Первые люди на Луне (фильм, 1964)

Для информации о российском псевдодокументальном фильме, см. Первые на Луне (фильм).

Первые люди на Луне
First Men in the Moon
Жанр	приключенческий фильм фантастика
Режиссёр	Натан Юран
Продюсер	Чарльз Х. Шнеер Рэй Харрихаузен
Автор сценария	Найджел Нил Жан Рид Герберт Уэллс
В главных ролях	Эдвард Джад Марта Хайер Лайонер Джеффрис Майлз Маррисон
Оператор	Уилки Купер Гарри Гийам
Композитор	Лори Джонсон
Кинокомпания	Ameran Films, Columbia Pictures Corporation
Длительность	103 мин.
Страна	Великобритания Великобритания
Год	1964
IMDb	ID 0058100
Выход фильма «Первые люди на Луне» (оригинальное название — First Men in the Moon)

К:Фильмы 1964 года К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

«Первые люди на Луне» (англ. First Men in the Moon) — кинофильм. Экранизация романа Герберта Уэллса «Первые люди на Луне», хотя концовка (гибель инопланетной цивилизации от земных вирусов) взят из другого произведения Уэллса, «Войны миров». Фильм можно смотреть детям любого возраста.

Сюжет

Недалёкое будущее (фильм был снят до первого полёта человека на Луну). На Луну прибывает международная космическая экспедиция ООН. Весь мир следит за первыми шагами человека по Луне. Но вскоре космонавты совершают удивительное открытие — они находят флаг Великобритании и записку, свидетельствующую о том, что люди впервые побывали на Луне задолго до них, ещё в 1899 году!

В записке упоминаются имена первых людей, побывавших на Луне, их звали Бедфорд и Кейвор. На Земле работникам космического агентства удалось найти Бедфорда, который живёт в доме престарелых, где его считают сумасшедшим из-за рассказов о полёте на Луну. Узнав о том, что люди опять прибыли на Луну, Бедфорд рассказывает историю первого полёта.

В 1899 году, живя в сельской местности, Бедфорд познакомился с эксцентричным учёным Джозефом Кейвором. Кейвор изобрёл удивительный материал, экранирующий гравитацию — кейворит. Кейвор планирует использовать кейворит для путешествия на Луну — он строит космический корабль. Снаружи корабля расположены шторки со слоем кейворита, сворачивая и разворачивая которые можно управлять кораблём.

Бедфорд — практичный деловой человек, кейворит интересует его прежде всего с коммерческой точки зрения (он планирует начать производство невесомых подносов, «сапогов-скороходов» и т. п.). Но он соглашается отправиться в научное космическое путешествие вместе с Кейвором. Также к ним присоединяется невеста Бетфорда Кейт, хотя первоначально она не планировала лететь в космос.

После прибытия на Луну Кейвор и Бедфорд надевают скафандры и идут на разведку, а Кейт остаётся в космическом корабле. Они обнаруживают пещерный город, в котором живут лунные обитатели — селениты. Кейвор пытается наладить общение с селенитами, но Бедфорд ведёт себя агрессивно, ввязывается в драку с селенитами и сбрасывает нескольких с обрыва в пропасть. Кейвор и Бедфорд убегают назад, но корабль в месте посадки не находят — его унесли в свой подземный город селениты.

Кейвор и Бедфорд возвращаются в город Селенитов. Во время нападения подземного монстра их пути разделяются. Кейвор находит Кейт и пытается установить контакт с селенитами, что ему удаётся (селениты проанализировали и выучили английский язык). Кейвор хочет узнать больше о цивилизации селенитов, но тут на сцену возвращается Бедфорд, который хочет бежать на Землю вместе с Кейт.

Кейвора приглашает на аудиенцию правитель Луны, и Кейвор рассказывает ему о жизни на Земле. Правитель находит землян слишком агрессивными, и опасается вторжения землян.

В это время Бедфорд находит космический корабль и собирается возвратиться на Землю. Он забирает Кейвора из зала для аудиенций (убив при этом нескольких селенитов), но Кейвор отказывается возвращаться. Бедфорд и Кейт улетают на Землю вдвоём.

Действие фильма возвращается в настоящее. Космонавты проникают в подземные лунные города, но жизни там не обнаруживают — селениты вымерли. По мнению престарелого Бедфорда, причиной гибели лунной цивилизации были вирусы, завезённые с Земли им и его спутниками.

Ссылки

• «Первые люди на Луне» (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.allmovie.com/movie/v17495 Первые люди на Луне] (англ.) на сайте allmovie
• [tcmdb.com/title/title.jsp?stid=4568 «Первые люди на Луне»] на сайте TCM Movie Database

Отрывок, характеризующий Первые люди на Луне (фильм, 1964)

В то же мгновение, как он сделал это, все оживление Ростова вдруг исчезло. Офицер упал не столько от удара саблей, который только слегка разрезал ему руку выше локтя, сколько от толчка лошади и от страха. Ростов, сдержав лошадь, отыскивал глазами своего врага, чтобы увидать, кого он победил. Драгунский французский офицер одной ногой прыгал на земле, другой зацепился в стремени. Он, испуганно щурясь, как будто ожидая всякую секунду нового удара, сморщившись, с выражением ужаса взглянул снизу вверх на Ростова. Лицо его, бледное и забрызганное грязью, белокурое, молодое, с дырочкой на подбородке и светлыми голубыми глазами, было самое не для поля сражения, не вражеское лицо, а самое простое комнатное лицо. Еще прежде, чем Ростов решил, что он с ним будет делать, офицер закричал: «Je me rends!» [Сдаюсь!] Он, торопясь, хотел и не мог выпутать из стремени ногу и, не спуская испуганных голубых глаз, смотрел на Ростова. Подскочившие гусары выпростали ему ногу и посадили его на седло. Гусары с разных сторон возились с драгунами: один был ранен, но, с лицом в крови, не давал своей лошади; другой, обняв гусара, сидел на крупе его лошади; третий взлеаал, поддерживаемый гусаром, на его лошадь. Впереди бежала, стреляя, французская пехота. Гусары торопливо поскакали назад с своими пленными. Ростов скакал назад с другими, испытывая какое то неприятное чувство, сжимавшее ему сердце. Что то неясное, запутанное, чего он никак не мог объяснить себе, открылось ему взятием в плен этого офицера и тем ударом, который он нанес ему.
Граф Остерман Толстой встретил возвращавшихся гусар, подозвал Ростова, благодарил его и сказал, что он представит государю о его молодецком поступке и будет просить для него Георгиевский крест. Когда Ростова потребовали к графу Остерману, он, вспомнив о том, что атака его была начата без приказанья, был вполне убежден, что начальник требует его для того, чтобы наказать его за самовольный поступок. Поэтому лестные слова Остермана и обещание награды должны бы были тем радостнее поразить Ростова; но все то же неприятное, неясное чувство нравственно тошнило ему. «Да что бишь меня мучает? – спросил он себя, отъезжая от генерала. – Ильин? Нет, он цел. Осрамился я чем нибудь? Нет. Все не то! – Что то другое мучило его, как раскаяние. – Да, да, этот французский офицер с дырочкой. И я хорошо помню, как рука моя остановилась, когда я поднял ее».
Ростов увидал отвозимых пленных и поскакал за ними, чтобы посмотреть своего француза с дырочкой на подбородке. Он в своем странном мундире сидел на заводной гусарской лошади и беспокойно оглядывался вокруг себя. Рана его на руке была почти не рана. Он притворно улыбнулся Ростову и помахал ему рукой, в виде приветствия. Ростову все так же было неловко и чего то совестно.
Весь этот и следующий день друзья и товарищи Ростова замечали, что он не скучен, не сердит, но молчалив, задумчив и сосредоточен. Он неохотно пил, старался оставаться один и о чем то все думал.
Ростов все думал об этом своем блестящем подвиге, который, к удивлению его, приобрел ему Георгиевский крест и даже сделал ему репутацию храбреца, – и никак не мог понять чего то. «Так и они еще больше нашего боятся! – думал он. – Так только то и есть всего, то, что называется геройством? И разве я это делал для отечества? И в чем он виноват с своей дырочкой и голубыми глазами? А как он испугался! Он думал, что я убью его. За что ж мне убивать его? У меня рука дрогнула. А мне дали Георгиевский крест. Ничего, ничего не понимаю!»
Но пока Николай перерабатывал в себе эти вопросы и все таки не дал себе ясного отчета в том, что так смутило его, колесо счастья по службе, как это часто бывает, повернулось в его пользу. Его выдвинули вперед после Островненского дела, дали ему батальон гусаров и, когда нужно было употребить храброго офицера, давали ему поручения.


Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.