Кубок мира по хоккею с шайбой 1996
Поделись знанием:
Вратарь:
– Ну, мой милый, какое мы выдержали сражение! Дай Бог только, чтобы то, которое будет следствием его, было бы столь же победоносно. Однако, мой милый, – говорил он отрывочно и оживленно, – я должен признать свою вину перед австрийцами и в особенности перед Вейротером. Что за точность, что за подробность, что за знание местности, что за предвидение всех возможностей, всех условий, всех малейших подробностей! Нет, мой милый, выгодней тех условий, в которых мы находимся, нельзя ничего нарочно выдумать. Соединение австрийской отчетливости с русской храбростию – чего ж вы хотите еще?
– Так наступление окончательно решено? – сказал Болконский.
– И знаете ли, мой милый, мне кажется, что решительно Буонапарте потерял свою латынь. Вы знаете, что нынче получено от него письмо к императору. – Долгоруков улыбнулся значительно.
– Вот как! Что ж он пишет? – спросил Болконский.
– Что он может писать? Традиридира и т. п., всё только с целью выиграть время. Я вам говорю, что он у нас в руках; это верно! Но что забавнее всего, – сказал он, вдруг добродушно засмеявшись, – это то, что никак не могли придумать, как ему адресовать ответ? Ежели не консулу, само собою разумеется не императору, то генералу Буонапарту, как мне казалось.
– Но между тем, чтобы не признавать императором, и тем, чтобы называть генералом Буонапарте, есть разница, – сказал Болконский.
– В том то и дело, – смеясь и перебивая, быстро говорил Долгоруков. – Вы знаете Билибина, он очень умный человек, он предлагал адресовать: «узурпатору и врагу человеческого рода».
Долгоруков весело захохотал.
– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.
На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
– Ростов, иди сюда, выпьем с горя! – крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской.
Офицеры собрались кружком, закусывая и разговаривая, около погребца Денисова.
– Вот еще одного ведут! – сказал один из офицеров, указывая на французского пленного драгуна, которого вели пешком два казака.
Один из них вел в поводу взятую у пленного рослую и красивую французскую лошадь.
– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…
Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
| Кубок мира по хоккею с шайбой 1996 1996 World Cup of Hockey | |
|---|---|
| |
| Подробности турнира | |
| Страны проведения |  Канада /  США /  Швеция /  Финляндия /  Германия /  Чехия
|
| Город проведения | Оттава Филадельфия Гармиш-Партенкирхен Ванкувер Стокгольм Хельсинки Нью-Йорк Прага Монреаль |
| Время проведения | 26 августа—14 сентября 1996 |
| Число команд | 8 |
| Призовые места | |
 Чемпион
|
США (1-й титул) |
| Статистика турнира | |
| Сыграно матчей | 19 |
| Забито голов | 140 (7.37 за игру) |
| Бомбардир(ы) | Бретт Халл (11 очков) |
| MVP | Майк Рихтер
|
| Хронология | |
|
| |
Кубок мира по хоккею с шайбой 1996 — первый розыгрыш Кубка мира, пришедшего на смену Кубку Канады, прошел в Северной Америке (Ванкувер, Монреаль, Оттава, Филадельфия, Нью-Йорк) и Европе (Стокгольм, Хельсинки, Прага, Гармиш-Партенкирхен) с 26 августа по 14 сентября 1996 года.
На первом этапе восемь национальных сборных были разбиты на две континентальные группы. Победители групповых турниров напрямую выходили в полуфинал, а команды занявшие 2-3 места встречались в четвертьфинале. Все игры плей-офф проходили в Северной Америке.
Сборная США очень сильно провела турнир и несмотря на поражение от канадцев в первом финальном матче (в дополнительное время), сумела одержать две уверенные победы с одинаковым счетом 5:2 и добиться первого крупного хоккейного успеха после олимпийского «Чуда на льду» 1980 года. Лучшим игроком турнира был назван вратарь сборной США Майк Рихтер.
Содержание
Предыстория
Результаты «выставочных» матчей
- 14 августа, Турку: Финляндия — Швеция — 3:1 (0-0,1-1,2-0)
- 16 августа, Москва: Россия — Финляндия — 5:4 (2-1,1-0,2-3)
- 16 августа, Злин: Чехия — Швеция — 2:4 (0-2,2-1,0-1)
- 17 августа, Злин: Чехия — Финляндия — 3:2 (1-0,1-1,1-1)
- 18 августа, Стокгольм: Швеция — Россия — 2:3 (1-0,0-2,1-1)
- 18 августа, Братислава: Словакия — Германия — 3:4 (2-0,1-3,0-1)
- 20 августа, Ландсхут: Германия — Россия — 2:4 (0-2,1-1,1-1)
- 20 августа, Ванкувер: Канада — США — 3:1 (1-1,2-0,0-0)
- 21 августа, Тампере Финляндия — Чехия — 5:1 (2-1,1-0,2-0)
- 21 августа, Сан-Хосе: США — Канада — 7:5 (3-1,2-2,2-2)
- 22 августа, Лулео: Швеция — Чехия — 6:1 (2-0,2-0,2-1)
- 22 августа, Мангейм: Германия — Словакия — 2:4 (0-1,1-1,1-2)
- 23 августа, Детройт: США — Россия — 4:6 (0-1,3-3,1-2)
- 25 августа, Калгари: Канада — Россия — 4:4 OT (1-3,1-0,2-1,0-0)
- 25 августа, Провиденс: США — Словакия — 9:2 (3-0,6-2,0-0)
- 26 августа, Эдмонтон: Канада — Словакия — 7:4 (3-2,2-2,2-0)
Предварительный этап
Европейская группа
Результаты матчей
- 26 августа, Стокгольм: Швеция — Германия — 6:1 (0-0, 2-0, 4-1)
- 27 августа, Хельсинки: Финляндия — Чехия — 7:3 (4-1, 1-1, 2-1)
- 28 августа, Хельсинки: Финляндия — Германия — 8:3 (3-0, 3-2, 2-1)
- 29 августа, Прага: Чехия — Швеция — 0:3 (0-1, 0-2, 0-0)
- 31 августа, Гармиш-Партенкирхен: Германия — Чехия — 7:1 (4-0, 1-0, 2-1)
- 1 сентября, Стокгольм: Швеция — Финляндия — 5:2 (0-1, 2-1, 3-0)
Турнирное положение
| И | В | П | Н | Очк | |
|---|---|---|---|---|---|
| Швеция
|
3 | 3 | 0 | 0 | 6 |
| Финляндия
|
3 | 2 | 1 | 0 | 4 |
| Германия
|
3 | 1 | 2 | 0 | 2 |
| Чехия
|
3 | 0 | 3 | 0 | 0 |
Североамериканская группа
Результаты матчей
- 29 августа, Ванкувер: Канада — Россия — 5:3 (3-1, 0-2, 2-0)
- 31 августа, Монреаль: Россия — Словакия — 7:4 (3-2, 2-1, 2-1)
- 31 августа, Филадельфия: США — Канада — 5:3 (1-2, 2-0, 2-1)
- 1 сентября, Оттава: Канада — Словакия — 3:2 (0-0, 1-2, 2-0)
- 2 сентября, Нью-Йорк: США — Россия — 5:2 (2-0, 3-1, 0-1)
- 3 сентября, Нью-Йорк: США — Словакия — 9:3 (3-1, 3-1, 3-1)
Турнирное положение
| И | В | П | Н | Очк | |
|---|---|---|---|---|---|
| США
|
3 | 3 | 0 | 0 | 6 |
| Канада
|
3 | 2 | 1 | 0 | 4 |
 Россия
|
3 | 1 | 2 | 0 | 2 |
 Словакия
|
3 | 0 | 3 | 0 | 0 |
Плей-офф
Четвертьфиналы
| 5 сентября, 1996 |
|
Монреаль |
| 6 сентября, 1996 |
|
Оттава |
Полуфиналы
| 7 сентября, 1996 |
|
Филадельфия |
| 8 сентября, 1996 |
|
Оттава |
Финал (до двух побед)
| 10 сентября, 1996 |
|
Филадельфия |
| 12 сентября, 1996 |
|
Монреаль |
| 14 сентября, 1996 |
|
Монреаль |
| Обладатель Кубка мира 1996 |
|---|
США Первый титул |
Составы команд-призёров
Статистика игроков
Самые результативные игроки
| Игрок | Результат |
|---|---|
| Бретт Халл
|
11 (7+4) |
| Джон Леклер
|
10 (6+4) |
| Матс Сундин
|
7 (4+3) |
| Уэйн Гретцки
|
7 (3+4) |
| Дуг Уэйт
|
7 (3+4) |
| Брайан Лич
|
7 (0+7) |
| Пол Коффи
|
7 (0+7) |
Победы вратарей
| Игрок | И | В | П | Н | СрПШ |
|---|---|---|---|---|---|
| Майк Рихтер
|
6 | 5 | 1 | 0 | 2.43 |
| Кёртис Джозеф
|
7 | 5 | 2 | 0 | 2.31 |
| Томми Сёдерстрём
|
2 | 2 | 0 | 0 | 1.50 |
| Андрей Трефилов
|
4 | 2 | 1 | 0 | 2.70 |
Символическая сборная
См. также
Напишите отзыв о статье "Кубок мира по хоккею с шайбой 1996"
Ссылки
- [www.hockeycanada.ca/index.php/ci_id/4588/la_id/1.htm 1996 World Cup of Hockey] (англ.)
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Кубок мира по хоккею с шайбой 1996
Долгоруков, один из самых горячих сторонников наступления, только что вернулся из совета, усталый, измученный, но оживленный и гордый одержанной победой. Князь Андрей представил покровительствуемого им офицера, но князь Долгоруков, учтиво и крепко пожав ему руку, ничего не сказал Борису и, очевидно не в силах удержаться от высказывания тех мыслей, которые сильнее всего занимали его в эту минуту, по французски обратился к князю Андрею.– Ну, мой милый, какое мы выдержали сражение! Дай Бог только, чтобы то, которое будет следствием его, было бы столь же победоносно. Однако, мой милый, – говорил он отрывочно и оживленно, – я должен признать свою вину перед австрийцами и в особенности перед Вейротером. Что за точность, что за подробность, что за знание местности, что за предвидение всех возможностей, всех условий, всех малейших подробностей! Нет, мой милый, выгодней тех условий, в которых мы находимся, нельзя ничего нарочно выдумать. Соединение австрийской отчетливости с русской храбростию – чего ж вы хотите еще?
– Так наступление окончательно решено? – сказал Болконский.
– И знаете ли, мой милый, мне кажется, что решительно Буонапарте потерял свою латынь. Вы знаете, что нынче получено от него письмо к императору. – Долгоруков улыбнулся значительно.
– Вот как! Что ж он пишет? – спросил Болконский.
– Что он может писать? Традиридира и т. п., всё только с целью выиграть время. Я вам говорю, что он у нас в руках; это верно! Но что забавнее всего, – сказал он, вдруг добродушно засмеявшись, – это то, что никак не могли придумать, как ему адресовать ответ? Ежели не консулу, само собою разумеется не императору, то генералу Буонапарту, как мне казалось.
– Но между тем, чтобы не признавать императором, и тем, чтобы называть генералом Буонапарте, есть разница, – сказал Болконский.
– В том то и дело, – смеясь и перебивая, быстро говорил Долгоруков. – Вы знаете Билибина, он очень умный человек, он предлагал адресовать: «узурпатору и врагу человеческого рода».
Долгоруков весело захохотал.
– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.
На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
– Ростов, иди сюда, выпьем с горя! – крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской.
Офицеры собрались кружком, закусывая и разговаривая, около погребца Денисова.
– Вот еще одного ведут! – сказал один из офицеров, указывая на французского пленного драгуна, которого вели пешком два казака.
Один из них вел в поводу взятую у пленного рослую и красивую французскую лошадь.
– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…
Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
