Бистами

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ал-Бистами»)
Перейти к: навигация, поиск
Бистами
перс. بایزید بسطامی

Могила Бистами (Бистам, Иран)

шейх накшбандийского тариката
Предшественник:

Джафар ас-Садик

Преемник:

Абуль-Хасан Харкани


Личная информация
Имя при рождении:

Тайфур ибн Иса ибн Сарушан Бистами

Отец:

Иса ибн Сарушан


Богословская деятельность
Оказал влияние:

Мансур аль-Халладж, Мухаммад Икбал

Редактирование Викиданных
БистамиБистами

Абу Язид Тай­фур ибн Иса Бистами́, известен как Бая­зид Бистами́[1] (араб. أبو يزيد البسطامي‎; 804, Бистам — 874, Бистам) — персидский суфий, живший в IX веке (804—874).

Его дед был зороастрийцем из Персии. Баязид в течение длительного времени (около тридцати лет) изучал исламское богословие и суфизм. Всю жизнь он добросовестно исполнял религиозные обязанности.

Он советовал ученикам полностью предать себя Богу, раствориться в нём (фана) и осознать вахдат ал-вуджуд. Его учение состоит из пяти отличительных черт:

  1. соблюдать предписания Корана и Сунны,
  2. всегда говорить правду,
  3. быть свободным от ненависти,
  4. избегать запрещённой пищи,
  5. сторониться нововведений[2].

Напишите отзыв о статье "Бистами"



Примечания

  1. [bigenc.ru/text/1868754 Бистами] / М. Ю. Рощин // «Банкетная кампания» 1904 — Большой Иргиз. — М. : Большая Российская энциклопедия, 2005. — С. 558. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—, т. 3). — ISBN 5-85270-331-1.</span>
  2. Helmut Ritter: Die Aussprüche des Bayezid Bistami. Eine vorläufige Skizze. In: Westöstliche Abhandlungen. Rudolf Tschudi zum 70. Geburtstag. Wiesbaden 1954, 231—243.
  3. </ol>

Ссылки


Отрывок, характеризующий Бистами

– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.