Система футбольных лиг Италии

Чемпионат Италии по футболу представляет собой строго структурированную систему лиг для клубов, представляющих Италию.

Структура

Самой главной является Национальная Профессиональная Лига (Лига Кальчо), которая включает в себя два дивизиона (Серия А и Серия B). Далее следует Профессиональная Лига Серии С (Лига Полупрофессионалов), подразделяющаяся на Серию С1 (с двумя параллельными дивизионами) и Серию С2 (с двумя параллельными дивизионами). Далее следует Серия D, лига с девятью параллельными дивизионами (в которых клубы делятся по региональному принципу), организатором который выступает Межрегиональный комитет Национальной Любительской Лиги. Далее имеется пять подуровней: четыре из них, Eccellenza, Promozione, Prima Categoria и Seconda Categoria, организуются региональными комитетами Национальной Любительской Лиги, а последний, Terza Categoria — комитетами провинций.

Текущая система

Уровень		Лига/Дивизион(ы)
1		Лига Кальчо Серия A TIM 20 клубов
2		Лига Кальчо Серия B TIM 22 клуба
3		Профессиональная лига Серии C Италии Серия C1 Группа A 18 клубов									Профессиональная лига Серии C Италии Серия C1 Группа B 18 клубов
4		Профессиональная лига Серии C Италии Серия C2 Группа A 20 клубов									Профессиональная лига Серии C Италии Серия C2 Группа B 21 клуб
5		ЛНД Серия D Группа  A 18 клубов		ЛНД Серия D Группа  B 18 клубов		ЛНД Серия D Группа  C 18 клубов		ЛНД Серия D Группа  D 18 клубов		ЛНД Серия D Группа  E 18 клубов		ЛНД Серия D Группа  F 18 клубов		ЛНД Серия D Группа  G 18 клубов		ЛНД Серия D Группа  H 18 клубов		ЛНД Серия D Группа  I 18 клубов
6		Eccellenza (28 региональных раундов, 16 или 18 клубов)
7		Promozione (53 региональных раунда, 16, 17 или 18 клубов)
8		Prima Categoria (много рег. раундов)
9		Seconda Categoria (много рег. раундов)
10		Terza Categoria (много рег. раундов)

История

Первый турнир был разыгран английскими эмигрантами в 1890-е. Первым победителем стал «Дженоа Крикет энд Атлетик Клаб». Первоначально существовали раздельные лиги для и итальянских и зарубежных футболистов. В марте 1898 года в Турине начала функционировать Итальянская федерация футбола, к которой присоединились четыре клуба: «Дженоа», «Торинезе», «Интернационале» (Турин) и Гимнастическое общество Турина. Другие клубы решили не присоединяться. Первый официальный чемпионат состоялся 8 мая 1898 в Турине, титул выиграла «Дженоа», сильнейший на тот момент клуб Италии (успех был повторен в 1899, 1900, 1902, 1903 и 1904 годах.).

Вследствие роспуска Гимнастического общества Турина было образовано сразу два клуба: «Милан» и «Ювентус», которые присоединились к лиге в 1900. Сама же лига стала членом ФИФА в 1905. В том же году она перешла к структуре на основе регионального деления; к прочим присоединились клубы севера Италии. «Про Верчелли» пять раз подряд завоевал скудетто (1908—1913).

Но особенно интерес к футболу возрос после завершения Первой мировой войны, когда в итальянскую лигу начали вступать другие клубы. Летом 1921 года под эгидой Федерации футбола Италии была создана вторая по счету ассоциация, призванная устранить пропасть между лидерами и аутсайдерами лиги.

Переход к единой национальной лиге состоялся в 1929 году с первоначальными 18 командами. Первым победителем в 1930 году стал миланский «Интернационале».

После Второй мировой войны лига на один год возвратилась к региональной структуре с делением по принципу «север — юг» и стадией плей-офф. В настоящей момент функционирует система, утвержденная в 1929 году.

Ссылки

• [www.forzaitalia.ru Сайт о итальянском футболе]
• [www.ruscalcio.ru Чемпионат Италии по Футболу]
• [calcio.ucoz.ru Русский сайт о итальянском футболе]
• [www.footiemap.com/?co=italy Карта итальянских футбольных клубов]
• [serie-a.net.ru Итальянская серия А]
• [soccer-stat.ru/index_ita.html Чемпионат Италии на soccer-stat.ru]
• [my.mail.ru/community/dava-garry/ « Сообщество CALCIO»]

Отрывок, характеризующий Система футбольных лиг Италии

В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.