Романов, Борис Леонидович

Борис Романов
Имя при рождении:	Борис Леонидович Романов
Профессия:	актёр
Награды:

Борис Леонидович Романов (29 марта 1942, Любим, Ярославская область) — советский и российский актёр театра и кино, народный артист России (2005).

Биография

Борис Романов родился 29 марта 1942 года в городе Любим Ярославской области.

В 1959—1961 годах учился в театральной студии при Саратовском драмтеатре, там же в возрасте 17 лет он вышел на профессиональную сцену. Затем поступил в Москву в студию МХАТа, на курс Пилявской и Карева и окончил обучение в 1966 году. В 1966—1982 годах — актёр Московского театра драмы имени Станиславского, в 1982—1985 годах — в Театре драмы и комедии на Таганке. С 1990 года — актёр Московского театра «Эрмитаж».

Признание и награды

• Заслуженный артист Российской Федерации (1994)
• Народный артист Российской Федерации (2005)

Творчество

Роли в театре

• 1985 — Ларс — «Серсо», по пьесе В. Славкина, — реж. А.Васильев / Театр на Таганке

• Московский театр «Эрмитаж»
  • Азеф
  • Нищий, или смерть Занда
  • Зойкина квартира
  • Изверг
  • Пир во время чумы. Фрагменты — Скупой, Сальери, Священник
  • Эрендира и её бабка
  • Леокадия и десять бесстыдных сцен

Фильмография

• 1964 — Я — «Берёза» — немецкий офицер
• 1965 — Игра без правил — эпизод
• 1969 — Сердце Бонивура — эпизод
• 1970 — Спорт, спорт, спорт — купец Калашников
• 1973 — Молчание доктора Ивенса
• 1974 — Агония — Балашов
• 1979 — Дикая охота короля Стаха — судебный следователь
• 1980 — Страх
• 1980 — Рассказ неизвестного человека — господин Грузин
• 1981 — Ночь коротка
• 1981 — Капель
• 1981 — Агония — Балашов
• 1984 — Парад планет — химик-органик
• 1988 — Автопортрет неизвестного
• 1989 — Вход в лабиринт — Лыжин
• 1989 — Авария — дочь мента — Андрей Олегович
• 1990 — Система ниппель — Сеня Родимцев
• 1990 — Балаган
• 1991 — Униженные и оскорблённые — Николай Ихменев
• 1992 — Игра всерьёз — Парапетов
• 1992 — Горячев и другие — врач кризисного центра
• 1993 — Пистолет с глушителем — «агент Интележент Сервис»
• 1993 — … Аз воздам
• 1993 — Преступление со многими неизвестными — Казимир Гнот
• 1994 — Железный занавес
• 1994 — Шоу для одинокого мужчины — Андрей
• 1994 — Несколько любовных историй
• 1994 — Не идёт
• 1995 — Крестоносец
• 1995 — Сети Рэкета
• 1997 — Королева Марго — мэтр Амбруаз Паре
• 1998 — Что сказал покойник
• 1998 — Сибирский спас
• 2002 --- Наследник (священник)
• 2006 — Марш Турецкого
• 2006 — Небо и земля — доктор Рейн
• 2006 — Глазами волка
• 2006 — Седьмой день — старик
• 2006 — В круге первом — профессор Челнов
• 2007 — Форсаж да Винчи — Бомелиус
• 2008 — Знахарь — отец Евстратий
• 2012 — Марьина роща (телесериал) - "Ионыч"
• 2015 — Семейный альбом (телесериал) - академик Колокольцев

Музыкальный видеоклип

• Любовь и Смерть — Вика Цыганова — Смерть
• Старые песни о главном 2 (ТВ) — Эпизод

Ссылки

• Борис Романов (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Романов, Борис Леонидович

Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.


Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.