Аптон-парк (станция метро)

«Аптон-парк» Upton Park Хаммерсмит-энд-Сити Дистрикт
Лондонский метрополитен
Станция Аптон-парк
Дата открытия:	1877 год
Тип:	наземная
Количество платформ:	2
Тип платформ:	боковые
Форма платформ:	прямая
Выход к улицам:	Грин-стрит
«Аптон-парк» на Викискладе

Аптон-парк (станция метро)Аптон-парк (станция метро)

«Аптон-парк» (англ. Upton Park) — станция Лондонского метрополитена в одноимённом районе округа Ньюхэм в восточном Лондоне. Станция обслуживается поездами линий Хаммерсмит-энд-Сити и Дистрикт и относится к третьей транспортной зоне Лондона.

Станция была открыта в 1877 году в составе железной дороги Лондон — Тилбери — Саутэнд-он-Си. Поезда линии Дистрикт начали обслуживать станцию с 1902 года; линия Метрополитэн дотянулась до станции «Аптон-парк» в 1936 году, после присоединения к линии участка Уайтчепл — Баркинг. Пригородные поезда, следующие в направлении Тилбери, перестали останавливаться на станции в 1962 году.

Станция включает в себя 2 платформы, по одной на каждое направление. Две другие, ныне бездействующие, платформы до 1962 года принимали поезда пригородного сообщения.

Станция «Аптон-парк» служит в качестве основной станции при обслуживании футбольных матчей на стадионе Boleyn Ground, где базируется футбольная команда «Вест Хэм Юнайтед». Неподалёку от станции расположен знаменитый рынок Куинз-роуд Маркет, известный этническим разнообразием своим торговцев.

На станции отсутствует лифт для инвалидов-колясочников и строительство подобного лифта в планах развития инфраструктуры станции не предусмотрено.

Пересадка на другие виды общественного транспорта

Рядом со станцией расположена остановка автобусов 5, 58, 104, 115, 147, 238, 330 и 376 маршрутов, а также т. н. «ночного автобуса» 15 маршрута.

Билетно-кассовый павильон

На станции расположены 2 кассы, 2 сенсорных и три «традиционных» кнопочных билетных автомата .

Дополнительно

• [photos.ltmcollection.org Фотографии из архива Лондонского Транспортного Музея]

Предыдущая станция	Лондонский метрополитен			Следующая станция
Плейстоу		Хаммерсмит-энд-Сити		Ист Хэм
		Дистрикт

Отрывок, характеризующий Аптон-парк (станция метро)

– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.