Бахарь, Алексей Александрович
Алексей Александрович Бахарь | |
Дата рождения: | |
---|---|
Место рождения: | |
Дата смерти: | |
Место смерти: | |
Гражданство: | |
Профессия: |
Бахарь Алексей Александрович (13 апреля 1928, Алгаштык — 17 ноября 1979, Москва) — советский актёр театра и кино.
Биография
С 1950 по 1954 год — студент ВГИКа, где его преподавателем становится сначала педагог, театральный режиссёр и актёр театра и кино Василий Ванин, а затем, после смерти Ванина в 1951 году, учится у Владимира Белокурова. С 1954 года, по окончании института, поступает в Театр-студию киноактёра.
Кинорежиссёры чаще всего использовали специфическую, фактурную внешность Бахаря для создания им образа отрицательного героя. Таким можно увидеть его в фильмах : «Голубая стрела», где Алексей сыграл иностранного диверсанта, в фильме «Повесть о первой любви», где Бахарь играет роль учителя физкультуры и пытается ухаживать за понравившейся ученицей. Вместе с тем, были у актёра и положительные роли, такие как: лейтенант в фильме «Мы с вами где-то встречались», шофёр в фильме «Баллада о солдате», начальник цеха в картине «Семь нянек».
Скончался актёр 17 ноября 1979 года в Москве. Похоронен в столице, на Хованском кладбище.
Личная жизнь
Был женат на заслуженной артистке ДАССР, актрисе Кумыкского музыкально-драматического театра им. А.-П. Салаватова Патимат Адильхановне Асельдеровой (род. 1923). Сын — Ата Асельдеров (род. 1950). Внуки: Дмитрий Асельдеров (род. 1979) — журналист, телережиссёр, редактор РГВК «Дагестан», Асельдер Асельдеров (род. 1979) — предприниматель.
Фильмография
- 1978 — Особых примет нет — офицер
- 1978 — Конец императора тайги — Макар, белый офицер
- 1977 — Хочу быть министром
- 1977 — Солдат и слон — председатель колхоза
- 1976 — Трын-трава — колхозник
- 1976 — Дни хирурга Мишкина
- 1976 — …И другие официальные лица
- 1975 — Ярослав Домбровский
- 1975 — На ясный огонь — офицер-белогвардеец
- 1975 — Алмазы для Марии — бригадир
- 1974 — Невеста с Севера — гость на свадьбе
- 1974 — Любовь земная — сотрудник НКВД
- 1973 — Райские яблочки
- 1973 — Мачеха — Леша
- 1973 — Калина красная — гость на «празднике жизни»
- 1973 — За час до рассвета — капитан Заржецкий
- 1973 Бесстрашный атаман — казак-спорщик
- 1972 Последний гайдук — офицер, бывший командир Котовского
- 1971—1973 Тени исчезают в полдень (сериал) — белый офицер
- 1971 Седьмое небо — Шульгин, инженер
- 1970 Опекун — милиционер, капитан
- 1970 О друзьях-товарищах (ТВ) — Клычков, заговорщик
- 1970 И был вечер, и было утро… — матрос
- 1970 В Москве, проездом… — грузчик
- 1969 Взрыв после полуночи — фон Розен
- 1968 По Руси
- 1968 Новые приключения неуловимых — поручик
- 1967 Сильные духом — лейтенант Дунаев
- 1967 Путь в «Сатурн» — мужчина у военкомата
- 1966 Королевская регата — пилот
- 1965—1967 Война и мир — русский солдат
- 1965 Чрезвычайное поручение — анархист/член собрания
- 1965 Совесть
- 1965 Пакет (ТВ) — белый казак
- 1965 Мы — русский народ — Вася, солдат, умерший от ран
- 1965 Здравствуй, это я — отчим Тани
- 1965 Арбузный рейс (короткометражный) — буровик
- 1964 Пядь земли — Генералов, командир отделения разведки
- 1964 Дочь Стратиона — Павло
- 1963 Штрафной удар — хоккейный тренер
- 1963 При исполнении служебных обязанностей — лётчик
- 1963 Оптимистическая трагедия — матрос
- 1962 Увольнение на берег — шофёр грузовика, подвозил шкаф
- 1962 Семь нянек — Гордеев, начальник цеха
- 1962 Путь к причалу — лейтенант милиции, дежурный в вытрезвителе
- 1962 Перекрёсток
- 1962 Коллеги — шофёр
- 1961 Нахалёнок — казак на собрании
- 1961 Длинный день — лейтенант ГАИ
- 1961 Две жизни — поручик
- 1960 Ровесник века
- 1960 Мичман Панин
- 1960 Из Лебяжьего сообщают — бригадир
- 1960 В одном районе
- 1959 Исправленному верить — шофёр такси
- 1959 Баллада о солдате — шофёр, помог Васе и его жене
- 1958 Сержанты — Мельников
- 1958 Олеко Дундич — белый офицер
- 1958 Голубая стрела — Карл, водолаз-диверсант
- 1957 Повесть о первой любви — Яков Казачок, тренер спортивной школы
- 1957 Матрос сошёл на берег — Иван Субботин
- 1957 Лично известен — член боевого отряда
- 1956 Они были первыми — механик Павлов, контра
- 1956 Мы здесь живём — Овсянников
- 1955 Сын — рабочий
- 1955 Максим Перепелица — старший лейтенант Васин
- 1955 Крушение эмирата — Семисов
- 1955 Есть такой парень — Дарьин
- 1954 Мы с вами где-то встречались — лейтенант, попутчик Ларисы
- 1954 Морской охотник — матрос
- 1952 Композитор Глинка — певчий
- 1950 Донецкие шахтёры — шахтёр
- 1949 Кубанские казаки — коневод / комбайнёр
- 1948 Сталинградская битва — сержант
- 1948 Путь славы
- 1948 Мичурин — комдив
- 1947 Сказание о земле Сибирской — Петруха, гармонист на пароме
- 1947 Поезд идёт на восток — пассажир в вагоне-ресторане
Озвучивание фильмов
- 1977 Бухта радости … Салех, роль Шахмара Алекперова
- 1971 Назови пароль! | There Grows a Green Pine in the Woods | U gori raste zelen bor (Югославия)
- 1960 Великолепная семёрка / Magnificent Seven, The … Britt
Напишите отзыв о статье "Бахарь, Алексей Александрович"
Ссылки
- [a-tremasov.ru/baxar-aleksej-aleksandrovich Алексей Бахарь в Авторском проекте Алексея Тремасова]
Отрывок, характеризующий Бахарь, Алексей Александрович
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.