Харьковский учебный округ
Поделись знанием:
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Харьковский учебный округ был создан в 1803 году в числе первых шести учебных округов Российской империи[1][2]. Датой создания округа считается 24 января 1803 года, когда были приняты «Примерные правила народного образования»[3]. Центральным учреждением учебного округа стал Харьковский университет, основанный в 1804 году. Официальным печатным органом округа был «Циркуляр по Харьковскому учебному округу», издававшийся с 1861 по 1916 год.
Состав округа
На протяжении XIX века территориальный состав округа неоднократно изменялся. С 1824 по 1833 год в состав округа входила Астраханская губерния, с 1831 по 1832 год — Волынская губерния и Подольская губерния. До 1833 года в состав округа входила Екатеринославская губерния, до 1839 — Полтавская и до 1832 — Таврическая, Херсонская и Черниговская.
Киевская губерния входила в состав округа с 1818 до 1832 года.
Орловская губерния входила в состав округа до 1824 года, с 1833 года вновь была введена в состав округа и находилась в нём до 1877 года.
С 1824 до 1831 года в состав округа входили Бессарабская, Грузинская и Имеретинская области.
Кавказская область состояла в составе округа с 1824 до 1846 г.
Также до 1846 года в состав округа входили земли Донских и Черноморских казаков. В 1830 в состав округа было введено Одесское градоначальство, а в 1887 — Таганрогское[2].
По состоянию на 1913 год в состав округа входили : Воронежская, Курская, Пензенская, Тамбовская, Харьковская губернии и Область Войска Донского. Упраздён округ был в 1918 году.
Попечители
- С. О. Потоцкий (1803—1817)
- З. Я. Корнеев (Карнеев) (1817—1822)
- Е. В. Карнеев (1822—1825)
- А. А. Перовский (1825—1830)
- М. Ю. Виельгорский (и. о. в 1827)
- В. И. Филатьев (1830—1834)
- Ю. А. Головкин (1834—1846)[4]
- Н. А. Долгоруков (и. о. в 1846—1847)
- С. А. Кокошкин (и. о. 1847—1855)
- Г. А. Катакази (1855—1856(?))
- П. В. Зиновьев (1856—1860)
- Д. С. Левшин (1860—1863)[5]
- К. К. Фойгт (1863—1867)
- А. А. Воскресенский (1867—1875)
- П. К. Жерве (1875—1879)
- М. С. Максимовский (1879—1885)
- Н. П. Воронцов-Вельяминов (1885—1896)
- И. П. Хрущов (1896—1899)
- В. К. Анреп (1899—1901)
- М. М. Алексеенко (1901—1906)
- С. А. Раевский (1906—1908)
- П. Е. Соколовский[6] (1908—1915)
- А. Л. Корольков (1915—1917)
- И. А. Красуский (в 1917 при Временном правительстве).
Статистика
По состоянию на 1915 год Харьковский учебный округ насчитывал 11,324 заведения всех типов, в которых обучалось в общей сложности 939,266 учащихся, в том числе начальных школ 10,691 с числом учащихся 835,711. В распределении по административно-территориальным составляющим округа:
- Воронежская губерния: учебных заведений — 2,444, учащихся — 218,442.
- Донская губерния: учебных заведений — 2,472, учащихся — 185,910.
- Курская губерния: учебных заведений — 2,671, учащихся — 183,492.
- Пензенская губерния: учебных заведений — 1,125, учащихся — 97,859.
- Тамбовская губерния: учебных заведений — 945, учащихся — 82,266.
- Харьковская губерния: учебных заведений — 1,667, учащихся — 171,297.
Распределение учащихся по типам учебных заведений (в числителе — количество учащихся, в знаменателе — число учебных заведений).
| Тип заведения | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 |
|---|---|---|---|---|---|---|
| Высшие учебные заведения | ||||||
| Медицинские | 2,318 2 | |||||
| Земледельческие | 101 1 |
|||||
| Технические | 834 1 |
1,455 1 | ||||
| Средние учебные заведения | ||||||
| Гимназии, прогимназии, институты и лицеи | 9,420 25 |
6,682 20 |
9,575 25 |
5,070 15 |
5,663 15 |
15,382 54 |
| Реальные училища | 1,257 4 |
2,350 8 |
1,860 7 |
523 2 |
915 2 |
2,420 9 |
| Духовные | 2,550 7 |
1,884 5 |
2,166 10 |
1,450 5 |
2,189 6 |
|
| Педагогические | 689 13 |
747 11 |
207 3 |
1,772 19 |
198 1 |
960 2 |
| Медицинские | 351 3 |
113 1 |
114 1 |
146 2 |
51 1 | |
| Военные | 544 1 |
609 2 |
||||
| Морские | 91 2 |
|||||
| Лесные и сельскохозяйственные | 402 6 |
471 9 |
341 9 |
405 6 |
? 1 | |
| Технические и ремесленные | 776 11 |
1,163 15 |
494 14 |
154 3 |
92 14 | |
| Коммерческие, торговые и промышленные | 561 4 |
1,081 5 |
348 3 |
385 1 |
||
| Художественные | 613 4 |
95 2 |
296 1 |
|||
| Межевые, таксаторские и топографические | 140 1 |
179 1 |
177 1 |
|||
| Профессиональные | 37 1 |
184 4 |
84 1 |
|||
| Частные учебные заведения и при церквях иностранных исповеданий | 2,970 49 |
2,002 58 |
482 9 |
1,002 9 |
2,831 45 |
? 57 |
| Прочие учебные заведения | ||||||
| Училища слепых и глухонемых | 71 1 |
|||||
| Начальные учебные заведения | ||||||
| Низшие | 198,100 2,314 |
167,670 2,333 |
167,447 2,583 |
86,780 1,061 |
70,085 875 |
145,629 1,525 |
Примечание. Цифрами в столбцах таблицы обозначены административно-территориальные составляющие учебного округа:
- 1 — Воронежская губерния
- 2 — Донская губерния
- 3 — Курская губерния
- 4 — Пензенская губерния
- 5 — Тамбовская губерния
- 6 — Харьковская губерния
См. также
Напишите отзыв о статье "Харьковский учебный округ"
Примечания
- ↑ Учебные округа // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ 1 2 Коротков Ю. Н. [www.otrok.ru/teach/enc/txt/20/page36.html Учебные округа] / гл. ред. Давыдов В. В. — Российская педагогическая энциклопедия. — М.: Научн. изд. «Большая Российская энциклопедия», 1993. — 608 с. — ISBN 5-85270-140-8.
- ↑ Бакиров В. С. [karazin.ru/events/event.php-quest-id-eq-143 200 лет истории Харьковского университета] Доклад ректора на пленарном заседании конференции 17 ноября 2004 года
- ↑ При бездеятельном попечителе играли видные роли его помощники: А. Н. Панин (с 1834 по 1838); Н. А. Цертелев (с 1838).
- ↑ Был переведён на ту же должность в Московский учебный округ.
- ↑ [universitates.univer.kharkov.ua/arhiv/2004_3/cherkazjanova/cherkazjanova.html Профессор П. Э. Соколовский во главе Харьковского учебного округа] // Университеты: наука и просвещение
Ссылки
- [universitates.univer.kharkov.ua/arhiv/2009_4/posokhov/posokhov.html Попечители Харьковского учебного округа первой половины ХІХ века: попытка реабилитации]
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Харьковский учебный округ
– Лакейская должность!– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
