РСД-10

Для термина «Пионер» см. также другие значения.

ПГРК «Пионер», «Пионер-УТТХ»
Индекс ГРАУ: 15П645, 15П653 по договору РСМД: РСД-10 по кодификации НАТО: SS-20 Saber mod 1&2
БРСД 15Ж45 в ТПК на пусковой установке 15У106 советского ПГРК «Пионер» (15П645), музей ВВС ВС Украины, г. Винница
Тип	баллистическая ракета средней дальности
Статус	ликвидированы по договору о РСМД
Разработчик	МИТ
Главный конструктор	А. Д. Надирадзе,
Годы разработки	«Пионер»: 1973—1976 «Пионер-УТТХ»: 1979—1981 «Пионер-3»: 1986—1987
Начало испытаний	«Пионер»: 21 сентября 1974 г. «Пионер-УТТХ»: 10 августа 1979 г.
Принятие на вооружение	«Пионер»: 11 марта 1976 г. «Пионер-УТТХ»: 23 апреля 1981 г.
Производитель	Воткинский машиностроительный завод
Единиц произведено	Ракет: 728 ПУ: 509
Годы эксплуатации	1976-1991 год
Основные эксплуатанты	РВСН ВС СССР
Базовая модель	Темп-2С
Модификации	«Пионер-УТТХ» «Пионер-3»
Основные технические характеристики Дальность: до 5000 км Точность стрельбы (КВО): 0,55 км Забрасываемый вес: 1,5-1,74 т Тип ГЧ:РГЧ ИН 3х0,15 Мт, термоядерная
↓Все технические характеристики
Изображения на Викискладе

«Пионер» (Индекс ГРАУ — 15П645, по договору РСМД — РСД-10, по классификации МО США и НАТО: SS-20 mod.1 Saber, рус. Сабля) — советский подвижный грунтовый ракетный комплекс (ПГРК) с твердотопливной двухступенчатой баллистической ракетой средней дальности 15Ж45. Головной разработчик — Московский институт теплотехники (МИТ). Принята на вооружение в 1976 году.

В 1980 году на вооружение принят ПГРК Пионер-УТТХ (индекс комплекса 15П653, индекс ракеты 15Ж53, по классификации НАТО — SS-20 mod.2 Saber) с улучшенными ТТХ (максимальная дальность стрельбы 5500 км).

Ракетный комплекс средней дальности РСД-10 «Пионер» (SS-20)

Проектирование комплекса «Пионер» с ракетой средней дальности на твёрдом смесевом топливе началось в соответствии с постановлением правительства от 28 апреля 1973 года в Московском институте теплотехники под руководством академика А. Д. Надирадзе. Новая ракета (заводское обозначение 15Ж45) создавалась на базе первой и модифицированной второй ступеней межконтинентальной баллистической ракеты 15Ж42 комплекса «Темп-2С». Заново были спроектированы: узел отсечки тяги двигательной установки второй ступени, соединительный отсек и агрегатно-боевой блок (АГБ), включавший двигательную установку разведения и разделяющуюся ГЧ ракеты.

Создание и применение

После практической отработки различных технических решений по новой ракете и наземным агрегатам ракетного комплекса 21 сентября 1974 года на полигоне Капустин Яр начались лётные испытания. Они завершились 9 января 1976 года успешным (как и все предыдущие), 21-м пус­ком ракеты. 11 марта 1976 года Государственная комиссия подписала акт о приёме комплекса «Пионер» с ракетой 15Ж45 (РСД-10) на вооружение РВСН. Первый ракетный полк под командованием А. Г. Доронина заступил на боевое дежурство 30 августа 1976 г. на комплексе 15П645, имевшем в каждом дивизионе по 2 пусковых установки и машину подготовки пуска 15В56, использовавшуюся на комплексе 15П642 и оснащенную системой дистанционного управления 15Э569, способной управлять двумя ПУ.

В 1977 году на вооружение поступила основная модификация комплекса — 15П645К, имевшего в составе дивизиона по три ПУ и машину подготовки пуска 15В116 с СДУ 15Э576, управлявшей тремя ПУ.

Ракетные комплексы «Пионер» заменили стоявшие на боевом дежурстве в европейской части СССР комплексы Р-12 и Р-14, а в Сибири и Забайкалье — Р-16. Очень быстро новая советская ракета приобрела известность как SS-20 — «Гроза Европы».

19 июля 1977 года, вскоре после развертывания комплекса с ракетой 15Ж45, начались работы по комплексу «Пионер УТТХ» с ракетой 15Ж53. Лётные испытания ракеты 15Ж53 с более высокими боевыми характеристиками были начаты 10 августа 1979 года на полигоне Капустин Яр. 14 августа 1980 года испытания модернизированного ракетного комплекса были завершены, а 23 апреля 1981 года, в соответствии с постановлением правительства, комплекс «Пионер-УТТХ» (15П653) был принят на вооружение. Ракета 15Ж53 имела те же первую и вторую ступени, что и ракета 15Ж45. Изменения коснулись системы управления и агрегатно-боевого блока. За счёт доработки командных приборов и алгоритмов работы БЦВК удалось повысить точность стрельбы до 450 м. Установка новых двигателей с повышенной энергетикой на агрегатно-боевой блок дала возможность увеличить район разведения боевых блоков, что имело большое значение при планировании объектов поражения. Кроме того была увеличена максимальная дальность стрельбы до 5500 км.

В 1987 году на боевом дежурстве и в арсеналах находились 650 ракет. Из них две трети были предназначены для уничтожения объектов в Европе и на Ближнем Востоке и примерно одна треть для уничтожения объектов в Азии и США.

Оба комплекса эксплуатировались до 1991 года и были ликвидированы в соответствии с условиями Договора о РСМД. Первые ракеты уничтожались в Читинской области методом пуска. Особый интерес вызывали ракеты «Пионер», находившиеся в эксплуатации свыше 10 лет. Все проведённые с 26 августа по 29 декабря 1988 года 72 пуска прошли успешно. Позднее в районе полигона Капустин Яр была применена другая технология ликвидации — взрывом ракет без извлечения их из пусковых контейнеров. Шасси пусковых установок комплекса после прохождения специальной процедуры демонтажа, исключающей их применение по основному назначению, могли в различных вариантах использоваться в народном хозяйстве.

В процессе выполнения Договора о РСМД были расформиро­ваны 58 ракетных полков на вооружении которых стояли «Пионеры». Последняя из заявленных в До­говоре ракет РСД-10 была уничтожена 12 мая 1991 года. Несколько пусковых установок и ракет сохранились в качестве экспонатов в музеях страны и за рубежом.

С 1986 года на испытания была поставлена очередная моди­фикация комплекса — «Пионер-3» с ракетой 15Ж57, разрабатывавшаяся в соответствии с постановлением правительства от 6 апреля 1983 года и в значительной степени унифицированная с комплексом «Тополь». Для этого комплек­са была создана более совершенная пусковая установка с новым циф­ровым вычислительным комплексом и системой наземной навигации. На ракету 15Ж57 установили полностью новую боевую ступень с усовершенствованными боевыми бло­ками, также был улучшен комплекс средств преодоления ПРО. Однако, в результате заключения Договора о РСМД, испыта­ния ракетного комплекса были прекращены. Серийное производство ра­кет не развертывалось.

Состав комплекса

В состав ракетного комплекса РСД-10, как правило, входили:

• стационарный и подвижный командные пункты с комплексом средств боевого управления и связи
• три боевых ракетных комплекса — ракетные дивизионы, имевшие в составе:
  • по три (до 1977 г. по две) самоходных пусковых установки (СПУ) 15У106 (15У136 для 15Ж53) с ракетами 15Ж45 (15Ж53) в транспортно-пусковых контейнерах 15Я107, размещенных на пусковых установках на базе 6-осного длиннобазного шасси МАЗ-547В
  • командный пункт дивизиона, состоявший на комплексе 15П645 из машины подготовки пуска 15В56 (до 1977 г.), 15П645К — из 15В116, а на комплексе 15П653 — из машины подготовки пуска 15В132 и машины связи 15В82
  • две машины-дизельные электростанции 15Н1061М
  • машину-столовую 15Т117 и машину-общежитие 15Т118
  • машину боевого поста 15Я56 на базе бронетранспортера БТР-60ПБ с системой наземной навигации 15Ш39 и башенно-пулеметной установкой «Гром» с пулеметом «Утёс» НСВТ-12,7 мм
  • машину дежурной смены охраны и обороны 15Я55 с комплектом средств охраны, вооружением и средствами жизнеобеспечения караула.
• Транспортно-перегрузочные средства (транспортно-перегрузочный агрегат 15Т116 и транспортно-перегрузочная тележка 15Т140)
• с 1977 г. стационарные сооружения 15У111 для размещения пусковых установок на стационарной боевой стартовой позиции полка и обеспечения боевого дежурства пусковых установок в 5-минутной готовности к пуску.

Ракета 15Ж45 имела две маршевые ступени и агрегатно-боевой блок с головной частью, которые стыковались между собой при помощи соединительных отсеков.

Двигательная установка первой ступени 15Д66 представляла собой конструкцию, состоящую из стеклопластикового корпуса со скреплённым с ним твердотопливным зарядом, выполненным из высокоэнергетичного смесевого топлива, стальных переднего днища и сопловой крышки, соплового блока. В хвостовом отсеке ступени размещались тормозные двигатели и приводы рулевых органов. Управляющие усилия создавали четыре газодинамических и четыре аэродинамических руля (последние выполнены в виде решёток).

Двигательная установка второй ступени 15Д205 имела аналогичную конструкцию, управление по тангажу и рысканию осуществлялось вдувом газа из газогенератора в закритическую часть сопла, а по крену — перепуском газа через специальное устройство. Оба двигателя имели систему отсечки тяги (на первой ступени — аварийная) и время работы около 63 секунд. Дальность полета определялась моментом выключения двигателя второй ступени, которое осуществлялось путём вскрытия десяти окон отсечки тяги, расположенных на переднем днище камеры сгорания, в результате чего давление в камере резко падало, горение твёрдого топлива прекращалось, а направление газовых потоков из сопел отсечки вперед по ходу полета нейтрализовало импульс тяги двигателя.

Система управления ракеты, разработанная под руководством академика Н. А. Пилюгина, с бортовой вычислительной машиной, позволяла ракете в ходе несения боевого дежурства находиться в горизонтальном положении, обеспечивала точность попадания (КВО) не хуже 500 м во всём диапазоне дальностей и азимутов без разворота пусковой установки, полную автоматизацию предстартовой подготовки и проведение пуска, а также автоматическое проведение регламентных проверок. Все основные блоки имели резервирование, что обеспечивало высокую надёжность функционирования, и располагались в герметичном приборном отсеке.

Ракета несла разделяющуюся головную часть (РГЧ, англоязычный аналог MIRV — Multiple Independently targettable Reentry Vehicle) с тремя боевыми блоками мощностью по 150 кт каждый с индивидуальным наведением на собственные цели. Ступень разведения включала систему управления и твердотопливную двигательную установку. Аэродинамический обтекатель на головной части не предусматривался. Для снижения аэродинамических нагрузок в полёте, конические боевые блоки были установлены под углом к продольной оси ракеты. Комплекса преодоления системы ПРО ракета не имела.

Имелось 3 варианта ракеты РСД-10:

• Mod 1 — с моноблочной головной частью и дальностью стрельбы 5000 км;
• Mod 2 — имел разделяющуюся головную часть с боевыми блоками индивидуального наведения с максимальной дальностью стрельбы 4583 км (15Ж53 — 4600 км) — основной вариант, получивший наибольшее распространение;
• Mod 3 — испытанный в мае 1985 года и иногда именуемый на Западе как SS-X-28, имел лёгкую моноблочную головную часть мощностью 50 кт и увеличенную до 7400 км дальность стрельбы — не вышел из стадии испытаний.

В процессе эксплуатации ракета, помещённая в герметичный транспортно-пусковой контейнер, размещалась на самоходной пусковой установке (СПУ), выполненной на базе автомобильного шестиосного шасси МАЗ-547В повышенной проходимости. Кроме ракеты на шасси располагались необходимые агрегаты и оборудование для контроля за техническим состоянием ракеты и проведения пуска. Несмотря на солидный вес (84 т) и габариты (длина — 19,316 м, ширина 3200+40 мм, высота 4375 мм) СПУ имела сравнительно высокую скорость (до 40 км/ч), передвигалась по дорогам с любым покрытием, легко преодолевала метровые броды, рвы шириной до 3 м и подъёмы до 15 град. и имела радиус поворота 22±1 м, что позволяло широко использовать существующую сеть дорог.

Пуск ракеты мог быть произведён либо из специального укрытия гаражного типа на основной позиции (сооружение 15У111 «Крона»), либо с одной из подготовленных в геодезическом отношении полевых позиций. Перед этим пусковая установка вывешивалась на домкратах и горизонтировалась. Пуск ракеты производился с помощью порохового аккумулятора давления, выбрасывавшего её из контейнера. После достижения безопасной высоты, включался маршевый двигатель первой ступени. Операции по предстартовой подготовке и пуску проходили в автоматическом режиме после получения специальной команды с пункта управления.

Пуск ракет мог быть произведен с одной из полевых позиций или из сооружений «Крона» в срок, соизмеримый с подлетным временем боевых блоков противника с территории стран Западной Европы. Свёртывание комплекса и подготовка к маршу для смены позиций занимала около часа. Развертывание с марша (вывешивание, горизонтирование, геодезическая подготовка) — также около часа. Сооружения позволяли значительно ограничить контроль за комплексами «Пионер» со стороны средств разведки потенциального противника. «Крона» представляет собой сборное металлическое сооружение с раздвижной крышей. Существовали варианты проходного исполнения (ворота с двух сторон), однако в большинстве случаев въезд крупногабаритного агрегата в сооружение осуществлялся путём сложного маневрирования и требовал от водителей и командиров высокой квалификации. Пуск ракет дивизионом из сооружений «Крона» включал открытие крыш при помощи асинхронных электродвигателей мощностью 8 кВт, что определяло сдвиг по времени между открытием крыш трех сооружений при питании от машин дизельных электростанций, так как пусковой ток привода мог привести к остановке дизелей (в дальнейших модификациях электропривод открытия крыш при пуске был заменен механическим). После этого производится подъём контейнера и пуск ракеты.

Модификации

• 15П645К «Пионер-К» с ракетой 15Ж45
• 15П653 «Пионер-УТТХ» с ракетой 15Ж53
• 15П656 «Горн» с командной ракетой 15Ж56

Тактико-технические характеристики

Подвижный грунтовый ракетный комплекс «Пионер»

• Разработчик МИТ
• Главный конструктор А. Д. Надирадзе
• Изготовитель ракеты Воткинский МЗ
• Кодовое обозначение НАТО: SS-20 Saber Mod 1&2
• Наименование по РСМД РСД-10
• Тип комплекса Подвижный ракетный комплекс С БР средней дальности, третьего поколения
• Состояние На вооружении с 11 марта 1976 года.
• Ракета 15Ж45
• Дальность стрельбы, км 600-5000
• Точность стрельбы (КВО), км 0,55 (предельное отклонение — 1,3)
• Тип ГЧ Моноблочная термоядерная (на испытаниях — вариант 1)
• Тип ГЧ три РГЧ ИН (вариант 2)
• Мощность заряда (вариант 1), Мт 1,0
• Мощность заряда (вариант 2), Мт 0,15
• Вес ГЧ, кг 1500—1740
• Система управления Инерциальная с гиростабилизированной платформой на основе поплавковых гироприборов, с БЦВ
• Разработчик системы управления НИИ АП
• Главный конструктор системы управления Н. А. Пилюгин
• Рулевые приводы Гидравлические
• Разработчик рулевых приводов ЦНИИАГ
• Органы управления на 1 ступени Газовые и аэродинамические решётчатые рули, решётчатые стабилизаторы
• Органы управления на 2 ступени По тангажу и рысканию — вдув в закритическую часть сопла горячих газов; по крену — газовые сопла с газогенератором
• Тип старта «Миномётный» из ТПК
• Число ступеней 2
• Полная длина ракеты, м 16,49
• Длина ракеты без головной части, м 14,9
• Длина ракеты в ТПК, м 19,316
• Максимальный диаметр корпуса, м 1,79
• Стартовый вес, т 37,0
• Вес ракеты в ТПК, т 42,7
• Топливо Смесевое твёрдое
• Первая ступень

  Полная длина первой ступени, м 8,58

  Максимальный диаметр корпуса первой ступени, м 1,79

  Вес ступени, т 26,7

  Двигатель Однокамерный РДТТ

  Разработчик двигателя НПО «Союз» (Люберцы)

  Главный конструктор двигателя Б. П. Жуков

  Число сопел 1

  Время работы, с 63

• Вторая ступень

  Полная длина второй ступени, м 4,4-4,6

  Максимальный диаметр корпуса второй ступени, м 1,47

  Вес ступени, т 8,63

  Двигатель Однокамерный РДТТ

  Разработчик двигателя НПО «Союз» (Люберцы)

  Главный конструктор двигателя Б. П. Жуков

  Число сопел 1

  Боевая ступень

  Число боевых блоков 3

  Двигательная установка четыре РДТТ

• Боевой блок

  Полная длина боевого блока, м 1,6

  Максимальный диаметр корпуса боевого блока, м 0,64

  Радиус закругления наконечника 0,11

• Пусковая установка

  Тип Грунтовая подвижная

  Разработчик ЦКБ «Титан»

  Изготовитель завод «Баррикады»

  Главный конструктор В. М. Соболев

  База МАЗ-547В

  Число осей 6

  Длина, м С ТПК 19,316 м, без ТПК 16,08 м

  Ширина, м 3,2(+0,04) м

  Высота, м 4,375 м (5,08 м в вывешенном состоянии)

  Двигатель многотопливный быстроходный дизель А-38 (В-58) с турбонаддувом

  Мощность, л. с. 650

  Максимальная скорость, км/ч 40

  Угол преодолеваемого подъема 15°

  Грубина преодолеваемого брода 1,1 м

  Ширина преодолеваемого рва 3м

  Углы свеса — передний 23°, задний 30°

  Дорожный просвет 470 мм

  Число ракет на пусковой установке 1

  Тип привода подъёма ТПК с ракетой Гидравлический, от ходового двигателя СПУ

  Разработчик привода подъёма ТПК с ракетой ЦНИИАГ

  Радиус разворота, м 22±1 м

  Экипаж, чел., 2

• Транспортно-перегрузочный агрегат (ТПА)

  Разработчик ЦКБ «Титан»

  Изготовитель Завод «Баррикады»

  База МАЗ-547А

  Число осей 6

  Полная длина, м 17,33

  Ширина, м 3,2

  Высота, м 2,9 (без ТПК)

  Двигатель Дизель А-38 с турбонаддувом

  Мощность, л. с. 650

  Максимальная скорость, км/ч 40

  Число ракет на ТПС 1

  Экипаж, чел 2

Испытания

Летные испытания ракет РСД-10 начались в сентябре 1974 г. на полигоне Капустин Яр. В 1977 году, сразу после принятия комплекса на вооружение РВСН СССР, началось его развертывание. Первый ракетный полк с комплексом «Пионер» заступил на боевое дежурство 30 августа 1976 года (район г. Петриков Гомельской обл. командир А. Г. Доронин, главный инженер И. П. Баглюк). Массовое развертывание комплекса «Пионер» началось в 1978 году в позиционных районах, ранее занимаемых устаревшими комплексами с ракетами Р-12, Р-14, Р-16. В каждый ракетный полк входило 9 (до 1977 г. 6) самоходных ПУ, обеспеченных индивидуальными защитными сооружениями.

Согласно американским данным наибольшее число развернутых пусковых установок составляло 441 единицу в 1986 году. По официальным советским данным, приведенным в Меморандуме о договоренности об установлении исходных данных в связи с договором между СССР и США о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, по состоянию на 1 ноября 1987 г. в СССР было развернуто 405 ПУ ракет РСД-10, ещё 245 БР находились на складах.

За 15 лет эксплуатации не было ни одного случая разрушения или аварии ракеты. За время испытаний, эксплуатации и ликвидации было отстреляно 190 ракет. Все пуски были успешными. При этом вероятность попадания в цель составила 98 %.

Сохранившиеся экземпляры

Тип	Бортовой номер	Местонахождение	Изображение
РСД-10	485	Военно-исторический музей воздушных сил Вооруженных Сил Украины
РСД-10	282	Музей Великой Отечественной войны (Киев)
РСД-10		Музей полигона Капустин Яр, г. Знаменск
РСД-10		Центральный музей Вооружённых Сил, Москва

Также ракета 15Ж45 представлена в филиале Центрального музея РВСН в Учебном центре Военной академии РВСН им. Петра Великого в Балабанове Калужской области. Ракета 15Ж45 представлена в Smithsonian National Air and Space Museum, Вашингтон

Интересные факты

Ракетный комплекс SS-20 в своих песнях упоминали Александр Башлачёв («Подвиг разведчика») и Борис Гребенщиков («Древнерусская тоска»).

Литература

• Колесников С. Г. Стратегическое ракетно-ядерное оружие. — М.: Арсенал-Пресс, 1996.
• Карпенко А. В. Отечественные стратегические ракетные комплексы. — М., 1996.
• Стратегические ракетные комплексы наземного базирования. — М.: Военный Парад, 2007. — 248 с. — ISBN 5-902975-12-3.
• Трембач Е. И., Есин К. П., Рябец А. Ф., Беликов Б. Н. «Титан» на Волге. От артиллерии к космическим стартам / Под общей ред. В. А. Шурыгина. — Волгоград: Станица-2, 2000. — 176 с. — 1000 экз. — ISBN 5-93567-014-3, ББК 63.3(2)6.

Ссылки

• [rvsn.ruzhany.info/SS_20.html Ракетный комплекс РСД-10]
• [www.militaryparitet.com/nomen/russia/rocket/balrock/data/ic_nomenrussiarocketbalrock/11/ ПОДВИЖНЫЕ БОЕВЫЕ (ГРУНТОВЫЕ) РАКЕТНЫЕ КОМПЛЕКСЫ СРЕДНЕЙ ДАЛЬНОСТИ]
• [rbase.new-factoria.ru/missile/wobb/pioner/pioner.shtml Ракетный комплекс средней дальности РСД-10 «Пионер» (SS-20)]
• [nvo.ng.ru/history/2007-03-23/5_pioner.html Семейство «Пионеров»]
• [zalaza.net/viewtopic.php?f=11&t=332 Нынешний вид одной из военных частей, где базировались РСД-10]

Отрывок, характеризующий РСД-10

Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.


К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.
– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.
Слегка покачиваясь на мягких рессорах экипажа и не слыша более страшных звуков толпы, Растопчин физически успокоился, и, как это всегда бывает, одновременно с физическим успокоением ум подделал для него и причины нравственного успокоения. Мысль, успокоившая Растопчина, была не новая. С тех пор как существует мир и люди убивают друг друга, никогда ни один человек не совершил преступления над себе подобным, не успокоивая себя этой самой мыслью. Мысль эта есть le bien publique [общественное благо], предполагаемое благо других людей.
Для человека, не одержимого страстью, благо это никогда не известно; но человек, совершающий преступление, всегда верно знает, в чем состоит это благо. И Растопчин теперь знал это.
Он не только в рассуждениях своих не упрекал себя в сделанном им поступке, но находил причины самодовольства в том, что он так удачно умел воспользоваться этим a propos [удобным случаем] – наказать преступника и вместе с тем успокоить толпу.
«Верещагин был судим и приговорен к смертной казни, – думал Растопчин (хотя Верещагин сенатом был только приговорен к каторжной работе). – Он был предатель и изменник; я не мог оставить его безнаказанным, и потом je faisais d'une pierre deux coups [одним камнем делал два удара]; я для успокоения отдавал жертву народу и казнил злодея».
Приехав в свой загородный дом и занявшись домашними распоряжениями, граф совершенно успокоился.
Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, что было, и думая и соображая только о том, что будет. Он ехал теперь к Яузскому мосту, где, ему сказали, был Кутузов. Граф Растопчин готовил в своем воображении те гневные в колкие упреки, которые он выскажет Кутузову за его обман. Он даст почувствовать этой старой придворной лисице, что ответственность за все несчастия, имеющие произойти от оставления столицы, от погибели России (как думал Растопчин), ляжет на одну его выжившую из ума старую голову. Обдумывая вперед то, что он скажет ему, Растопчин гневно поворачивался в коляске и сердито оглядывался по сторонам.
Сокольничье поле было пустынно. Только в конце его, у богадельни и желтого дома, виднелась кучки людей в белых одеждах и несколько одиноких, таких же людей, которые шли по полю, что то крича и размахивая руками.
Один вз них бежал наперерез коляске графа Растопчина. И сам граф Растопчин, и его кучер, и драгуны, все смотрели с смутным чувством ужаса и любопытства на этих выпущенных сумасшедших и в особенности на того, который подбегал к вим.
Шатаясь на своих длинных худых ногах, в развевающемся халате, сумасшедший этот стремительно бежал, не спуская глаз с Растопчина, крича ему что то хриплым голосом и делая знаки, чтобы он остановился. Обросшее неровными клочками бороды, сумрачное и торжественное лицо сумасшедшего было худо и желто. Черные агатовые зрачки его бегали низко и тревожно по шафранно желтым белкам.
– Стой! Остановись! Я говорю! – вскрикивал он пронзительно и опять что то, задыхаясь, кричал с внушительными интонациями в жестами.
Он поравнялся с коляской и бежал с ней рядом.
– Трижды убили меня, трижды воскресал из мертвых. Они побили каменьями, распяли меня… Я воскресну… воскресну… воскресну. Растерзали мое тело. Царствие божие разрушится… Трижды разрушу и трижды воздвигну его, – кричал он, все возвышая и возвышая голос. Граф Растопчин вдруг побледнел так, как он побледнел тогда, когда толпа бросилась на Верещагина. Он отвернулся.