Метеор (космический аппарат)
Поделись знанием:
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.
На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»
Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.
Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
 Макет спутника «Космос-122», одного из первых спутников серии «Метеор» | |
| Общие данные | |
|---|---|
| Производитель |
|
| Страна происхождения | |
| Назначение | |
| Орбита | |
| Оператор | |
| Дальнейшие разработки | |
| Производство и эксплуатация | |
| Статус |
выведены из эксплуатации |
| Всего построено |
36 |
| Потеряны |
1 |
| Первый запуск | |
| Последний запуск | |
| Последний КА прекратил работу |
2012 год |
| Типичная конфигурация | |
| Типичная масса КА |
1280 |
| Двигатели стабилизации |
маховики |
«Метеор» — серия советских метеорологических спутников эксплуатировавшихся в 1960—1970-х годах.
Содержание
Полезная нагрузка
На борту спутников размещалась телевизионная, инфракрасная и актинометрическая аппаратура:
- телевизионная система видикон МР-600
Состояла из двух камер, позволяла осуществлять съёмку освещённой части поверхности земли в видимом диапазоне (0,5 — 0,7 мкм), полоса обзора 1000 км, разрешение 1,25х1,25 км. Эта аппаратура использовалась для составления схем облачного покрова Земли. Разработка НИИ-380 (НИИ телевидения).
- сканирующий ИК радиометр «Ласточка»
Инфракрасная аппаратура использовалась для наблюдения за облачным покровом на ночной стороне Земли. Спектральный диапазон соответствовал окну прозрачности атмосферы (8 — 12 мкм), полоса обзора 1100 км, разрешение 15х15 км. Эта же аппаратура использовалась для определения температуры Земли или верхней границы облаков. Разработка НИИ-10 (НИИ «Альтаир»).
- комплект актинометрических приборов
Актинометрические датчики осуществляли измерение интенсивности излучения Земли. На борту ИСЗ было установлено два широкоугольных несканирующих и два узкоугольных сканирующих прибора. Широкоугольные датчики осуществляли измерение интенсивности излучения всей видимой части Земли и атмосферы. Узкоугольные приборы производили сканирование поверхности в направлении перпендикулярном вектору движения спутника. Сканирование осуществлялось в трёх спектральных диапазонах:
- 0,3 — 3 мкм — диапазон соответствует отражённой солнечной радиации;
- 3 — 30 мкм — тепловое излучение Земли и атмосферы. Данные из этих двух диапазонов позволяли рассчитывать величину поглощенной части излучения Солнца, что используется в долгосрочных прогнозах;
- 8 — 12 мкм — данные об излучении в этом диапазоне позволяли рассчитывать высоту верхней границы облаков, что важно для авиации.
Полоса обзора 2500 км, разрешение 50х50 км.
Разработка ЦКБ Геофизика (ОАО “НПП ГЕОФИЗИКА - КОСМОС”)
Корректирующий двигатель
На Метеор-1-10, запущенном 29 декабря 1971 г., был установлен в качестве корректирующего двигателя ионноплазменный двигатель СПД-60[1], создающий тягу за счет высоких скоростей излучаемой двигателем плазмы. С помощью двигательной установки, которая была включена с 14 по 22 февраля 1972 г., была увеличена высота орбиты ИСЗ на 16,5 км с целью доведения количества витков, совершаемых им в течение суток, до 14. Последнее позволило в дальнейшем осуществлять съем метеорологической информации с помощью этого ИСЗ «Метеор» строго с одних и тех же районов земного шара и почти в одно и то же время суток.
Состав орбитальной группировки
Все аппараты серии можно разделить на три группы:
- технологические — использовались для отработки отдельных систем и комплекса в целом;
- оперативные — основная часть системы гидрометеорологических наблюдений;
- экспериментальные — использовались для проведения научных исследований.
Список запусков
| Имя | Дата запуска | NSSDC ID | SCN | Нp, км | На, км | i | Т, мин | Тип |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Космос-44 | 28.08.1964 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1964-053A 1964-053A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=00876 00876] | 857 | 615 | 65,04° | технологический | |
| Космос-58 | 26.02.1965 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1965-014A 1965-014A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=01097 01097] | 647 | 563 | 65° | технологический | |
| Космос-100 | 17.12.1965 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1965-106A 1965-106A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=01843 01843] | 658 | 630 | 65° | технологический | |
| Космос-118 | 11.05.1966 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1966-038A 1966-038A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=02168 02168] | 657 | 587 | 65° | технологический | |
| Космос-122 | 25.06.1966 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1966-057A 1966-057A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=02254 02254] | 657 | 583 | 65.14° | технологический | |
| Космос-144 | 28.02.1967 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1967-018A 1967-018A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=02695 02695] | 625 | 625 | 81,2° | 96,9 | оперативный |
| Космос-156 | 27.04.1967 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1967-039A 1967-039A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=02762 02762] | 630 | 630 | 81,2° | 97,0 | оперативный |
| Космос-184 | 25.10.1967 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1967-102A 1967-102A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=03010 03010] | 635 | 635 | 81,2° | 97,1 | оперативный |
| Космос-206 | 14.03.1968 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1968-019A 1968-019A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=03150 03150] | 630 | 630 | 81,2° | 97,0 | оперативный |
| Космос-226 | 12.06.1968 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1968-049A 1968-049A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=03282 03282] | 603 | 650 | 81,2° | 96,9 | оперативный |
| — | 01.02.1969 | — | — | — | — | — | — | авария |
| Метеор-1-1 | 26.03.1969 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1969-029A 1969-029A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=03835 03835] | 644 | 713 | 81,2° | 97,9 | оперативный |
| Метеор-1-2 | 06.10.1969 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1969-084A 1969-084A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=04119 04119] | 630 | 690 | 81,2° | 97,7 | оперативный |
| Метеор-1-3 | 17.03.1970 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1970-019A 1970-019A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=04349 04349] | 555 | 643 | 81,2° | 96,4 | оперативный |
| Метеор-1-4 | 28.04.1970 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1970-037A 1970-037A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=04393 04393] | 637 | 736 | 81,2° | 98,1 | оперативный |
| Метеор-1-5 | 23.06.1970 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1970-047A 1970-047A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=04419 04419] | 863 | 906 | 81,2° | 102,0 | оперативный |
| Метеор-1-6 | 15.10.1970 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1970-085A 1970-085A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=04583 04583] | 633 | 674 | 81,2° | 97,5 | оперативный |
| Метеор-1-7 | 20.01.1971 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1971-003A 1971-003A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=04849 04849] | 630 | 767 | 81,2° | 97,6 | оперативный |
| Метеор-1-8 | 17.04.1971 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1971-031A 1971-031A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=05142 05142] | 620 | 646 | 81,2° | 97,2 | оперативный |
| Метеор-1-9 | 16.07.1971 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1971-059A 1971-059A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=05327 05327] | 618 | 650 | 81,2° | 97,3 | оперативный |
| Метеор-1-10 | 29.12.1971 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1971-120A 1971-120A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=05731 05731] | 880 | 905 | 81,2° | 102,7 | оперативный |
| Метеор-1-11 | 30.03.1972 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1972-022A 1972-022A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=05917 05917] | 878 | 903 | 81,2° | 102,6 | оперативный |
| Метеор-1-12 | 30.06.1972 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1972-049A 1972-049A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=06079 06079] | 897 | 929 | 81,2° | 103,0 | оперативный |
| Метеор-1-13 | 27.10.1972 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1972-085A 1972-085A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=06256 06256] | 893 | 904 | 81,2° | 102,6 | оперативный |
| Метеор-1-14 | 20.03.1973 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1972-085A 1972-085A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=06392 06392] | 882 | 903 | 81,2° | 102,6 | оперативный |
| Метеор-1-15 | 29.05.1973 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1973-034A 1973-034A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=06659 06659] | 867 | 909 | 81,2° | 102,5 | оперативный |
| Метеор-1-16 | 05.03.1974 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1974-011A 1974-011A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=07209 07209] | 853 | 906 | 81,2° | 102,2 | оперативный |
| Метеор-1-17 | 24.04.1974 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1974-025A 1974-025A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=07274 07274] | 877 | 907 | 81,2° | 102,6 | оперативный |
| Метеор-1-18 | 09.07.1974 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1974-052A 1974-052A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=07363 07363] | 877 | 905 | 81,2° | 102,6 | экспериментальный |
| Метеор-1-19 | 28.10.1974 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1974-083A 1974-083A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=07490 07490] | 855 | 917 | 81,2° | 102,5 | оперативный |
| Метеор-1-20 | 17.12.1974 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1974-099A 1974-099A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=07574 07574] | 861 | 910 | 81,2° | 102,4 | оперативный |
| Метеор-1-21 | 01.04.1975 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1975-023A 1975-023A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=07714 07714] | 877 | 906 | 81,2° | 102,6 | оперативный |
| Метеор-1-22 | 18.09.1975 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1975-087A 1975-087A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=08293 08293] | 867 | 918 | 81,2° | 102,3 | оперативный |
| Метеор-1-23 | 25.12.1975 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1975-124A 1975-124A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=08519 08519] | 857 | 913 | 81,2° | 102,4 | оперативный |
| Метеор-1-24 | 07.04.1976 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1976-032A 1976-032A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=08799 08799] | 863 | 906 | 81,2° | 102,3 | оперативный |
| Метеор-1-25 | 15.05.1976 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1976-043A 1976-043A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=08845 08845] | 866 | 900 | 81,2° | 102,4 | экспериментальный |
| Метеор-1-26 | 16.10.1976 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1976-102A 1976-102A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=09481 09481] | 871 | 904 | 81,3° | 102,5 | оперативный |
| Метеор-1-27 | 05.04.1977 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1977-024A 1977-024A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=09903 09903] | 869 | 909 | 81,3° | 102,5 | оперативный |
| Метеор-1-28 | 29.06.1977 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1977-057A 1977-057A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=10113 10113] | 602 | 685 | 98,0° | 97,5 | экспериментальный |
| Метеор-1-29 | 25.01.1979 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1979-005A 1979-005A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=11251 11251] | 628 | 657 | 97,9° | 97,4 | экспериментальный |
| Метеор-1-30 | 18.06.1980 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1980-051A 1980-051A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=11848 11848] | 589 | 678 | 97,9° | 97,3 | экспериментальный |
| Метеор-1-31 | 10.07.1981 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1981-065A 1981-065A] | [www.n2yo.com/satellite/?s=12585 12585] | 611 | 688 | 97,9° | 97,6 | экспериментальный |
Напишите отзыв о статье "Метеор (космический аппарат)"
Примечания
- ↑ [users.gazinter.net/fakel/launch.html Хроника запусков космических аппаратов с оборудованием ОКБ «Факел»]. ОКБ «Факел». Проверено 6 декабря 2012. [www.webcitation.org/6CjHnN9l3 Архивировано из первоисточника 7 декабря 2012].
Ссылки
- Румянцев П. А. [epizodsspace.airbase.ru/bibl/znan/1983/10/10-meteor.html Космическая система «Метеор»]. — М.: Знание, 1983. — 64 с. — (Новое в жизни, науке, технике, Сер. «Космонавтика, астрономия»; № 10). — 28 120 экз.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Это заготовка статьи о ракетной, ракетно-космической технике или космическом аппарате. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Метеор (космический аппарат)
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.
На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»
Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.
Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
