Африканский социализм
Африканский социализм — форма хозяйствования, предполагающая возможным рациональное использование ресурсов «традиционным» африканским способом, в отличие от классического социализма. Африканские социалисты пытались соединить европейские социалистические учения (включая утопический социализм образца XIX века, марксизм, народничество) с особенностями национального исторического развития и местными культурно-религиозными традициями, а также часто с исламским либо христианским социализмом.
Многие африканские политики 1950-х и 60-х гг. выступали с поддержкой африканского социализма, хотя их определения и толкования данного понятия имели значительные различия. Примером африканской социалистической теории является предложенный президентом Танзании и лидером партии Чама Ча Мапиндузи Джулиусом Ньерере социализм уджамаа, взывавший к коллективистским принципам традиционной семейной общины.
Содержание
Идеология
После обретения африканскими государствами независимости в 1960-е гг. новые африканские режимы осознали, что они не смогут считать себя победителями над европейцами, если они будут использовать ту же систему хозяйствования, как и их "угнетатели"— капитализм, так как все имперские режимы были капиталистическими, даже если приверженность принципам свободного рынка и не была абсолютной. Социализм был популярен среди африканских лидеров, так как он представлял собой разрыв с имперской традицией правления. Социализм казался многим тем, чем не был капитализм.
Однако в то же время защитники африканского социализма заявляли, что он не является ни противоположностью капитализма, ни ответом на него, а чем-то совершенно другим. Националисты утверждали, что этот социализм есть собственно африканское явление, ссылаясь на африканскую идентичность, ещё более сильную, чем антикапитализм. Они считали, что их социализм был просто новым воплощением того, что является по сути африканским.
В поддержку африканского социализма было представлено множество доводов. Многие полагали, что Африка настолько сильно отстала от капиталистических стран в отношении экономического развития, что не сможет соревноваться с ними на равных. Ведь большинство вчерашних африканских колоний находились на первобытном и полупервобытном уровне развития. Неудивительно, что социализм с его акцентом на коллективизм и эгалитаризм в потреблении оказался «созвучен» многим африканским лидерам и массам. Другие взывали к чувству единства, источником которого никогда не сможет стать капиталистическая система. Иные были уверены, что развитие Африки должно иметь плановый характер в целях предотвращения расточения скудных ресурсов и будущих межклассовых конфликтов. Стоит помнить и о крайней архаичности социальной структуры многих африканских стран — везде она строилась на клиент-патронажных связях, что делало во многом невозможным выбор рыночно-капиталистической модели в качестве идеала.
Африканская идентичность и социализм часто были взаимопересекающимися понятиями. Некоторые лидеры заявляли, что Африка всегда была «социалистической», и призывали к социализму как объединяющему культурному элементу для африканцев. Но то, к чему они призывали, не было единственной формой африканской идентичности; это была комбинация социализма и африканской идентичности, вносящая двойной вклад в избавления от старых имперских режимов. Социальные революции обычно шли рука об руку с социализмом.
Однако большинство режимов, последовавших по пути программ африканского социализма, так и не достигли экономической независимости, процветания и равенства (отчасти в результате укрепления позиций правительства за счет народа), что стало для многих причиной разочарования в африканском социализме.
Сторонники африканского социализма
- Роберт Мугабе (Зимбабве)
- Амилкар Кабрал (Гвинея-Бисау и Кабо-Верде)
- Кеннет Каунда (Замбия)
- Модибо Кейта (Мали)
- Самора Машел (Мозамбик)
- Нельсон Мандела (ЮАР)
- Табо Мбеки (ЮАР). Президент ЮАР до 2008 года.
- Альберт Лутули (ЮАР). Лауреат Нобелевской премии
- Мишель Мичомберо (Бурунди)
- Эдуардо Мондлане (Мозамбик)
- Кваме Нкрума (Гана)
- Сэм Нуйома (Намибия)
- Джулиус Ньерере (Танзания)
- Огинга Одинга (Кения)
- Дидье Рацирака (Мадагаскар)
- Джерри Ролингс (Гана)
- Томас Санкара (Буркина-Фасо)
- Леопольд Седар Сенгор (Сенегал)
- Ахмед Секу Туре (Гвинея)
- Матьё Кереку (Бенин (до 1975 года Дагомея))
Такие лидеры, как Агустинью Нету, Мариен Нгуаби, Менгисту Хайле Мариам и Сиад Барре, считавших себя социалистами, декларировали строительство социализма в своих странах по советской модели, а не по африканской, а Муаммар Каддафи (Ливия) изобрёл третий путь развития, который имел много общего с социализмом.
Организации, связанные с африканским социализмом
Самыми известными организациями подобного рода были движения чёрного освобождения в ЮАР во время режима апартеида. Крупнейшей из них был Африканский Национальный Конгресс (ANC) и Панафриканский Конгресс (PAC). ANC стремился к расовому равенству, а позиция PAC выражалась в призыве «Африка для африканцев!» После окончания режима апартеида ANC стала ведущей политической партией в ЮАР, но многие считают, что партия отошла от своих изначальных идей.
См. также
- Третий мир
- Панафриканизм
- Арабский социализм
- Меланезийский социализм
- Убунту (идеология)
- Третья всемирная теория
Напишите отзыв о статье "Африканский социализм"
Отрывок, характеризующий Африканский социализм
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.
Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
