Сассо, Уилл
Поделись знанием:
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
Слово «Сассо» имеет и другие значения.
| Уилл Сассо | |
| Will Sasso | |
 Уилл Сассо на San Diego Comic-Con International в июле 2010 года | |
| Имя при рождении: |
Уильям Сассо |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1991 — настоящее время |
Уильям «Уилл» Сассо (англ. William "Will" Sasso) — канадский комик и актёр итальянского происхождения.[1] Наиболее известен по участию в скетч-шоу «Безумное телевидение» (англ. MADtv), в котором он был основным актёром в течение 5 сезонов, и по роли Карла в ситкоме «Клава, давай!».
Содержание
Биография
Уилл Сассо родился 24 мая 1975 года в Ладнере, провинция Британская Колумбия, Канада, в семье Антонио и Анны. В 1993 году окончил Delta Secondary School в Дельте, Канада.[1]
Карьера
Начало
С раннего детства он хотел быть актёром. Уже в 15 лет он обзавелся агентом и начал сниматься в кино и на телевидении.[1] Затем он переехал из Ванкувера в Лос-Анджелес и стал сниматься в Америке. За несколько лет он снялся в сериале «Скользящие», в популярных фильмах «Счастливчик Гилмор» и «Ниндзя из Беверли-Хиллз» и многих других.
«Безумное телевидение»
К концу второго сезона (1996 — 1997) скетч-шоу «Безумное телевидение» произошли первые большие перемены в актёрском составе. Три актёра (Брайан Коллен, Орландо Джонс и Арти Лэнг) покинули проект. В результате чего, в 1997 году руководство телеканала FOX, на котором выходило шоу, начало поиски замены. Уилл Сассо (вместе с Ариес Спирс) присоединился к основному актёрскому составу на 3 сезон.
За 5 лет участия в «Безумном телевидении» Уилл сыграл много запоминающихся персонажей и спародировал таких знаменитостей, как Арнольд Шварценеггер, Крис Фарли, Стивен Сигал, Билл Клинтон, Элтон Джон, Элвис Пресли, Джордж Буш младший, Тони Сопрано, Кенни Роджерс, Роберт Де Ниро, Дуэйн «Скала» Джонсон, Уильям Шетнер и другие.
В 2002 году Уилл покинул шоу, чтобы сосредоточиться на других проектах. Позже он ещё несколько раз появлялся в «Безумном телевидение».
После
После ухода из «Безумного телевидения» в 2003 году Уилл получил второстепенную роль в ситкоме «Клава, давай!», после которого его стали узнавать. С тех пор он снялся во многих популярных сериалах таких, как «Красавцы», «C.S.I.: Место преступления», «Как я встретил вашу маму», «Два с половиной человека» и других, и попробовал себя в качестве актёра дубляжа.
В 2010 году снялся в сериале «Перлы моего отца», основанном на Twitter-блоге, который закрылся после первого сезона из-за низких рейтингов.
Фильмография
| Год | Русское название | Оригинальное название | Роль | |
|---|---|---|---|---|
| 2012—2012 | с | Три Балбеса | The Three Stooges | Curly |
| 1993 | с | Принц из Беверли-Хиллз | The Fresh Prince of Bel-Air | одноклассник |
| 1993—1997 | с | Мэдисон | Madison | Дерек Вакалук |
| 1994 | ф | Горнолыжники 2 | Ski School 2 | Томкэт Коллинз |
| 1994 | с | Одиссея | The Odyssey | Дрюг |
| 1994 | ф | Эрнест в школе | Ernest Goes to School | Расселл |
| 1995 | ф | Коварный умысел | Malicious | крупный парень |
| 1995 | ф | Волшебное Озеро | Magic in the Water | молодой застенчивый санитар |
| 1995—1996 | с | Скользящие | Sliders | Гомес Калхун |
| 1996 | тф | История Энни «О» | Annie O | Хэклер |
| 1996 | тф | Сьюзи Кью | Susie Q | офицер Боб |
| 1996 | ф | Счастливчик Гилмор | Happy Gilmore | мувер |
| 1996 | ф | Дорога домой 2: Затерянные в Сан-Франциско | Homeward Bound II: Lost in San Francisco | парень с пиццей |
| 1996 | тф | Heck's Way Home | мувер №1 | |
| 1996 | тф | Доктор Кто | Doctor Who | Пит |
| 1997 | ф | Ниндзя из Беверли-Хиллз | Beverly Hills Ninja | Чет Уолтерс |
| 1997 | ф | Шестой игрок | The Sixth Man | парень в баре |
| 1997 | тф | Папа в отпуске | Dad's Week Off | Пит |
| 1997—2009 | с | Безумное телевидение | MADtv | разные |
| 1998 | ф | Реквием мафии | Brown's Requiem | Толстый Пёс |
| 1999 | ф | Убийственные красотки | Drop dead gorgeous | Хэнк Вилмс |
| 1999—2010 | мс | Гриффины | Family Guy | разные (озвучка) |
| 2000 | с | Секретные материалы | The X-Files | Лэсли Стокс |
| 2000 | ф | Победители шоу | Best in Show | рыбак |
| 2002 | тф | I Got You | ||
| 2002 | ф | Плохой парень | Bad Boy | Уилли Смитс |
| 2003—2006 | с | Клава, давай! | Less Than Perfect | Карл Монари |
| 2005 | мф | Стьюи Гриффин: Нерассказанная история | Stewie Griffin: The Untold Story | Рэнди Ньюман / Джеймс Липтон (озвучка) |
| 2005 | мс | Лило и Стич | Lilo & Stitch: The Series | (озвучка) |
| 2005—2008 | с | Robson Arms | Барк | |
| 2006 | ф | Сказки Юга | Southland Tales | Фортунио Бальдуччи |
| 2006—2007 | с | Долго и счастливо | 'Til Death | Расс |
| 2007 | с | Красавцы | Entourage | Джей Лэстер |
| 2007 | с | C.S.I.: Место преступления | CSI: Crime Scene Investigation | Мэйсон Лафун |
| 2007 | с | October Road. | большой парень Бретт | |
| 2008 | тф | Five Year Plan | ||
| 2008 | тф | Spaced | Билл | |
| 2008 | ф | Папина дочка | College Road Trip | О'Мэлли |
| 2008 | ф | Just the Worst (короткометражка) | Дэйв | |
| 2008 | ф | Низшее образование | Lower Learning | Джесси Бухвальд |
| 2008 | с | Как я встретил вашу маму | How I Met Your Mother | Даг Мартин |
| 2009 | ф | Год плотоядия | Year of the Carnivore | Дирк |
| 2009 | с | Два с половиной человека | Two and a Half Men | Эндрю |
| 2009 | с | Братья | Brothers | Энтони |
| 2009—2010 | мс | Шоу Кливленда | The Cleveland Show | разные (озвучка) |
| 2010 | ф | Во имя Христа | For Christ's Sake | Алан |
| 2011 | ф | Типа крутые спартанцы | National Lampoon's 301: The Legend of Awesomest Maximus | Офигенус Максимус |
| 2010 | ф | Порнозвезда | Pornstar | Арманд |
| 2010 | с | Соседи из ада | Neighbors from Hell | Бальтазар Адский (озвучка) |
| 2010 | ф | Жизнь, как она есть | Life as We Know It | Джош |
| 2010 | с | Детская больница | Childrens' Hospital | Такер |
| 2010—2011 | с | Перлы моего отца | $#*! My Dad Says | Винс Гудсон |
| 2011 | ф | Division III: Football's Finest | Терри Локвуд | |
| 2011 | ф | Секретная служба Санта-Клауса | Arthur Christmas | Американ Джеймс (слухи) |
| 2013 | ф | Movie 43 | Movie 43 | Джерри |
Награды и номинации
| Год | Премия | Категория | Примечание | Результат |
|---|---|---|---|---|
| 2001 | Canadian Comedy Awards | Телевидение — довольно забавная мужская роль | за роль в скетче «Безумное телевидение» (англ. MADtv) | Номинация |
Интересные факты
- Появился в клипе Sum 41 на песню Still Waiting в роли менеджера группы.[2]
- В 2000 году Уилл сбросил 200 фунтов (~ 90 кг).[3]
- Его рост — 191 см.[4]
- Плюётся лимонами (серия скетчей на видеохостинге "vine").
Напишите отзыв о статье "Сассо, Уилл"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.tv.com/will-sasso/person/6750/biography.html Will Sasso]. tv.com. [www.webcitation.org/69A4TxuRr Архивировано из первоисточника 15 июля 2012].
- ↑ [youtube.com/watch?v=qO-mSLxih-c "Still Waiting" official music video] на YouTube
- ↑ [www.superiorpics.com/will_sasso/ Will Sasso]. superiorpics.com. [www.webcitation.org/69A4UhBHK Архивировано из первоисточника 15 июля 2012].
- ↑ [www.imdb.com/name/nm0766005/bio Biography for Will Sasso]. IMDb. [www.webcitation.org/69A95ukjm Архивировано из первоисточника 15 июля 2012].
Ссылки
- [www.hamfatter.com fatter.com] (англ.) — официальный сайт Уилла Сассо
- Уилл Сассо (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Сассо, Уилл
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
