Павел (консул 352 года)
| Па́вел лат. Paulus | ||
| ||
|---|---|---|
Павел (лат. Paulus) — государственный деятель Римской империи середины IV века, консул 352 года.
Узурпатор Магненций назначил на подвластном ему Западе империи консулами в 352 году своего брата Деценция (которого он сделал соправителем, дав ему титул цезаря) и некого Павла. Его личность зафиксирована только в некоторых фастах и надписях на территории, подвластной Магненцию. Очевидно, он был его близким сподвижником. Констанций II не признал назначений Магненция, объявив консулами себя и своего двоюродного брата Галла, также дав ему титул цезаря.
В 352 году Констанций вторгся во владения Магненция и заставил того отступить из Италии, в связи с чем последние надписи с именами Деценция и Павла в Риме датируются концом июля. Впоследствии, после гибели Магненция и его брата, год обозначался на Западе также, как и на Востоке — год пятого консульства Констанция и первого Галла.
Напишите отзыв о статье "Павел (консул 352 года)"
Литература
- Jones, A. H. M. Paulus 3 // Prosopography of the Later Roman Empire / A. H. M. Jones, J. R. Martindale, J. Morris. — Cambridge University Press, 1971. — Vol. I : A.D. 260–395. — P. 683. — ISBN 0-521-07233-6 [2001 reprint].
- Bagnall R. S., Cameron A., Schwarts S. R., Worp K. A. Consuls of the Later Roman Empire. — Atlanta, Georgia, 1987. — P. 238-239. — ISBN 155540099X, ISBN 9781555400996.
Отрывок, характеризующий Павел (консул 352 года)
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
