Ист-Хэм (станция метро)

«Ист-Хэм» East Ham Хаммерсмит-энд-Сити Дистрикт
Лондонский метрополитен
Станция «Ист-Хэм»
Дата открытия:	1858 год
Количество платформ:	2
Тип платформ:	островные
Форма платформ:	прямая
Выход к улицам:	Хай-стрит-норт
«Ист-Хэм» на Викискладе

Ист-Хэм (станция метро)Ист-Хэм (станция метро)

«Ист-Хэм» (англ. East Ham) — станция Лондонского метрополитена в округе Ньюхэм в восточном Лондоне. Станция обслуживается поездами линий Хаммерсмит-энд-Сити и Дистрикт и относится к третьей и четвёртой транспортным зонам Лондона одновременно.

Станция была открыта в 1858 году в составе железной дороги Лондон — Тилбери — Саутэнд-он-Си. Поезда линии Дистрикт начали обслуживать станцию с 1902 года; в 1905 году линия Дистрикт была электрифицирована, а участок «Апминстер» — «Ист-Хэм» — нет и потому перестал обслуживаться поездами линии Дистрикт. Станция «Ист-Хэм» стала конечной для поездов данной линии и пассажирам приходилось пересаживаться на поезда на паровой тяге.

Подобная практика сохранялась вплоть до 1908 года, когда был электрифицирован участок Ист-Хэм — «Баркинг». Линия Метрополитэн (из состава которой впоследствии и выделится линия Хаммерсмит-энд-Сити) дотянулась до станции «Ист-Хэм» в 1936, после присоединения к линии участка «Уайтчепл» — «Баркинг».

Станция состоит из двух платформ — по одной на каждое направление. Третью — тупиковую — платформу, расположенную на северной стороне станции закрыли в 1958 году. Она (через соединительную линию) использовалась для обслуживания поездов, следовавших по линии «Госпел Оак» — «Баркинг».

Пригородные поезда, следующие в направлении Тилбери, перестали останавливаться на станции в 1962 году, до этого момента для обслуживания пригородных поездов использовались платформы, расположенные с южной стороны станции метро.

Начиная с 2005 года на станции проводятся реставрационные работы с целью сохранить исторический облик здания станции, построенного во времена английской королевы Виктории.

Ссылки

• [photos.ltmcollection.org Фотографии из архива Лондонского Музея Транспорта]

Предыдущая станция	Лондонский метрополитен			Следующая станция
Аптон-парк		Хаммерсмит-энд-Сити		Баркинг
		Дистрикт

Отрывок, характеризующий Ист-Хэм (станция метро)

Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.