Вознюк, Василий Иванович

Василий Иванович Вознюк
Дата рождения	20 декабря 1906 (1 января 1907)(1907-01-01)
Место рождения	Гайсин, Гайсинский уезд, Подольская губерния, Российская империя
Дата смерти	12 сентября 1976(1976-09-12) (69 лет)
Место смерти	Волгоград, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	РВСН
Годы службы	1925 — 1973
Звание	Генерал-полковник артиллерии
Командовал	Полигон Капустин Яр
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Василий Иванович Вознюк (20 декабря 1906 года (1 января 1907), Гайсин, Гайсинский уезд, Подольская губерния, Российская империя — 12 сентября 1976 года, Волгоград, СССР) — советский военный деятель, Генерал-полковник артиллерии. Герой Социалистического Труда.

Начальная биография

Василий Иванович Вознюк родился 20 декабря 1906 (1 января 1907) года в городе Гайсин ныне Винницкой области Украины в в семье артистов, работавших в украинских театрах, Вознюк Ивана Васильевича и Варвары Фёдоровны.

До 1923 года работал суфлёром и рабочим сцены в различных театрах, а затем был принят матросом на пароход каботажного плавания в Мариуполе.

Военная служба

Довоенное время

В 1925 году был добровольно призван в ряды РККА и по путёвке ЦК комсомола Украины был направлен на учёбу в Ленинград в Военно-морское училище имени М. В. Фрунзе, но из-за отсутствия среднего образования поступил в 1-ю Ленинградскую артиллерийскую школу имени Красного Октября, после окончания которой в 1929 году служил в 30-м артиллерийском полку (30-я стрелковая дивизия, Харьковский военный округ), дислоцированного в Днепропетровске, на должностях командира взвода, командира батареи, начальника полковой школы, помощника начальника штаба полка, а с 1937 года — на должности начальника штаба этого полка, временно исполнял должность командира полка.

С 1938 по 1939 годы был преподавателем Пензенского артиллерийского училища, помощником начальника учебного отдела с одновременным исполнением обязанностей командира одного из дивизионов данного училища.

Великая Отечественная война

С июня 1941 года принимал участие в боях на фронтах Великой Отечественной войны, встретив её начало в звании майора и должности начальника штаба 7-й противотанковой бригады (Западный фронт). Затем служил на должностях начальника оперативного отделения штаба артиллерии 13-й армии (Брянский фронт) (1941), начальника штаба гвардейских миномётных частей, вооружённых гвардейскими миномётами «БМ-13».

В 1944 году был назначен на должность заместителя командующего артиллерией 3-го Украинского фронта по гвардейским миномётным частям.

В годы войны участвовал в Московской и Сталинградской битвах, Одесской, Ясско-Кишиневской, Белградской, Будапештской, Венской наступательных операциях.

Послевоенная карьера

В июне 1945 года был назначен на должность заместителя по гвардейским миномётным частям командующего артиллерией Южной группы войск (Австрия).

13 мая 1946 года Совет Министров СССР принял постановление № 01017-419 о создании первого ракетного полигона в районе села Капустин Яр (Ахтубинский район, Астраханская область). Руководство его строительством было поручено Государственной комиссии, председателем которой был назначен Устинов, Дмитрий Фёдорович и в состав комиссии вошли Василевский А. М., Воронов Н. Н., Яковлев Н. Д., Неделин М. И. и другие. Строительные работы на полигоне возглавил Воробьёв М. П., начальником штаба полигона назначен полковник А. Г. Карась

Первым начальником ракетного полигона «Капустин Яр» был назначен гвардии генерал-лейтенант артиллерии Василий Иванович Вознюк. Он был бессменным начальником на протяжении 27 лет. За этот период полигон стал крупнейшим испытательным и исследовательским центром.

18 октября 1947 года в 9 часов 50 минут стартовала первая в СССР ракета дальнего действия — одноступенчатая баллистическая ракета «А-4». Через год был осуществлён запуск первой советской ракеты «Р-1», после чего на полигоне прошли проверку все основные направления космонавтики. Вознюк неоднократно был председателем и членом Государственных комиссий при запусках новых образцов ракетного вооружения и искусственных спутников Земли.

В 1954 году работал председателем рекогносцировочной комиссии по выбору места для космодрома «Байконур».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 июня 1961 года (с грифом: «Не подлежит опубликованию») за выдающиеся достижения и внесенный большой вклад в дело выполнения заданий правительства по созданию специальной техники гвардии генерал-полковнику артиллерии Василию Ивановичу Вознюку присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и медали «Серп и Молот».

В апреле 1973 года гвардии генерал-полковник артиллерии Василий Иванович Вознюк вышел в отставку. Жил в Волгограде, где и умер 12 сентября 1976 года. В соответствии с личным завещанием он был похоронен в Комсомольском парке города Капустин Яр (ныне — город Знаменск (Астраханская область). На могиле установлен бронзовый бюст.

Награды

• Герой Социалистического Труда (17.06.1961)
• Пять орденов Ленина (19.01.1943; 30.04.1954; 20.04.1956; 26.06.1959; 17.06.1961)
• Пять орденов Красного Знамени (19.12.1941; 24.03.1942; 27.03.1942; 06.05.1946; 30.12.1956)
• Орден Суворова II степени (19.03.1944)
• Орден Кутузова II степени (29.09.1943)
• Орден Богдана Хмельницкого I степени (28.04.1945)
• Орден Богдана Хмельницкого II степени (13.09.1944)
• Орден Отечественной войны I степени (29.06.1945)
• Орден Красной Звезды (03.11.1944)
• Медаль «В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»
• Медаль «За оборону Москвы»
• Медаль «За оборону Сталинграда»
• Медаль «За взятие Будапешта»
• Медаль «За взятие Вены»
• Медаль «За освобождение Белграда»
• Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• Медаль «20 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• Медаль «30 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• Медаль «30 лет Советской Армии и Флота»
• Медаль «40 лет Вооружённых Сил СССР»
• Медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР»
• Медаль «Ветеран Вооружённых Сил СССР»

Все награды В. И. Вознюка по желанию родственников были переданы на вечное хранение в музей Днепропетровска (Украина), где прошла молодость будущего военачальника, и в освобождении которого он принимал участие.

Звания

• Подполковник (1941);
• Полковник (1942);
• Генерал-майор артиллерии (7.12.1942);
• Генерал-лейтенант артиллерии (25.09.1943);
• Генерал-полковник артиллерии

Память

Одна из улиц Знаменска названа в честь генерал-полковника Василия Ивановича Вознюка.

В музее полигона «Капустин Яр» имеется отдельный зал, посвященный его жизни и деятельности.

25 декабря 2006 года в Волгограде на фасаде дома № 6 по улице Краснознаменской, в котором в конце жизни прожил генерал-полковник В. И. Вознюк, была торжественно открыта мемориальная доска в память о нём.

Семья

В 1931 году женился на Марте Яковлевне Данильченко, с которой прожил всю жизнь. Они вместе вырастили трёх сыновей: двух родных и одного приёмного — сына погибшего на войне друга.

Литература

• Сталинградская битва. Июль 1942-февраль 1943: энциклопедия / под ред. М. М. Загорулько. — 5-е изд., испр. и доп. — Волгоград: Издатель, 2012. — С. 117. — 800 с.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9976 Вознюк, Василий Иванович]. Сайт «Герои Страны».

• [hnlib.vn.ua/?page_id=1270 Видатні люди краю]  (укр.)

Отрывок, характеризующий Вознюк, Василий Иванович

– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.

Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.


Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.
– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.