Systematic Chaos

</td></tr>

Systematic Chaos
Студийный альбом Dream Theater
Дата выпуска	4 июня 2007
Записан	Сентябрь 2006 – Февраль 2007 в Avatar Studios в Нью-Йорке
Жанр	прогрессивный метал
Длительность	78:33
Продюсеры	Джон Петруччи Майк Портной
Страна	США США
Лейбл	Roadrunner Records
Профессиональные рецензии
Allmusic [www.allmusic.com/album/r1067639/review ссылка] About.com [heavymetal.about.com/od/cdreviews/fr/dreamtheatersys.htm ссылка] Metal Storm [www.metalstorm.net/pub/review.php?review_id=4627 ссылка]
Хронология Dream Theater
Score (2006) Systematic Chaos (2007) Greatest Hit (...and 21 Other Pretty Cool Songs) (2008)

К:Альбомы 2007 года

Systematic Chaos (в переводе с англ. — «Упорядоченный хаос») — девятый студийный альбом американской прогрессив-метал-группы Dream Theater, вышедший 4 июня 2007 года в Великобритании и 5 июня 2007 года в США.

Альбом записывался с сентября 2006 года по февраль 2007 года на студии Avatar Studios в Нью-Йорке, после первого перерыва от летних турне за последние 10 лет. Тексты композиций писались Джоном Петруччи, Джеймсом ЛаБри и Майком Портным и освещают, в основном, личные проблемы человека, а также социальные и политические.

Сразу после своего выхода, альбом оказался в двадцатке лучших в чартах восьми стран мира; кроме того, альбом достиг девятнадцатой позиции в Billboard 200. Критики встретили альбом весьма положительно; Джон Эдли в интернет-обзорении MetalReview.com назвал группу «возможно самой последовательной группой за всю историю прогрессивной рок / металл индустрии». Для раскрутки альбома группой был организован кругосветный концертный тур под названием Chaos in Motion, который длился год и охватил 35 стран мира. Альбом был выпущен в аудиоформате, а также и специальным выпуском. Специальный выпуск включал формат 5.1 surround sound, в дополнение к 90-минутному документальному фильму о создании альбома.

История создания альбома

После записи 1 апреля 2006 года концерта в честь двадцатилетия группы под названием Score группа Dream Theater отдыхала целое лето — впервые за десять лет. Группа возобновила работу в студии Avatar Studios в Нью-Йорке лишь в сентябре 2006 года. В одном из интервью Майк Портной заявил, что отношения в коллективе были «самыми лучшими, чем когда-либо прежде». Группа наняла звукорежиссёра Пола Нотфилда, ранее работавшего с группами, когда-то вдохновившими Dream Theater, включая Rush и Queensrÿche, записать альбом. Как с предыдущими альбомами, Dream Theater для альбома «Systematic Chaos» одновременно писали материал и тут же его записывали на носитель.

Майк Портной и Джон Петруччи выступили продюсерами альбома; Портной сказал, что группа нанимает звукоинженера и микшер, чтобы иметь «объективное ухо со стороны», но участники в конечном счёте «будут всё решать сами». Хотя у Портного были некоторые предвзятые представления о «Systematic Chaos», он решил не высказывать их остальным участникам Однако ударник действительно хотел сохранить «агрессивное и современное» настроение на всём альбоме, «у него [альбома] должна своя особенность» добавил он, и «это должно было быть круто».

Альбом был назван «Systematic Chaos» («Систематический/Упорядоченный хаос») не сразу. Майк Портной и Джон Петруччи долго рылись в текстах песен, которые, по их мнению, будут наиболее подходящи, так, как это было сделано со вторым студийником Images and Words. Пара выбрала слово «хаос», который появляется в композиции «The Dark Eternal Night». Петруччи и Портного привлекла фраза «Случайные мысли чёткого беспорядка», которые появляется в композиции «Constant Motion». Вдохновленные «дуальностью» фразы, они обсудили антонимы слова «хаос» и вышли на слово «систематический». Портной сказал, что в дополнение к альбому, «упорядоченный хаос» является также «соответствующим описанием группы вообще».

Выпуск альбома и тур в поддержку

И альбом в аудиоформате и специальный выпуск вышли 4 июня 2007 года в Великобритании и 5 июня 2007 года в США. Сами музыканты остались разочарованными контрактом с новым лейблом, аргументируя тем, что дирекция лейбла Warner Music Group предоставила меньшую свободу действия музыкантам. «Наш предыдущий лейбл полагал, что все за него должны делать фанаты… он просто давал нам деньги на запись и выкладывал диски в магазины», — сказал в одном интервью Майк Портной. 8 февраля 2007 года Dream Theater подписали соглашение с Roadrunner Records на выпуск нового альбома. Systematic Chaos был почти написан и записан на момент заключения сделки. Как ни странно, Warner Music Group купили Roadrunner Records спустя неделю после того, как группа подписалась на Roadrunner Records. По словам Джеймса ЛаБри, Roadrunner выполнил все свои обещания по отношению к группе относительно поощрения альбома.

Майк Портной провел целый месяц, снимая и редактируя документальный фильм, который был назван им Chaos in Progress: The Making of Systematic Chaos(в переводе с англ. — «Хаос в расцвете: Как создавался Постоянный хаос»), который был выпущен на двух дисках как специальный выпуск альбома. Бонус-диск к специальному изданию также включал диск в формате 5.1 surround sound, включающего звуковые дорожки всего альбома. С 3 июня 2007 года до 4 июня 2008 года Dream Theater гастролировали по миру, давая концерты в поддержку альбома, которые и составили турне Chaos In Progress. Кругосветное турне вылилось в 115 концертов в тридцати пяти странах мира. часть концертов была снята и позднее составила пятый DVD группы, названный Chaos in Motion 2007–2008 и выпущенный 30 сентября 2008 года.

Отзывы критиков

Отзывы критиков об альбоме в целом были положительные. Джон Эдли, в рецензии на MetalReview.com назвал альбом «ещё одной хорошей работой». Он хвалил Джона Петруччи за Systematic Chaos, говоря, что гитарные партии содержит «одни из лучших риффов, которые когда-либо выкладывал Петруччи». Кроме того, он назвал последнюю часть «The Dark Eternal Night» «самой сильной композицией до настоящего времени» у Dream Theater..

В обзоре для Metal Invader, Никос Пателис окрестил альбом «энергичным, острым, полным красивых мелодий, тяжёлых риффов и длинных эпических произведений».. Он назвал музыкантов группы «четырьмя музыкантами, которые используют их инструменты, как будто они являются частью их тел» и добавил, что «Джеймс ЛаБри кажется более зрелым чем когда-либо». В заключение Пателис подытожил: «Systematic Chaos превосходный альбом, и чтобы его переварить, нужно слушать много раз».

Грэг Прато из Allmusic пишет, что «„Forsaken“, закрывает рот тем, кто говорит, что Dream Theater склонны к инструментальным упражнениям более, нежели к написанию песен». Он также сравнил риффы в «The Dark Eternal Night» с группой Pantera. В целом, он заявляет, что «квинтет придерживается прог-металлической стратегии, которую они выбрали с самого начала».

Рецензент Чад Бовар для About.com написал, что «In The Presence of Enemies - Part I» является «эффектной фишкой, устанавливающей тон для всего альбома». В целом, Бовар дал альбому четыре из пяти звезд, называя его «одним из лучших творений», выпущенный группой «за долгое время».

Эндрю Блэки в рецензии на PopMatters раскритиковал альбом, заявив, что он полон «затянутых композиций и дряблых аранжировок» и что «диск задыхается от беззубости и явной скуки». Блэки добавил: «„The Dark Eternal Night“ — худшая композиция, которую когда-либо записывали эти приверженцы прогр-металла».

Альбом попал в число двадцати пяти лучших в Великобритании и Австралии, где группа ранее никогда не оказывалась. В Соединенных Штатах альбом попал на 19 строку топ-200 журнала Billboard, став таким образом самым высоко поднявшимся в американских чартах альбомом группы на время его релиза. В целом, Systematic Chaos вошёл в 25 хорошо продаваемых альбомов в восьми странах мира.

Позиции в чартах

Чарт (2007)	Позиция
Billboard 200	19
Канада	15
Австралия	23
Великобритания	25
Нидерланды	2
Финляндия	3
Норвегия	3
Швеция	5
Франция	14
Швейцария	14
Австралия	20
Бельгия	44

Список композиций

1. «In The Presence of Enemies - Part I» — 9:00
2. «Forsaken» — 5:36
3. «Constant Motion» — 6:55
4. «The Dark Eternal Night» — 8:54
5. «Repentance» — 10:43
6. «Prophets of War» — 6:24
7. «The Ministry of Lost Souls» — 14:57
8. «In The Presence of Enemies - Part II» — 16:38

Участники записи

• Джеймс ЛаБри — вокал
• Джон Маянг — бас-гитара
• Джон Петруччи — гитара
• Майк Портной — ударные
• Джордан Рудесс — клавишные

Источники

• James LaBrie, John Myung, John Petrucci, Mike Portnoy, Jordan Ruddess. [video.google.com/videoplay?docid=5400182680960464163 Chaos in Progress: The Making of Systematic Chaos] [Documentary]. Avatar Studios: The All Blacks. (2007). Проверено 30 июня 2008.
• Mike Portnoy. [www.youtube.com/watch?v=uj_iwNlMZ0I The Mirror Interviews Mike Portnoy]. TheMirror.de. (4 мая 2007). Проверено 2 июля 2008.

Ссылки

• [www.darklyrics.com/lyrics/dreamtheater/systematicchaos.html Тексты песен альбома]
• [www.discogs.com/Dream-Theater-Systematic-Chaos/master/52094 Systematic Chaos на discogs.com]

Отрывок, характеризующий Systematic Chaos

«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!


На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
– Это что за каналья еще? Расстрелять мерзавцев! – хрипло кричал он, махая руками и шатаясь. Он испытывал физическое страдание. Он, главнокомандующий, светлейший, которого все уверяют, что никто никогда не имел в России такой власти, как он, он поставлен в это положение – поднят на смех перед всей армией. «Напрасно так хлопотал молиться об нынешнем дне, напрасно не спал ночь и все обдумывал! – думал он о самом себе. – Когда был мальчишкой офицером, никто бы не смел так надсмеяться надо мной… А теперь!» Он испытывал физическое страдание, как от телесного наказания, и не мог не выражать его гневными и страдальческими криками; но скоро силы его ослабели, и он, оглядываясь, чувствуя, что он много наговорил нехорошего, сел в коляску и молча уехал назад.
Излившийся гнев уже не возвращался более, и Кутузов, слабо мигая глазами, выслушивал оправдания и слова защиты (Ермолов сам не являлся к нему до другого дня) и настояния Бенигсена, Коновницына и Толя о том, чтобы то же неудавшееся движение сделать на другой день. И Кутузов должен был опять согласиться.


На другой день войска с вечера собрались в назначенных местах и ночью выступили. Была осенняя ночь с черно лиловатыми тучами, но без дождя. Земля была влажна, но грязи не было, и войска шли без шума, только слабо слышно было изредка бренчанье артиллерии. Запретили разговаривать громко, курить трубки, высекать огонь; лошадей удерживали от ржания. Таинственность предприятия увеличивала его привлекательность. Люди шли весело. Некоторые колонны остановились, поставили ружья в козлы и улеглись на холодной земле, полагая, что они пришли туда, куда надо было; некоторые (большинство) колонны шли целую ночь и, очевидно, зашли не туда, куда им надо было.
Граф Орлов Денисов с казаками (самый незначительный отряд из всех других) один попал на свое место и в свое время. Отряд этот остановился у крайней опушки леса, на тропинке из деревни Стромиловой в Дмитровское.
Перед зарею задремавшего графа Орлова разбудили. Привели перебежчика из французского лагеря. Это был польский унтер офицер корпуса Понятовского. Унтер офицер этот по польски объяснил, что он перебежал потому, что его обидели по службе, что ему давно бы пора быть офицером, что он храбрее всех и потому бросил их и хочет их наказать. Он говорил, что Мюрат ночует в версте от них и что, ежели ему дадут сто человек конвою, он живьем возьмет его. Граф Орлов Денисов посоветовался с своими товарищами. Предложение было слишком лестно, чтобы отказаться. Все вызывались ехать, все советовали попытаться. После многих споров и соображений генерал майор Греков с двумя казачьими полками решился ехать с унтер офицером.
– Ну помни же, – сказал граф Орлов Денисов унтер офицеру, отпуская его, – в случае ты соврал, я тебя велю повесить, как собаку, а правда – сто червонцев.
Унтер офицер с решительным видом не отвечал на эти слова, сел верхом и поехал с быстро собравшимся Грековым. Они скрылись в лесу. Граф Орлов, пожимаясь от свежести начинавшего брезжить утра, взволнованный тем, что им затеяно на свою ответственность, проводив Грекова, вышел из леса и стал оглядывать неприятельский лагерь, видневшийся теперь обманчиво в свете начинавшегося утра и догоравших костров. Справа от графа Орлова Денисова, по открытому склону, должны были показаться наши колонны. Граф Орлов глядел туда; но несмотря на то, что издалека они были бы заметны, колонн этих не было видно. Во французском лагере, как показалось графу Орлову Денисову, и в особенности по словам его очень зоркого адъютанта, начинали шевелиться.
– Ах, право, поздно, – сказал граф Орлов, поглядев на лагерь. Ему вдруг, как это часто бывает, после того как человека, которому мы поверим, нет больше перед глазами, ему вдруг совершенно ясно и очевидно стало, что унтер офицер этот обманщик, что он наврал и только испортит все дело атаки отсутствием этих двух полков, которых он заведет бог знает куда. Можно ли из такой массы войск выхватить главнокомандующего?
– Право, он врет, этот шельма, – сказал граф.
– Можно воротить, – сказал один из свиты, который почувствовал так же, как и граф Орлов Денисов, недоверие к предприятию, когда посмотрел на лагерь.
– А? Право?.. как вы думаете, или оставить? Или нет?
– Прикажете воротить?
– Воротить, воротить! – вдруг решительно сказал граф Орлов, глядя на часы, – поздно будет, совсем светло.
И адъютант поскакал лесом за Грековым. Когда Греков вернулся, граф Орлов Денисов, взволнованный и этой отмененной попыткой, и тщетным ожиданием пехотных колонн, которые все не показывались, и близостью неприятеля (все люди его отряда испытывали то же), решил наступать.
Шепотом прокомандовал он: «Садись!» Распределились, перекрестились…
– С богом!
«Урааааа!» – зашумело по лесу, и, одна сотня за другой, как из мешка высыпаясь, полетели весело казаки с своими дротиками наперевес, через ручей к лагерю.
Один отчаянный, испуганный крик первого увидавшего казаков француза – и все, что было в лагере, неодетое, спросонков бросило пушки, ружья, лошадей и побежало куда попало.
Ежели бы казаки преследовали французов, не обращая внимания на то, что было позади и вокруг них, они взяли бы и Мюрата, и все, что тут было. Начальники и хотели этого. Но нельзя было сдвинуть с места казаков, когда они добрались до добычи и пленных. Команды никто не слушал. Взято было тут же тысяча пятьсот человек пленных, тридцать восемь орудий, знамена и, что важнее всего для казаков, лошади, седла, одеяла и различные предметы. Со всем этим надо было обойтись, прибрать к рукам пленных, пушки, поделить добычу, покричать, даже подраться между собой: всем этим занялись казаки.
Французы, не преследуемые более, стали понемногу опоминаться, собрались командами и принялись стрелять. Орлов Денисов ожидал все колонны и не наступал дальше.
Между тем по диспозиции: «die erste Colonne marschiert» [первая колонна идет (нем.) ] и т. д., пехотные войска опоздавших колонн, которыми командовал Бенигсен и управлял Толь, выступили как следует и, как всегда бывает, пришли куда то, но только не туда, куда им было назначено. Как и всегда бывает, люди, вышедшие весело, стали останавливаться; послышалось неудовольствие, сознание путаницы, двинулись куда то назад. Проскакавшие адъютанты и генералы кричали, сердились, ссорились, говорили, что совсем не туда и опоздали, кого то бранили и т. д., и наконец, все махнули рукой и пошли только с тем, чтобы идти куда нибудь. «Куда нибудь да придем!» И действительно, пришли, но не туда, а некоторые туда, но опоздали так, что пришли без всякой пользы, только для того, чтобы в них стреляли. Толь, который в этом сражении играл роль Вейротера в Аустерлицком, старательно скакал из места в место и везде находил все навыворот. Так он наскакал на корпус Багговута в лесу, когда уже было совсем светло, а корпус этот давно уже должен был быть там, с Орловым Денисовым. Взволнованный, огорченный неудачей и полагая, что кто нибудь виноват в этом, Толь подскакал к корпусному командиру и строго стал упрекать его, говоря, что за это расстрелять следует. Багговут, старый, боевой, спокойный генерал, тоже измученный всеми остановками, путаницами, противоречиями, к удивлению всех, совершенно противно своему характеру, пришел в бешенство и наговорил неприятных вещей Толю.
– Я уроков принимать ни от кого не хочу, а умирать с своими солдатами умею не хуже другого, – сказал он и с одной дивизией пошел вперед.
Выйдя на поле под французские выстрелы, взволнованный и храбрый Багговут, не соображая того, полезно или бесполезно его вступление в дело теперь, и с одной дивизией, пошел прямо и повел свои войска под выстрелы. Опасность, ядра, пули были то самое, что нужно ему было в его гневном настроении. Одна из первых пуль убила его, следующие пули убили многих солдат. И дивизия его постояла несколько времени без пользы под огнем.


Между тем с фронта другая колонна должна была напасть на французов, но при этой колонне был Кутузов. Он знал хорошо, что ничего, кроме путаницы, не выйдет из этого против его воли начатого сражения, и, насколько то было в его власти, удерживал войска. Он не двигался.
Кутузов молча ехал на своей серенькой лошадке, лениво отвечая на предложения атаковать.
– У вас все на языке атаковать, а не видите, что мы не умеем делать сложных маневров, – сказал он Милорадовичу, просившемуся вперед.
– Не умели утром взять живьем Мюрата и прийти вовремя на место: теперь нечего делать! – отвечал он другому.
Когда Кутузову доложили, что в тылу французов, где, по донесениям казаков, прежде никого не было, теперь было два батальона поляков, он покосился назад на Ермолова (он с ним не говорил еще со вчерашнего дня).