Попытки урегулирования сирийского конфликта

ЛАГ потребовала от Сирии пустить в страну 500 наблюдателей. Согласно заявлению руководства ЛАГ, если Дамаск не разрешит приезд наблюдателей, которые должны убедиться, что режим Асада прекратил уничтожение его противников, то уже 26 ноября, в ЛАГ, обсудят введение санкций против Сирии — вплоть до торгового эмбарго. В числе прочего, Сирии грозит запрет на авиасообщение с арабскими странами, а также замораживание всех активов Центрального банка этой страны в странах-участницах ЛАГ. Первая группа наблюдателей ЛАГ прибыла в Сирию 26 декабря 2011 года, позднее они вернулись обратно, но результаты наблюдения не были оглашены, возможно по причине их неугодности ЛАГ.

Позиция Ирана и России в защиту режима Асада привела к тому, что сирийские оппозиционеры во время демонстрации 20 мая в Хаме сожгли флаги этих государств

4 октября проект резолюции Совета Безопасности ООН по Сирии, которую подготовили европейские государства, был заблокирован Россией и Китаем, которые воспользовались правом вето как постоянные члены СБ ООН. Проект предусматривал санкции в случае продолжения властями Сирии подавления оппозиции в этой стране. За резолюцию проголосовали девять государств, четыре страны (Бразилия, Индия, Ливан и ЮАР) воздержались при голосовании. Проект резолюции, подготовленный Францией, Германией, Великобританией и Португалией был несколько изменён (из текста были удалены требования о незамедлительном введении санкций), но даже после смягчения его текста, Россия и Китай проголосовали против. По этому поводу государственный секретарь США Хиллари Клинтон заявила: «Страны, продолжающие поставлять режиму Башара Асада оружие, из которого стреляют по невинным мужчинам, женщинам и даже детям, должны крепко задуматься о том, что они делают. Эти страны заняли неверную сторону с точки зрения истории. В этом споре они защищают совсем не тех, кого следовало бы.» Представитель же России в ООН Виталий Чуркин заявил, что в проекте «не были учтены формулировки о недопустимости внешнего вооружённого вмешательства» и призвал: «Предлагаем продолжить работу над подготовленным Россией и Китаем проектом сбалансированной резолюции, содержащей жизнеспособную концепцию урегулирования. Наш проект остаётся на столе. На его основе мы готовы вырабатывать подлинно коллективную конструктивную позицию международного сообщества, а не заниматься легитимизацией уже принятых односторонних санкций и попыток силовой смены режимов»

4 февраля 2012 года Россия и Китай вновь заблокировали принятие в Совете Безопасности ООН резолюции по Сирии, воспользовавшись правом вето. В проекте резолюции осуждалось любое насилие, независимо от того, откуда оно исходит. От всех сторон в Сирии, включая вооружённые группы, требовалось немедленно остановить насилие и месть всех видов, включая нападения на государственные учреждения. Проект поддерживал план перехода к демократической политической системе в Сирии, предложенной ЛАГ и требовал от сирийских властей помочь наблюдателям лиги, а также прекратить преследования инакомыслия. В случае невыполнения предлагаемых предписаний в течение 21 дня СБ ООН оставлял бы за собой право рассмотреть дальнейшие меры в отношении Сирии. Представитель России в ООН Виталий Чуркин, однако, заявил, что «вынесенный на голосование проект резолюции неадекватно отражал сложившиеся в Сирии реалии и посылал несбалансированные сигналы сирийским сторонам».

26 февраля 2012 Посол США в России Майкл Макфолл призвал Россию незамедлительно связаться с президентом Сирии Башаром Асадом и призвать его к немедленному прекращению огня.

США 11 декабря предложили России сценарий, в рамках которого можно было бы добиться добровольного ухода Башара Асада и разрешения сирийского кризиса с целью недопущения межконфессиональной резни в стране и минимизации риска применения в ходе конфликта химического оружия. Позиция Москвы осталась прежней. .

15 декабря 2012 ООН рассматривает возможность направления в Сирию от 4 до 10 тысяч миротворцев, сообщил дипломатический источник в штаб-квартире всемирной организации.

Хронология

План ЛАГ

В январе 2012 года ЛАГ разработала новый план по урегулированию в Сирии. Он предусматривал передачу власти сирийским президентом Башаром Асадом вице-президенту Фаруку аш-Шараа. В течение двух месяцев предлагалось сформировать правительство национального единства под руководством приемлемой для всех сторон фигуры. В течение шести месяцев в Сирии должны были пройти выборы, на которые должны быть допущены арабские и иностранные наблюдатели. Должны быть реформированы силы безопасности, избран учредительный совет для написания новой конституции, которая должна быть утверждена на всенародном референдуме. План также предполагает создание независимой комиссии по расследованию преступлений против гражданского населения. Однако ЛАГ приостановила свою деятельность в Сирии после вооруженного нападения на представителей лиги.

• 27 марта 2013 года. В столице Катара Дохе завершился 24-й саммит ЛАГ. По результатам саммита было решено дать официальное разрешение странам-членам этой организации оказывать военную помощь сирийской оппозиции, добивающейся свержения президента Сирии Башара Асада. Генсек ЛАГ Набиль аль-Араби считает, что вооружение оппозиции сбалансирует силы противников в Сирии и ускорит достижение политического решения.

План Кофи Аннана

В марте 2012 Кофи Аннан предложил правительству Сирии «план из шести пунктов» по мирному урегулированию конфликта: Властям Сирии предложено сотрудничать со специальным посланником ООН. Во-вторых, план содержит призыв остановить боевые действия и добиваться прекращения насилия во всех его формах и всеми сторонами, прекратить переброску войск к населённым пунктам и применение тяжёлых вооружений. Третий пункт касается обеспечения гуманитарного доступа во все затронутые боями районы. Четвёртый пункт призывает активизировать темпы и масштабы освобождения произвольно задержанных лиц. Пятый пункт содержит призыв обеспечить свободу передвижения по всей стране для журналистов, и шестой — предложение взять обязательство уважать свободу объединений и право на мирные демонстрации.

• 5 апреля 2013 года. На пресс-конференции в Каире Генеральный секретарь Лиги арабских государств Набиль Аль-Араби резко критиковал и режим Башара Асада, и сирийских мятежников. По его словам, в том, что положение в Сирии становится все хуже, виноваты обе стороны. И режим Асада, и суннитские боевики совершают военные преступления, и ни одна из сторон не заинтересована в каком-либо компромиссе.

См. также

• Международная реакция на события в Сирии

Отрывок, характеризующий Попытки урегулирования сирийского конфликта

– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»