Убико, Хорхе
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 27 января 2014 года. |
 |
Эту статью следует викифицировать. Пожалуйста, оформите её согласно правилам оформления статей.
|
| Хорхе Убико-и-Кастаньеда Jorge Ubico Castañeda | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 14 февраля 1931 года — 4 июля 1944 года | |||
| Предшественник: | Хосе Мариа Рейна Андраде | ||
| Преемник: | Хуан Федерико Понсе Вайдес (и. о.) | ||
| Вероисповедание: | католицизм | ||
| Рождение: | 10 ноября 1878 Гватемала | ||
| Смерть: | 14 июня 1946 (67 лет) Новый Орлеан, США | ||
| Профессия: | военный | ||
Хорхе Убико-и-Кастаньеда (исп. Jorge Ubico y Castañeda; 10 ноября 1878, Гватемала, Гватемала — 14 июня 1946, Новый Орлеан, США) — гватемальский военный и государственный деятель, диктатор Гватемалы в 1931—1944 годах. Проводил политику покровительства крупным землевладельцам и американским компаниям, в особенности United Fruit Company, в обмен на поддержку США его режима. Свергнут в 1944 году в результате гватемальской революции, бежал из страны.
Биография
Служил в армии, по званию генерал. К власти пришел в результате военного переворота.
Придя к власти, Убико бесплатно передал американской аграрной компании «Юнайтед фрут компани» ряд земель и предоставил американскому капиталу ряд других концессий. Проводил политику массовых репрессий по отношению к инакомыслящим. При нём был введён запрет всех рабочих организаций, а также принят в 1934 году «Закон о бродягах», по которому бездомные должны были отработать по найму 180 дней в году. В 1944 году Убико дал право землевладельцам расстреливать каждого, кто без разрешения окажется на их земле[1].
В июне 1944 года на улицы столицы вышли студенты, учителя и др., недовольные правлением Убико. Тот был свергнут, и желая оставить рычаги власти в своих руках, поставил своего человека на посту президента, а затем бежал из страны в Мексику[1]. 20 октября 1944 года на улицы Гватемалы вновь вышли жители страны и потребовали радикальных перемен. Президентом стал Хуан Аревало, а затем Хакобо Арбенс.
Упоминается в романе Мигеля Анхеля Астуриаса «Глаза погребённых»
Спустя два года после свержения Убико умер в Новом Орлеане в США.
Напишите отзыв о статье "Убико, Хорхе"
Примечания
- ↑ 1 2 Убико, Хорхе. СИЭ, т. 14. 1973, с. 641.
Литература
- Убико, Хорхе // Советская историческая энциклопедия. — М.: Государственное научное издательство "Советская энциклопедия", 1973. — Т. 14.
 |
Статья содержит короткие («гарвардские») ссылки на публикации, не указанные или неправильно описанные в библиографическом разделе. Список неработающих ссылок: Убико, Хорхе. СИЭ, т. 14. 1973 Пожалуйста, исправьте ссылки согласно инструкции к шаблону {{sfn}} и дополните библиографический раздел корректными описаниями цитируемых публикаций, следуя руководствам ВП:Сноски и ВП:Ссылки на источники.
|
Отрывок, характеризующий Убико, Хорхе
– Государь, послать дивизию Клапареда? – сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.Наполеон утвердительно кивнул головой.
Адъютант поскакал к дивизии Клапареда. И чрез несколько минут молодая гвардия, стоявшая позади кургана, тронулась с своего места. Наполеон молча смотрел по этому направлению.
– Нет, – обратился он вдруг к Бертье, – я не могу послать Клапареда. Пошлите дивизию Фриана, – сказал он.
Хотя не было никакого преимущества в том, чтобы вместо Клапареда посылать дивизию Фриана, и даже было очевидное неудобство и замедление в том, чтобы остановить теперь Клапареда и посылать Фриана, но приказание было с точностью исполнено. Наполеон не видел того, что он в отношении своих войск играл роль доктора, который мешает своими лекарствами, – роль, которую он так верно понимал и осуждал.
Дивизия Фриана, так же как и другие, скрылась в дыму поля сражения. С разных сторон продолжали прискакивать адъютанты, и все, как бы сговорившись, говорили одно и то же. Все просили подкреплений, все говорили, что русские держатся на своих местах и производят un feu d'enfer [адский огонь], от которого тает французское войско.
Наполеон сидел в задумчивости на складном стуле.
Проголодавшийся с утра m r de Beausset, любивший путешествовать, подошел к императору и осмелился почтительно предложить его величеству позавтракать.
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
