Фон Уильямс, Оуайн

Оуайн Фон Уильямс
Общая информация
Полное имя	Оуайн Фон Уильямс
Родился	17 марта 1987(1987-03-17) (37 лет) Пенйграс, Гуинет, Уэльс, Великобритания
Гражданство	Уэльс
Рост	193 см
Вес	80 кг
Позиция	вратарь
Информация о клубе
Клуб	Инвернесс Каледониан Тисл
Номер	25
Карьера
Молодёжные клубы
2003—2006	Кру Александра
Клубная карьера*
2006—2008	Кру Александра	0 (0)
2008—2011	Стокпорт Каунти	82 (−135)
2011	→  Бери	6 (−6)
2011	Рочдейл	22 (−25)
2011—2015	Транмир Роверс	161 (−211)
2015—н.в.	Инвернесс Каледониан Тисл	38 (−48)
Национальная сборная**
2008	Уэльс (до 21)	11 (−?)
2015—н.в.	Уэльс	1 (−1)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 15 мая 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 25 августа 2013.

Оуайн Фон Уильямс (валл. Owain Fôn Williams; род. 17 марта 1987, Пенйграс) — валлийский футболист, вратарь шотландского клуба «Инвернесс Каледониан Тисл» и сборной Уэльса.

Клубная карьера

Воспитанник футбольной школы клуба «Кру Александра». Летом 2006 года подписал с командой профессиональный двухлетний контракт, однако не сыграл ни в одном матче, проиграв конкуренцию Бену Уильямсу и в июле 2008 года покинул клуб на правах свободного агента.

8 июля 2008 подписал контракт с клубом первой лиги «Стокпорт Каунти» и сыграл за клуб из Стокпорта следующие два сезона своей игровой карьеры, будучи основным вратарем, однако по итогам сезона 2009/10 клуб занял 24 место и вылетел в вторую лигу. После этого Оуайн уступил место в воротах новичку Мэтту Гленнону и 28 октября 2010 Фон Уильямс был отдан в аренду в другой клуб второй лиги «Бери», где должен был заменить травмированного Кэмерона Бельфорда и сыграл до конца года в 8 матчах во всех турнирах, после чего вернулся в «Стокпорт Каунти».

20 января 2011 Оуайн присоединился к клубу «Рочдейл», подписав контракт до конца сезона и сыграл за это время в 22 матчах чемпионата, после чего в конце сезона 2010/11 покинул команду.

1 июля 2011 заключил двухлетний контракт с клубом первой лиги «Транмир Роверс», где сразу стал основным вратарем. По итогам сезона 2013/14 его клуб вылетел во вторую лигу, однако Фон Уильямс остался в команде. Лишь после того как в мае 2015 года «Транмир Роверс» занял 24 место и вылетел в Национальную Конференцию, Оуайн покинул клуб, сыграв всего за него 184 игры во всех турнирах.

16 июля 2015 стал игроком шотландского клуба «Инвернесс Каледониан Тисл» и в тот же день дебютировал в его составе в матче Лиги Европы против румынской «Астры» (0:1). Сейчас успел сыграть за команду из Инвернесса 38 матчей в национальном чемпионате.

Карьера за сборную

Единственное выступление за национальную сборную Уэльса состоялось 13 ноября 2015 года в товарищеском матче против Нидерландов. Тогда Фон Уильямс заменил на 74 минуте Уэйна Хеннесси и пропустил победный гол в исполнении Арьена Роббена. В качестве резервного вратаря был взят на Чемпионат Европы 2016 во Франции.

Ссылки

• [www.transfermarkt.com/48954/profil/spieler/{{{id}}} Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)
• [www.soccerbase.com/players/player.sd?player_id=43123 Статистика на soccerbase.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Фон Уильямс, Оуайн

– Ну, мой милый, – шутливо сказал князь Василий, – скажи же мне: «да», и я от себя напишу ей, и мы убьем жирного тельца. – Но князь Василий не успел договорить своей шутки, как Пьер с бешенством в лице, которое напоминало его отца, не глядя в глаза собеседнику, проговорил шопотом:
– Князь, я вас не звал к себе, идите, пожалуйста, идите! – Он вскочил и отворил ему дверь.
– Идите же, – повторил он, сам себе не веря и радуясь выражению смущенности и страха, показавшемуся на лице князя Василия.
– Что с тобой? Ты болен?
– Идите! – еще раз проговорил дрожащий голос. И князь Василий должен был уехать, не получив никакого объяснения.
Через неделю Пьер, простившись с новыми друзьями масонами и оставив им большие суммы на милостыни, уехал в свои именья. Его новые братья дали ему письма в Киев и Одессу, к тамошним масонам, и обещали писать ему и руководить его в его новой деятельности.


Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил:
– Un cerveau fele – je le disais toujours. [Полусумасшедший – я всегда это говорил.]
– Я вперед сказала, – говорила Анна Павловна о Пьере, – я тогда же сейчас сказала, и прежде всех (она настаивала на своем первенстве), что это безумный молодой человек, испорченный развратными идеями века. Я тогда еще сказала это, когда все восхищались им и он только приехал из за границы, и помните, у меня как то вечером представлял из себя какого то Марата. Чем же кончилось? Я тогда еще не желала этой свадьбы и предсказала всё, что случится.
Анна Павловна по прежнему давала у себя в свободные дни такие вечера, как и прежде, и такие, какие она одна имела дар устроивать, вечера, на которых собиралась, во первых, la creme de la veritable bonne societe, la fine fleur de l'essence intellectuelle de la societe de Petersbourg, [сливки настоящего хорошего общества, цвет интеллектуальной эссенции петербургского общества,] как говорила сама Анна Павловна. Кроме этого утонченного выбора общества, вечера Анны Павловны отличались еще тем, что всякий раз на своем вечере Анна Павловна подавала своему обществу какое нибудь новое, интересное лицо, и что нигде, как на этих вечерах, не высказывался так очевидно и твердо градус политического термометра, на котором стояло настроение придворного легитимистского петербургского общества.
В конце 1806 года, когда получены были уже все печальные подробности об уничтожении Наполеоном прусской армии под Иеной и Ауерштетом и о сдаче большей части прусских крепостей, когда войска наши уж вступили в Пруссию, и началась наша вторая война с Наполеоном, Анна Павловна собрала у себя вечер. La creme de la veritable bonne societe [Сливки настоящего хорошего общества] состояла из обворожительной и несчастной, покинутой мужем, Элен, из MorteMariet'a, обворожительного князя Ипполита, только что приехавшего из Вены, двух дипломатов, тетушки, одного молодого человека, пользовавшегося в гостиной наименованием просто d'un homme de beaucoup de merite, [весьма достойный человек,] одной вновь пожалованной фрейлины с матерью и некоторых других менее заметных особ.
Лицо, которым как новинкой угащивала в этот вечер Анна Павловна своих гостей, был Борис Друбецкой, только что приехавший курьером из прусской армии и находившийся адъютантом у очень важного лица.
Градус политического термометра, указанный на этом вечере обществу, был следующий: сколько бы все европейские государи и полководцы ни старались потворствовать Бонапартию, для того чтобы сделать мне и вообще нам эти неприятности и огорчения, мнение наше на счет Бонапартия не может измениться. Мы не перестанем высказывать свой непритворный на этот счет образ мыслей, и можем сказать только прусскому королю и другим: тем хуже для вас. Tu l'as voulu, George Dandin, [Ты этого хотел, Жорж Дандэн,] вот всё, что мы можем сказать. Вот что указывал политический термометр на вечере Анны Павловны. Когда Борис, который должен был быть поднесен гостям, вошел в гостиную, уже почти всё общество было в сборе, и разговор, руководимый Анной Павловной, шел о наших дипломатических сношениях с Австрией и о надежде на союз с нею.
Борис в щегольском, адъютантском мундире, возмужавший, свежий и румяный, свободно вошел в гостиную и был отведен, как следовало, для приветствия к тетушке и снова присоединен к общему кружку.
Анна Павловна дала поцеловать ему свою сухую руку, познакомила его с некоторыми незнакомыми ему лицами и каждого шопотом определила ему.
– Le Prince Hyppolite Kouraguine – charmant jeune homme. M r Kroug charge d'affaires de Kopenhague – un esprit profond, и просто: М r Shittoff un homme de beaucoup de merite [Князь Ипполит Курагин, милый молодой человек. Г. Круг, Копенгагенский поверенный в делах, глубокий ум. Г. Шитов, весьма достойный человек] про того, который носил это наименование.