Миллер, Джейсон
Поделись знанием:
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
| Джейсон Миллер | |
| Jason Miller | |
| Имя при рождении: |
Джейсон Энтони Миллер |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
Лонг-Айленд, штат Нью-Йорк, США |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Скрантон, штат Пенсильвания, США |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: | |
| Направление: | |
| IMDb: |
0588553 |
Дже́йсон Энтони Ми́ллер (англ. Jason Anthony Miller; 22 апреля 1939, Лонг-Айленд, штат Нью-Йорк — 13 мая 2001, Скрантон, Пенсильвания) — американский драматург и характерный актёр ирландско-немецкого происхождения, известный, преимущественно, по роли священника-психиатра в кинофильме «Изгоняющий дьявола», ставшем для него дебютным. Среди других заметных ролей — заглавная роль в телефильме «Ф. Скотт Фицджеральд в Голливуде» (1975), роли в кинофильмах «Девятая конфигурация» (1980), «Игрушечные солдатики» (1984), «Изгоняющий дьявола 3» (1990) и «Руди» (1993).
Содержание
Биография
Окончил школу св. Патрика в Скрантоне, университет Скрантона и Католический университет Америки.
Сменил множество мест работы, прежде чем начал писательскую карьеру и написал свою собственную пьесу «Тот самый чемпионат», за которую получил Пулитцеровскую премию.
В начале 1970-х годов бросил свою профессиональную писательскую карьеру, начав сниматься в кино.
В 1973 году снялся в роли находящегося в трудной жизненной ситуации священника в классическом фильме ужасов «Изгоняющий дьявола», за которую был номинирован на премию Оскар в номинации «лучшая мужская роль второго плана».
В 1982 году выступил режиссёром фильма по собственной пьесе «Тот самый чемпионат».
Умер от сердечного приступа.
Фильмография
Актёр
| Год | Русское название | Оригинальное название | Роль | |
|---|---|---|---|---|
| 1973 | ф | Изгоняющий дьявола | The Exorcist | отец Каррас |
| 1974 | ф | Никелевая дорога | The Nickel Ride | Купер |
| 1975 | ф | Наш собственный дом (т/ф) | A Home of Our Own | отец Уильям Уоссон |
| 1975 | ф | Ф. Скотт Фицджеральд в Голливуде (т/ф) | F. Scott Fitzgerald in Hollywood | Ф. Скотт Фицджеральд |
| 1977 | ф | Адвокат дьявола | Des Teufels Advokat | доктор Альдо Майер |
| 1978 | ф | Проклятие Дейнов (т/с) | The Dain Curse | Оуэн Фицстефан |
| 1979 | ф | Пёс | El perro | Аристидес Унгрия |
| 1979 | ф | Вампир (т/ф) | Vampire | Джон Роулинс |
| 1980 | ф | Девятая конфигурация | The Ninth Configuration | лейтенант Фрэнки Рино |
| 1980 | ф | Монстр Хендерсона (т/ф) | The Henderson Monster | доктор Том Хендерсон |
| 1980 | ф | Мэрилин: Нерассказанная история (т/ф) | Marilyn: The Untold Story | Артур Миллер |
| 1981 | ф | Лучшая девочка на свете (т/ф) | The Best Little Girl in the World | Клэй Орловски |
| 1982 | ф | Монсиньор | Monsignor | дон Вито Апполини |
| 1984 | ф | Игрушечные солдатики | Toy Soldiers | Сардж |
| 1984 | ф | (т/ф) | A Touch of Scandal | Гаррет Локи |
| 1987 | ф | Дневной свет | Light of Day | Бенджамин Расник |
| 1987 | ф | (т/ф) | Deadly Care | доктор Майлз Кифер |
| 1987 | ф | Ночная жара (т/с) | Night Heat | офицер Джек Нэрин |
| 1990 | ф | Изгоняющий дьявола 3 | The Exorcist III | пациент Икс |
| 1992 | ф | Лёгкое убийство | Small Kill | Майки |
| 1993 | ф | Руди | Rudy | Ара Парсегян |
| 1995 | ф | Мамочка | Mommy | лейтенант Марч |
| 1996 | ф | Murdered Innocence | детектив Роллинс | |
| 1998 | ф | Поцелуй мумии | Trance | доктор |
| 2002 | ф | Озеро парадоксов | Paradox Lake | имя персонажа не указано |
| 2003 | ф | В поисках дома | Finding Home | Лестер Бранлоу |
Личная жизнь
Джейсон Миллер был трижды женат и трижды разводился. Отец четверых детей, среди которых актёры Джейсон Патрик и Джошуа Джон Миллер.
Напишите отзыв о статье "Миллер, Джейсон"
Ссылки
- Джейсон Миллер (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.kinopoisk.ru/name/68758/ Джейсон Миллер] // КиноПоиск
- [jasonmillertribute.blogspot.ru/ Jason Miller Trubute] (англ.)
- [www.irishcentral.com/roots/jason-miller-98745614-237705751.html Jason Miller: Playwright, Actor and Director] (англ.)
- [execprivilege.tripod.com/trial/champseason.html Actor’s Gallery «That Championship Season»] (англ.)
Отрывок, характеризующий Миллер, Джейсон
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
