Р-13

Р-13
индекс ГРАУ: 4К50 обозначение НАТО: SS-N-4 «Sark»
Р-13 на постаменте памятного знака «Ракета» в честь 25-летия Североморска.
Тип	БРПЛ
Статус	снята с вооружения
Разработчик	ОКБ-1/СКБ-385
Главный конструктор	В. П. Макеев
Годы разработки	1955—1961
Начало испытаний	июнь 1959
Принятие на вооружение	13 октября 1961
Годы эксплуатации	1961—1972
Основные эксплуатанты	ВМФ СССР
Основные технические характеристики Максимальная дальность: 600 км Точность (круговое вероятное отклонение): 4 км Забрасываемая масса: 1600 кг Головная часть: ядерная, моноблочная, 1 Мт
↓Все технические характеристики

Р-13 (индекс ГРАУ — 4К50, по классификации МО США и НАТО — SS-N-4 Sark) — советская жидкостная одноступенчатая баллистическая ракета, которая в составе ракетного комплекса Д-2 состояла на вооружении подводных лодок проекта 629 и 658. Разработка начата в ОКБ-1 и продолжена в СКБ-385.

С её помощью был выполнен единственный в СССР пуск баллистической ракеты с ядерным боезарядом с борта подводной лодки. 20 октября 1961 года в ходе проведения учений «Радуга» подводной лодкой «К-102» по полигону на Новой Земле был произведён пуск ракеты Р-13 в ядерном оснащении. Всего при эксплуатации комплекса с 1961 по 1973 год было проведено 311 пусков ракет, из которых 225 было признано успешными.

История разработки

26 января 1954 года вышло постановление Совета Министров, согласно которому предусматривалась разработка специальной дизельной ракетной подводной лодки. Главное управление кораблестроения ВМФ в мае 1954 года выдало ЦКБ-16 тактико-техническое задание (ТТЗ) на разработку технического проекта подводной лодки проекта 629. Первоначальным ТТЗ предусматривалось вооружение лодки ракетами Р-11ФМ. Однако дальность ракет в 150 км была признана недостаточной для нанесения ударов в глубине территории противника при наличии противолодочной обороны.

25 августа 1955 года было принято решение о начале работ по созданию новой ракеты с ядерной боеголовкой и дальностью стрельбы 400—600 км. А 11 января 1956 года вышло изменённое техническое задание на лодку проекта 629 и ракетный комплекс Д-2 с новой ракетой надводного старта. Эскизный проект ракеты разрабатывался ОКБ-1 под руководством С. П. Королёва с конца 1955 до середины 1956 года. Затем все работы были переданы в недавно созданное в Златоусте СКБ-385, под руководство главного конструктора В. П. Макеева. 21 августа 1956 года вышло постановление правительства № 1240-631 о разработке для вооружения подводных лодок проектов 629 и 658 ракетного комплекса Д-2 с баллистической ракетой Р-13. На обоих типах лодок предусматривалась установка в рубке трёх пусковых установок.

К началу 1957 года СКБ-385 подготовило конструкторскую документацию, а в декабре 1958 года начались испытания двигателей ракеты. Лётные испытания ракеты проводились на полигоне Капустин Яр с июня 1959 по март 1960 года. Всего с неподвижного и качающегося стендов было выполнено 19 пусков, из них 15 признано успешными. С ноября 1959 по август 1960 года были проведены корабельные испытания Р-13 на Северном флоте на подводной лодке Б-62 — головной лодке проекта 629. Было проведено 13 пусков, из них 11 признано успешными.

С августа по сентябрь 1960 года были проведены специальные испытания на взрывостойкость ракетного комплекса Д-2. Испытания проводились в Кольском заливе, на натурном отсеке лодки проекта 629. При испытаниях проводились взрывы глубинных бомб, мин и шнуровых зарядов, имитирующих подводные ядерные взрывы. По результатам шести испытаний был выработан ряд рекомендаций для повышения взрывобезопасности. Так, было предложено горючее хранить в цистернах на борту лодки, а ракеты, уже заправленные окислителем, в пусковых шахтах.

После окончания лётных испытаний начались эксплуатационные испытания ракетного комплекса на подводной лодке Северного флота. Ракета находилась в течение трёх месяцев на подводном ракетоносце, после чего был произведён пуск ракеты с боеголовкой без делящихся материалов.

По результатам всех видов испытаний постановлением Совета Министров № 1109-461 от 13 октября 1961 года комплекс Д-2 с баллистической ракетой Р-13 был принят на вооружение ВМФ. Ракета получила индекс 4К50. Комплекс получили на вооружение лодки проектов 629 и первая лодка проекта 658 «К-19».

В ходе эксплуатации комплекса удалось увеличить время пребывания ракеты в заправленном состоянии с трёх до шести месяцев, а срок хранения ракеты в хранилище был увеличен с 5 до 7 лет.

Конструкция

Ракета Р-13

Ракета Р-13 конструктивно представляла собой одноступенчатую баллистическую ракету с моноблочной отделяющейся головной частью. Головная часть и хвостовой отсек ракеты оснащались четырьмя стабилизаторами.

Р-13 оснащалась пятикамерным жидкостным ракетным двигателем (ЖРД) С2.713 с тягой 25,7 тонн, разработанным в КБ химического машиностроения под руководством Алексея Михайловича Исаева. Двигатель состоял из центральной неподвижной маршевой камеры, четырёх поворотных рулевых камер и имел два режима работы. ЖРД работал на токсичных самовоспламеняющихся компонентах топлива — горючем ТГ-02 (смесь ксилидина и триэтиламина) и окислителе АК-27И (раствор четырехокиси азота в концентрированной азотной кислоте). Для подачи топлива в камеры сгорания применялись два турбонасосных агрегата и два газогенератора. Один газогенератор вырабатывал газ с избытком горючего, второй с избытком окислителя. Газы использовались для «горячего» наддува баков ракеты. Наддув бака горючего осуществлялся выхлопными газами от газогенератора центральной камеры, а бака окислителя — от газогенератора рулевых камер. Это позволило отказаться от специальной автономной системы наддува топливных баков, применявшейся ранее. Двигатель оснащался системой запуска с пусковыми ёмкостями и воздушным баллоном. Схема с использованием поворотных рулевых камер позволила отказаться от применявшихся на Р-11ФМ массивных графитовых рулей. Это также позволило уменьшить импульс последействия, обеспечив возможность двухступенчатого выключения двигателя, что в свою очередь обеспечило надёжное отделение боевого блока во всём диапазоне дальностей стрельбы.

Баки ракеты были несущими (их корпуса являлись силовыми элементами конструкции) и представляли собой цельносварную конструкцию из жарокислостойкой стали. Верхний бак предназначался для хранения окислителя, а нижний — горючего. Баки были разделены промежуточным отсеком. Бак окислителя разделялся промежуточным днищем на два полубака. Это делалось с целью улучшения управляемости ракеты. Расход окислителя осуществлялся сначала из нижнего полубака, а затем из верхнего. Это позволило уменьшить коэффициент опрокидывающего момента более чем в два раза. В промежуточном отсеке, находившемся вблизи центра тяжести, находились гироскопические приборы системы управления, что обеспечивало лучшие условия их работы. Инерциальная система управления была разработана в свердловском ОКБ-626 (главный конструктор Николай Семихатов). Система управления предназначалась для стабилизации и управления полётом ракеты и осуществляла коррекцию начальных возмущений при старте с подводной лодки и вывод ракеты на заданную траекторию полёта. С её помощью обеспечивалось КВО 4 км при стрельбе на максимальную дальность.

В верхней части ракеты находилась отделяемая головная часть массой около 1600 кг с термоядерным боезарядом мощностью 1 Мт. Её отделение осуществлялось с помощью порохового толкателя. Головная часть имела цилиндрический корпус с конической передней частью. Хвостовая часть блока также была конической, и на ней устанавливались пластинчатые ребра для его стабилизации при полете в атмосфере. Ядерный боезаряд конструктивно совмещён с корпусом головной части. Он создавался в НИИ-1011 (Челябинск-70) под научным руководством К. И. Щелкина. В начале работ планировалось использовать заряд РДС-4, однако его мощность была признана недостаточной. Чтобы перекрыть рассеивание ракет, было решено применить заряд большей мощности. В процессе решения этой задачи оказалось, что с разработанным НИИ-1011 зарядом при размещении его свободно в корпусе ракеты решалась задача по энерговыделению, но происходил выход за рамки массо-габаритных ограничений. Было предложено совместить корпуса головной части и боезаряда. Работа выполнялась совместно коллективами НИИ-1011 и СКБ-385. Ядерному заряду придавалась коническая форма. Производство корпуса и теплозащиты заряда осуществлялось на СКБ-385. Готовый корпус передавался изготовителям заряда, там снаряжался и в виде головной части, готовой к установке на ракету, поставлялся в соответствующие хранилища.

Для испытаний и учебно-боевых пусков применялось так называемое инертное оснащение головной части — без ядерного боезаряда, но со штатными средствами подрыва и взрывчатым веществом массой в 300 кг (в штатном варианте применявшимся для подрыва ядерного заряда). Зачётные испытания боеголовок проводились совместно с испытаниями ракеты в мае — августе 1960 года. Проводились и испытания боеголовки на взрывостойкость. Кроме того, боеголовка была испытана на безопасность погружения лодки с разгерметизированной ракетной шахтой. Боеголовка на плотике с дистанционно управляемой вьюшкой опускалась на глубину 300 метров (соответствующей предельной глубине погружения). Также с вышки на Ладожском озере было осуществлено испытание боеголовки в условиях аварийного сброса ракеты.

Если для запуска ракет был предусмотрен один пульт для всех трёх ракет, то для каждой боевой части использовался свой пульт. С помощью него осуществлялся контроль состояния ступеней предохранения и автономных источников питания, устанавливался вид подрыва и высота подрыва при воздушном варианте взрыва. Ядерная безопасность в аварийных ситуациях была под вопросом, поэтому при эксплуатации ВМФ воздерживался от выдачи ядерных боеприпасов на корабли, храня их в подземных арсеналах. Их установка на ракеты производилась в период Карибского кризиса в 1962 году.

Комплекс Д-2

В отличие от комплекса с ракетами Р-11ФМ, комплекс с ракетами Р-13 изначально разрабатывался и создавался как единый комплекс технических средств, получивший обозначение Д-2. В него входили подводные лодки с шахтными пусковыми установками, ракетный комплекс с ракетами Р-13 и наземные технические средства эксплуатации. В состав ракетного комплекса входили ракетно-стартовая система, корабельная аппаратура управления и вычислительная система, система термостатирования ракет, корабельные системы прицеливания, повседневного и предстартового обслуживания, документирования, блокирующее устройство санкционирования запуска, система аварийного подрыва ракет и др.

Ракетно-стартовая система

В состав комплекса Д-2 входили пусковые установки СМ-60. В стартовую установку, размещавшуюся в ракетной шахте, входили механизм подъёма стартового стола с цепным подъёмником и электрогидравлическим приводом, пусковой стол с механизмом автоматического разведения и сведения стоек, система амортизации и крепления ракеты в шахте, устройство аварийного сброса ракеты за борт.

Ракета устанавливалась на пусковой стол внутри шахты на специальные штыри. Для осуществления старта пусковой стол должен был быть поднят на верхний срез шахты. Подъём стола осуществлялся с помощью двух толкающих цепей по направляющим внутри шахты. На верхнем срезе шахты находились упоры, при подходе к которым включались гидротормоза привода и обеспечивалось поджатие к ним стола и последующее его удержание. Пусковой стол состоял из двух частей. Стол подъёмника состоял из двух сваренных между собой тонкостенных отливок. На него устанавливался поворотный стол с приводом, который обеспечивал выставление ракеты по азимуту. На поворотном столе размещалось пусковое устройство с механизмом разведения и сведения стоек-захватов и устройство аварийного сброса ракеты за борт. Общий вес движущейся части пусковой установки с установленной и заправленной ракетой Р-13 составлял 33 тонны. Привод мощностью 110 КВт поднимал пусковой стол на высоту 12 метров.

Установка оснащалась пусковым устройством корсетного типа с четырьмя стойками-захватами. В сведённом состоянии стойки образовывали верхний пояс для удержания ракеты до старта. В процессе старта ракеты после подъёма ракеты на 120 мм происходило раскрытие замков пускового устройства посредством копиров, расположенных на корпусе ракеты. Под действием пружинного механизма осуществлялся автоматический разброс стоек на угол 60°. В конечной фазе своего движения стойки тормозились с помощью специальных гидравлических тормозов. После старта осуществлялось опускание стартового стола в шахту, при этом двумя гидроцилиндрами осуществлялось автоматическое сведение стоек.

Пусковой стол оснащался устройством аварийного сброса ракеты, работающим в условиях крена до 8° и амплитуды боковой качки до 5°. Специальная рамка, расположенная на пусковом столе, разворачивалась двумя пневмоцилиндрами. Ракета склонялась на правый борт и, за счёт момента от собственного веса, падала в воду.

Разработкой СМ-60 занималось ЦКБ-34, а выпуском — завод «Большевик». С 1958 по 1962 год завод сдал заказчику 107 пусковых установок СМ-60. Ракеты хранились заправленными только окислителем. Заправка горючим осуществлялась в процессе предстартовой подготовки и начиналась приблизительно за час до пуска. Хранение горючего осуществлялось в специальных ёмкостях, отдельно для каждой из трёх ракет. После всплытия пуск первой ракеты осуществлялся через 4 минуты. Общее время пуска трёх ракет — 12 минут.

Комплекс наземного оборудования

Для комплекса Д-2 ГСКБ (сейчас КБТМ) был разработан специальный комплекс наземного оборудования. Комплекс решал все задачи по транспортировке ракет, их подготовке перед погрузкой на подводную лодку, погрузке-выгрузке ракет на плавпогрузчики и плавбазы, установке ракет на верхний срез шахты подводной лодки и прочие. В состав комплекса входил ряд специально разработанных агрегатов и технических средств:

• изотермические агрегаты ПР-42 и ПР-43 с расположением в транспортных контейнерах;
• ангароскладские транспортировочные тележки ПР-34 для перемещения внутри баз;
• автозаправщик ЗАК-32А для заправки ракеты окислителем перед погрузкой;
• подъемно-стыковочный агрегат ПС-31 на автомобильном шасси — для безопасной транспортировки ракеты к причалу и установки её на верхний срез шахты (как альтернатива применялись два стреловых крана и специальная система траверс. Ракета кантовалась в вертикальное положение и затем погружалась на лодку. Но этот способ мог использоваться не при всех гидрометеорологических условиях);
• учебно-тренировочные средства для обучения и тренировки личного состава, обслуживающего комплекс.

Носители

Комплекс Д-2 входил в состав вооружения дизельных ракетных подводных лодок проекта 629 и атомных проекта 658. Большие габариты ракетных шахт и малая ширина корпуса позволили на этих лодках разместить в один ряд только три пусковых установки в ограждении рубки.

Проект 629

На лодках проекта 629 с целью снижения центра тяжести и обеспечения остойчивости лодки ракетный отсек был выполнен в виде «восьмёрки» — двух пересекающихся, сваренных между собой цилиндров диаметром 5,8 (верхний) и 4,8 метра. Это привело к появлению в нижней части корпуса наделки, занимающей треть длины корабля и выходящей за основную линию на 2,55 метра вниз. В состав комплекса Д-2 на лодках 629-го проекта входили счётно-решающая система «Доломит» и система управления стартом и полётом ракеты. Координаты выдавались всеширотным навигационным комплексом «Сигма» с астрокорректором и астронавигационным перископом «Лира».

Проект 658

На атомных подводных лодках проекта 658 использовался общий с лодками проекта 629 комплекс ракетного вооружения с тремя шахтными пусковыми установками для ракет надводного старта. Четвёртый ракетный отсек для увеличения вертикального размера был выполнен в форме восьмерки, с горизонтальной распорной платформой, делящей отсек на верхнюю и нижнюю части. В состав оборудования ракетного комплекса кроме ракетно-стартовой системы входили также автомат азимута и дистанции «Марс-629» и система управления стрельбой «Доломит-1». В состав корабельного оборудования входил навигационный комплекс «Плутон-658», состоящий из двухгироскопной системы «Маяк-658», гироазимута-гирогоризонта «Сатурн-658» и астронавигационной системы «Лира-1».

Проект 660

В 1957 году в ЦКБ-18 начались предэскизные работы по созданию подводной лодки, вооруженной тремя ракетами Р-13, — проект 660. Лодка должна была иметь силовую установку, подобную лодкам проекта 637, — единый двигатель с использованием надперекиси натрия, который обеспечивал ей подводную дальность хода 50 миль при скорости 15 узлов или 2800 миль при скорости 2,5 узла. Однако по техническим характеристикам лодка проекта 660 значительно уступала уже строившимся атомным подводным лодкам проекта 658, поэтому все работы были прекращены в августе 1958 года.

Модификации

Р-13А

По данным Государственного ракетного центра (нынешнее название СКБ-385), там совместно с конструкторским бюро А. Н. Туполева велись проектные работы по воздушному старту Р-13. Кроме индекса ракеты — Р-13А — в литературе о ней никаких данных нет.

Р-13М

В СКБ-385 с 1958 года велись работы по подводному старту Р-13. Этот вариант получил обозначение Р-13М. О связи данного проекта с проработкой ОКБ-10 НИИ-88 подводного старта Р-11ФМ не упоминается. Работы велись с марта 1958 года на конкурсной основе. Проект сначала рассматривался как альтернатива ракете Р-15, разрабатывавшейся в ОКБ-586 (главный конструктор М. К. Янгель). По результатам рассмотрения проектов Р-15 и Р-13М в НИИ-88 и институтах ВМФ работы по Р-15 были прекращены, а ОКБ-586 поручалась разработка БРПЛ Р-21 с подводным стартом. О судьбе проекта Р-13М упоминаний нет, известно только, что постановлением Совета Министров от 17 марта 1959 года в связи с интенсификацией работ по Р-16 из ОКБ-586 в СКБ-385 были переданы все работы по Р-21. Поэтому, скорее всего, все работы по Р-13М были прекращены.

Развёртывание и эксплуатация

С 1959 по 1962 год в строй советского ВМФ вступили 22 подводных лодки проекта 629, вооружённых ракетами Р-13. Строительство велось двумя заводами — № 402 в Северодвинске и № 199 в Комсомольске-на-Амуре. Всего было построено 15 лодок этого проекта на Севере и 7 на Дальнем Востоке. Лодки, вступавшие в строй Северного флота, входили в состав 140-й бригады подводных лодок с базированием на губе Оленья, база Гаджиево.

15 июня 1961 года на базе бригады созданы две дивизии — 16-я дивизия 12-й эскадры подводных лодок с прежним местом базирования и 18-я дивизия 12-й эскадры с базированием в бухте Ягельная, губа Сайда, Гаджиево. По ряду источников, лодки осуществляли боевое дежурство без погрузки ядерных зарядов на ракеты. Дежурство осуществлялось в Северной и Западной Атлантике — в районе Канарских островов и у побережья США в районе Ньюфаундленда. Во время Карибского кризиса для базирования на Кубе в июле 1962 года было запланировано формирование 20-й дивизии подводных лодок, в которую должны были войти семь лодок 18-й дивизии — «К-36», «К-91», «К-93», «К-110», «К-113», «К-118», «К-153». На подводные лодки были погружены ядерные боезаряды. Ряд лодок успел выйти в море (например, «К-83»), но в связи с окончанием кризиса они получили приказ вернуться на базу.

Лодки, строившиеся на Дальнем Востоке, входили в состав 29-й дивизии ПЛ с базированием в бухте Северная, залив Владимир, посёлок Ракушка. Две подводных лодки 629-го проекта были переброшены c Северного флота на Тихоокеанский. Летом 1971-го на Тихий океан перешла «К-61» (бывшая «Б-29»), а летом 1973-го — «К-107» (бывшая «Б-125»). После принятия на вооружение комплекса Д-4 с ракетой Р-21 началось постепенное переоснащение новыми ракетами лодок 629 проекта (новый проект получил обозначение 629А). Всего с 1962 по 1972 год по проекту 629А было переоборудовано 13 лодок. Оставшиеся лодки были переоборудованы в лодки-ретрансляторы и разведывательные.

С конца 1960 года началось вступление в строй атомных ракетоносцев проекта 658. Всего в 1960—1961 годах в состав Северного флота вошли 8 лодок. Первых две лодки проекта вместе с торпедными лодками проекта 627А вошли в состав 206-й отдельной бригады подводных лодок Северного флота. Бригада базировалась на губе Малая Лопатка, база Западная Лица. 15 июля 1961 года на базе бригады были образованы две дивизии — 3-я (лодки проекта 627А) и 31-я (лодки проекта 658). В 1962 году 31-я дивизия была перебазирована на губу Большая Лопатка той же базы. С 1962 года началось переоборудование лодок по проекту 658М — под носители новой ракеты Р-21. Всего в 1962—1970 годах было переоборудовано семь лодок. Одна из лодок — «К-145» — была переоборудована в экспериментальную лодку по проекту 701 для испытания ракет Р-27.

В 1963 году одна из лодок — «К-178» — была переброшена на Тихий океан в состав 45-й дивизии атомных подводных лодок с базированием на Камчатке. В декабре 1964 года 31-я дивизия была переведена в состав 12-й эскадры подводных лодок с базированием в бухте Ягельная, губа Сайда, Гаджиево. К тому времени «К-19» и «К-33» уже были модернизированы по проекту 658М. 4 октября 1968 года началось переоборудование последней оставшейся лодки 658 проекта — «К-16».

Всего при эксплуатации комплекса с 1961 по 1973 год было проведено 311 пусков, из которых 225 было признано успешными. В 38 случаях произошёл отказ систем ракеты или стартового оборудования, ещё в 38 причиной неудачных пусков стали ошибки личного состава. Причины 10 неуспешных пусков установлены не были.

Ядерные испытания

Летом 1961 года было принято решение правительства о стрельбе ракетами с последующими ядерными взрывами. 20 октября 1961 года, в ходе проведения учений «Радуга», ракетоносцем «К-102» по полигону на Новой Земле был произведён пуск ракет Р-13. Стрельбы были произведены двумя пусками — первый ракетой с боеголовкой в контрольной комплектации, второй — в штатной.

Головная часть первой ракеты в инертном оснащении пришла на боевое поле с существенным отклонением по дальности и направлению от точки прицеливания. Это произошло потому, что пуск был осуществлён в условиях штормовой погоды и лодка не смогла уточнить свои координаты. Пуск ракеты с боевым зарядом был произведён в тех же сложных погодных условиях. Аппаратура боевого поля на Новой Земле зафиксировала воздушный ядерный взрыв в точке с координатами, незначительно отличающимися от места падения первой ракеты. Это подтвердило стабильность траектории ракеты.

Это был единственный в СССР случай применения ядерного оружия с подводной лодки.

Развёртывание носителей, пусковых установок ракет Р-13 и зарядов на них по годам
Год	Проект 629 (Р-11ФМ)		Проект 629		Проект 658		Итого Р-13	Итого МСЯС	%
	ПЛ	Ракет/ЯЗ	ПЛ	Ракет/ЯЗ	ПЛ	Ракет/ЯЗ	ЯЗ	ЯЗ
1959	3	9	4	12			12	33	36,36
1960	3	9	11	33	3	9	42	63	66,67
1961	3	9	17	51	5	15	66	87	75,86
1962	3	9	19	57	8	24	81	104	77,88
1963	3	9	19	57	7	21	78	104	75,00
1964	2	6	20	60	7	21	81	104	77,88
1965	2	6	20	60	6	18	78	104	75,00
1966	2	6	19	57	4	12	69	143	48,25
1967	2	6	18	54	4	12	66	196	33,67
1968			16	48	2	6	54	266	20,30
1969			14	42	2	6	48	400	12,00
1970			13	39	2	6	45	591	7,61
1971			12	36			36	633	5,69
1972			9	27			27	658	4,10
1973			8	24			24	734	3,27
1974			6	18			18	858	2,10
1975			6	18			18	937	1,92
1976			4	12			12	1051	1,14
1977			3	9			9	1192	0,76
1978			2	6			6	1282	0,47

Тактико-технические характеристики

	Р-13
Индекс УРАВ ВМФ	4К50
Код МО США и НАТО	SS-N-4 Sark
Индекс комплекса	Д-2
Носители (ПЛ)	Проект 629/Проект 658
Характеристики ракеты
Количество ступеней	1
Максимальная масса ракеты, кг	13 745
Сухая масса, кг	3730
Вес горючего, кг	2232
Вес окислителя, кг	7774
Длина, мм	11 835
Диаметр, мм	1300
Размах стабилизаторов, мм	1910
Полезная нагрузка
Вес ГЧ, кг	1597,5
Тип ГЧ	термоядерная
Количество и вид	1, моноблочная отделяемая
Мощность	1 Мт
Система управления	инерциальная
КВО, км	4
Двигатель	ЖРД С2.713
Топливо	ТГ-02+АК-27И
Тип старта	надводный
Параметры траектории
Максимальная скорость, м/с	2050
Максимальная высота траектории, км	145
Максимальная дальность, км	600
Минимальная дальность, км	148,2
Время полёта максимальное, с	425
Скорость встречи с целью, м/с	700
История разработки
Разработчик	ОКБ-1, СКБ-385
Конструктор	Макеев В. П.
Начало разработки	25 августа 1955
ЛКИ, пуски со стенда	июнь 1959 — март 1960
Всего	19
Успешные	15
ЛКИ, пуски с ПЛ	ноябрь 1959 — август 1960
Всего	13
Успешные	11
Принятие на вооружение	13 октября 1961
Пуски во время эксплуатации	1960—1972
Всего	311
Успешные	225
Изготовитель	Златоустовский машиностроительный завод?

Оценка проекта

Ракета Р-13 стала первой в СССР ракетой, специально разработанной для запуска с подводных лодок. По сравнению с ранее принятой на вооружение Р-11ФМ, дальность её была значительно увеличена (со 160 до 600 км), а мощность ядерного боезаряда повышена. Однако основной недостаток — надводный старт — устранить не удалось. Практически по всем параметрам (кроме забрасываемого веса и мощности боезаряда) Р-13 уступала принятой несколько раньше американской твердотопливной ракете «Поларис» A-1 (дальность полёта 2200 км, КВО 1800 м) с подводным стартом. Время предстартовой подготовки у Р-13 было более длительное, чем у «Поларис», — для снижения пожароопасности ракеты не заправлялись горючим, а находились на боевых дежурствах в шахтах подводных лодок, заправленные только окислителем. Горючее для ракет располагалось в подводной лодке в отдельных цистернах вне прочного корпуса лодки и заправлялось в ракету только в процессе предпусковой подготовки, что неизбежно увеличивало время предпусковой подготовки Р-13 и уменьшало полезный объём лодки.

Кроме того, американские ракетоносцы типа «Джордж Вашингтон» могли нести 16 ракет, против трёх у советских. Также советские ракетоносцы вынуждены были осуществлять переходы на расстояния до семи-восьми тысяч километров в районы боевого патрулирования и действовать в зонах господства противолодочных сил ВМС США и НАТО. Это привело к тому, что, несмотря на сопоставимое у СССР и США количество ракетоносцев, морские стратегические ядерные силы США обладали гораздо большим боевым потенциалом.

Несмотря на указанные недостатки, техническая надёжность ракет была достаточно высокой, и принятие их на вооружение позволило начать проведение боевых дежурств у берегов США, что стало первым шагом на пути к обеспечению ядерного паритета с США. Решения же, отработанные на Р-13, были позже использованы в ракетах Р-21 и Р-27.

ТТХ	Поларис A1	Поларис A2	Р-11ФМ	Р-13	Р-21	M1
Страна	США США		СССР СССР			Франция Франция
Год принятия на вооружение	1960	1962	1959	1961	1963	1972
Максимальная дальность, км	2200	2800	150	650	1420	3000
Забрасываемый вес, кг	500	500	970	1600	1180	1360
Тип головной части	моноблочная
Мощность, Мт	0,6	0,8 (1,2)	0,01—0,5	1	0,8—1	0,5
КВО, м	1800	?	8000	4000	2800	?
Стартовая масса, т	12,7	13,6	5,5	13,745	19,65	20
Длина, м	8,53	9,45	10,34	11,83	14,21	10,67
Диаметр, м	1,37		0,88	1,3	1,4	1,49
Количество ступеней	2		1			2
Тип двигателя	РДТТ		ЖРД			РДТТ
Тип старта	сухой подводный		надводный		мокрый подводный	сухой подводный

Литература

• СКБ-385, КБ машиностроения, ГРЦ «КБ им. Академика В. П. Макеева» / Составители Канин Р. Н., Тихонов Н. Н.; под общ. ред. В. Г. Дегтяря. — М.: Государственный ракетный центр «КБ им. академика В. П. Макеева»; ООО «Военный Парад», 2007. — 408 с. — ISBN 5-902975-10-7.
• Ю. Л. Коршунов, Е. М. Кутовой. Баллистические ракеты отечественного флота. — СПб.: Гангут, 2002. — 41 с. — (Библиотека «Гангут»). — 1200 экз. — ISBN 5-85875-043-5.
• Коллектив авторов. [militera.lib.ru/tw/stratrus/index.html Стратегическое ядерное вооружение России] / под редакцией П. Л. Подвига. — М.: ИздАТ, 1998. — 492 с. — ISBN 5-86656-079-8.
• Широкорад А. Б. Энциклопедия отечественного ракетного оружия / Под общ. ред. А. Е. Тараса. — М.: АСТ, 2003. — 515 с. — ISBN 5-170-11177-0.

Ссылки

• [rbase.new-factoria.ru/missile/wobb/r13/r13.shtml Ракетный комплекс Д-2 С БРПЛ Р-13 (35-М-4)]. Информационно-новостная система «Ракетная техника». Проверено 12 декабря 2010. [www.webcitation.org/652aclnMj Архивировано из первоисточника 29 января 2012].

Отрывок, характеризующий Р-13

Мсье Пьер не знал, кому отвечать, оглянул всех и улыбнулся. Улыбка у него была не такая, какая у других людей, сливающаяся с неулыбкой. У него, напротив, когда приходила улыбка, то вдруг, мгновенно исчезало серьезное и даже несколько угрюмое лицо и являлось другое – детское, доброе, даже глуповатое и как бы просящее прощения.
Виконту, который видел его в первый раз, стало ясно, что этот якобинец совсем не так страшен, как его слова. Все замолчали.
– Как вы хотите, чтобы он всем отвечал вдруг? – сказал князь Андрей. – Притом надо в поступках государственного человека различать поступки частного лица, полководца или императора. Мне так кажется.
– Да, да, разумеется, – подхватил Пьер, обрадованный выступавшею ему подмогой.
– Нельзя не сознаться, – продолжал князь Андрей, – Наполеон как человек велик на Аркольском мосту, в госпитале в Яффе, где он чумным подает руку, но… но есть другие поступки, которые трудно оправдать.
Князь Андрей, видимо желавший смягчить неловкость речи Пьера, приподнялся, сбираясь ехать и подавая знак жене.

Вдруг князь Ипполит поднялся и, знаками рук останавливая всех и прося присесть, заговорил:
– Ah! aujourd'hui on m'a raconte une anecdote moscovite, charmante: il faut que je vous en regale. Vous m'excusez, vicomte, il faut que je raconte en russe. Autrement on ne sentira pas le sel de l'histoire. [Сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им поподчивать. Извините, виконт, я буду рассказывать по русски, иначе пропадет вся соль анекдота.]
И князь Ипполит начал говорить по русски таким выговором, каким говорят французы, пробывшие с год в России. Все приостановились: так оживленно, настоятельно требовал князь Ипполит внимания к своей истории.
– В Moscou есть одна барыня, une dame. И она очень скупа. Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета. И очень большой ростом. Это было ее вкусу. И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту. Она сказала…
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.


Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.
– Я очень рад, что не поехал к посланнику, – говорил князь Ипполит: – скука… Прекрасный вечер, не правда ли, прекрасный?
– Говорят, что бал будет очень хорош, – отвечала княгиня, вздергивая с усиками губку. – Все красивые женщины общества будут там.
– Не все, потому что вас там не будет; не все, – сказал князь Ипполит, радостно смеясь, и, схватив шаль у лакея, даже толкнул его и стал надевать ее на княгиню.
От неловкости или умышленно (никто бы не мог разобрать этого) он долго не опускал рук, когда шаль уже была надета, и как будто обнимал молодую женщину.
Она грациозно, но всё улыбаясь, отстранилась, повернулась и взглянула на мужа. У князя Андрея глаза были закрыты: так он казался усталым и сонным.
– Вы готовы? – спросил он жену, обходя ее взглядом.
Князь Ипполит торопливо надел свой редингот, который у него, по новому, был длиннее пяток, и, путаясь в нем, побежал на крыльцо за княгиней, которую лакей подсаживал в карету.
– Рrincesse, au revoir, [Княгиня, до свиданья,] – кричал он, путаясь языком так же, как и ногами.
Княгиня, подбирая платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания, мешал всем.
– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.

– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!


В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.