовая часть оторвалась. Самолёт потерял управление и начал падать. Экипаж всеми силами пытался удержать самолёт в воздухе, но в 22:55 MSK неуправляемый лайнер рухнул на землю в районе посёлка Глубокий Каменского района Ростовской области и полностью разрушился. Некоторые обломки самолёта упали на жилые дома посёлка, но на земле никто не погиб. Все 46 человек на его борту погибли.

6 пассажиров зарегистрировались на рейс 1047 перед посадкой, однако на борт они не попали. Багаж опоздавших был снят. Выяснением обстоятельств опоздания пассажиров занималась государственная комиссия. Результат неизвестен.

Взрыв в самолёте устроила вторая террористка-смертница — 37-летняя Сацита Джебирханова.

Расследование

Ещё до вылета взорванных самолётов, в аэропорту Домодедово, капитан милиции Михаил Артамонов задержал Нагаеву и Джебирханову для проверки документов, но не обыскал их и отпустил. Смертницы на тот момент были одеты легко и, судя по всему, ещё без взрывчатки. B течение последующего часа они сели на свои рейсы. После терактов Артамонова обвинили в преступной халатности. В мае-июне 2005 года над ним состоялся суд и 30 июня Домодедовский городской суд приговорил Михаила Артамонова к 7 годам лишения свободы.

После того как террористки были отпущены Артамоновым, спекулянт Армен Арутюнян продал им билеты без предъявления паспортов. Нагаева приобрела билет на рейс WLG1303 за $ 170, а Джебирханова с помощью Арутюняна дала контролёру Николаю Коренкову взятку в размере $ 30 и была допущена на борт рейса SBI1047 без предъявления документов, удостоверяющих личность, и после завершения регистрации на рейс. Арутюнян и Коренков были приговорены к полутора годам колонии.

Ответственность за теракты

Сразу после терактов ответственность за них взяла террористическая организация «Бригады Исламбули». Но чеченский террорист Шамиль Басаев заявил, что теракты подготовил он. 17 сентября 2004 года он опубликовал на веб-сайте чеченских сепаратистов «Кавказ-центр» заявление, в котором утверждал, что теракты обошлись ему в $ 4000.

По словам Басаева, отправленные им террористки не взрывали самолёты, а только захватили их. В интервью Андрею Бабицкому Басаев утверждал, что самолёты были сбиты ракетами российской ПВО, так как руководство России опасалось, что самолёты будут направлены на какие-либо объекты в Москве или Санкт-Петербурге.

Ущерб и страховые выплаты

Особенностью признания этих катастроф страховыми случаями и урегулирования этих страховых случаев стало то, что они были вызваны терактами, которые являются исключением для большинства договоров страхования.

Выплаты по страхованию каско воздушных судов не производилось ни по одному из самолётов. Компенсации жертвам производились как страховыми компаниями, так и авиакомпаниями «Сибирь» и «Волга-Авиаэкспресс», а также федеральным и региональными бюджетами.

Пассажиры рейса 1047 были застрахованы согласно требованиям Воздушного кодекса РФ (страхование ответственности авиаперевозчика — 100 000 рублей) и указа президента об обязательном страховании пассажиров (страхование от несчастных случаев — 12 000 рублей). Страхование производила страховая компания «Афес», которая заявила о безусловной выплате страхового возмещения родственникам всех погибших.

Авиакомпания «Сибирь» выплатила по 50 000 рублей за каждого погибшего пассажира рейса 1047. 8 членов экипажа рейса 1303 были застрахованы в «Военно-страховой компании», сумма страховых выплат составила 1 200 000 рублей. 22 пассажира того же рейса были застрахованы в страховой компании «Наста» (Волгоградский филиал), общая сумма выплат составила около 400 000 рублей.

В то же время суммы исков о выплате компенсации по отдельным погибшим при взрыве рейса 1047 достигали 76 600 000 рублей.

См. также

• Взрыв Boeing 747 над Локерби
• Взрыв в аэропорту Домодедово (2011)
• Террористические акты, совершённые в России
• Чёрный август

Ссылки

• [aviation-safety.net/database/record.php?id=20040824-0 Описание катастрофы рейса 1303 на Aviation Safety Network]
• [aviation-safety.net/database/record.php?id=20040824-1 Описание катастрофы рейса 1047 на Aviation Safety Network]
• [web.archive.org/web/20040925022643/www.mak.ru/russian/rassledovania/informatsia/2004/RA-85556_RA-65080.html 24 августа Ту-154 RA-85556, Ту-134 RA-65080]. Межгосударственный авиационный комитет.
• [web.archive.org/web/20040828085109/www.s7.ru/ Официальное заявление авиакомпании «Сибирь»]
• [www.airdisaster.ru/cvr.php?id=1 Взрыв террористами Ту-154Б-2 а/к 'Сибирь' в Ростовской области (борт RA-85556), 24 августа 2004 года. Расшифровка переговоров.]
• [www.newsru.com/russia/25Aug2004/spiski.html Списки пассажиров разбившихся самолётов]

Литература

• Александр Жеглов, Сергей Дюпин [kommersant.ru/doc/502386 Химия и смерть] // Коммерсантъ. — № 162 (3001). — 02.09.2004.
• Ирина Петракова [www.gazeta.ru/2005/08/23/oa_168271.shtml Год без терактов // Газета.ру, 24 августа 2005 года]
• «Уходя, они улыбались» // [www.ap22.ru/paper/Uhodya-oni-ulybalis.html Алтайская правда], 22 августа 2014 года

Отрывок, характеризующий Взрывы на самолётах (2004)

– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]
– C'est impossible, [Это невозможно,] – возразил другой.
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]
Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.


Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
У алтаря лысогорской церкви была часовня над могилой маленькой княгини, и в часовне был поставлен привезенный из Италии мраморный памятник, изображавший ангела, расправившего крылья и готовящегося подняться на небо. У ангела была немного приподнята верхняя губа, как будто он сбирался улыбнуться, и однажды князь Андрей и княжна Марья, выходя из часовни, признались друг другу, что странно, лицо этого ангела напоминало им лицо покойницы. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…»
Вскоре после возвращения князя Андрея, старый князь отделил сына и дал ему Богучарово, большое имение, находившееся в 40 верстах от Лысых Гор. Частью по причине тяжелых воспоминаний, связанных с Лысыми Горами, частью потому, что не всегда князь Андрей чувствовал себя в силах переносить характер отца, частью и потому, что ему нужно было уединение, князь Андрей воспользовался Богучаровым, строился там и проводил в нем большую часть времени.
Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо pешил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтобы отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.
26 февраля 1807 года, старый князь уехал по округу. Князь Андрей, как и большею частью во время отлучек отца, оставался в Лысых Горах. Маленький Николушка был нездоров уже 4 й день. Кучера, возившие старого князя, вернулись из города и привезли бумаги и письма князю Андрею.
Камердинер с письмами, не застав молодого князя в его кабинете, прошел на половину княжны Марьи; но и там его не было. Камердинеру сказали, что князь пошел в детскую.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, Петруша с бумагами пришел, – сказала одна из девушек помощниц няни, обращаясь к князю Андрею, который сидел на маленьком детском стуле и дрожащими руками, хмурясь, капал из стклянки лекарство в рюмку, налитую до половины водой.
– Что такое? – сказал он сердито, и неосторожно дрогнув рукой, перелил из стклянки в рюмку лишнее количество капель. Он выплеснул лекарство из рюмки на пол и опять спросил воды. Девушка подала ему.
В комнате стояла детская кроватка, два сундука, два кресла, стол и детские столик и стульчик, тот, на котором сидел князь Андрей. Окна были завешаны, и на столе горела одна свеча, заставленная переплетенной нотной книгой, так, чтобы свет не падал на кроватку.
– Мой друг, – обращаясь к брату, сказала княжна Марья от кроватки, у которой она стояла, – лучше подождать… после…
– Ах, сделай милость, ты всё говоришь глупости, ты и так всё дожидалась – вот и дождалась, – сказал князь Андрей озлобленным шопотом, видимо желая уколоть сестру.
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.


Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu'il doit faire s'il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д'арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l'Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.