Турнир (телеигра)
«Турнир» — телевизионная игровая приставка, реализующая телевизионные игры Pong-типа. Выпущена в СССР в 1978 году. По-видимому, является единственной советской телеигрой, выполненной на ИМС типа AY-3-8500, несмотря на то, что в том же году было освоено производство как отечественной микросхемы того же назначения К145ИК17, так и первой приставки на ней — «Электроника Экси Видео 01». Пользователю предлагались на выбор встроенные в консоль игры: теннис, хоккей, сквош, тренировка (для одного игрока).
Предполагаемая ориентировочная цена телеигры составляла 150 рублей, однако, после её освоения в массовом производстве она составила вначале 99, затем (в 1982 году) 96 рублей.
Содержание
Устройство изделия
Плата
Выполнена из фольгированного материала. На ней размещены: тактовый генератор, настроенный на частоту порядка 2 МГц, ИМС AY-3-8500, диоды для суммирования сигналов различных элементов игрового сюжета по принципу «диодного ИЛИ», модулятор, настроенный на частоту четвёртого телевизионного канала (несущая частота изображения 85,25 МГц, модуляция звука не производится), другие элементы. К плате подключены переключатели, разъёмы для внешнего блока питания и выносных проводных пультов, батарейный отсек на шесть элементов 343 (современное название — «C»), антенный кабель (подключён к приставке без разъёма) и громкоговоритель. Внешний блок питания должен обеспечивать стабилизированное напряжение 9 В и быть гальванически развязанным от осветительной сети. Подключать его следует с соблюдением полярности. В комплект поставки он не входит. «Турнир» — единственная из советских телевизионных игровых приставок, снабжённая батарейным отсеком. Для сравнения, приставки «Палестра-02» и «Электроника Лидер» оборудованы встроенными блоками питания, а все модели телеигр серий «Электроника Экси Видео» и «Электроника Видеоспорт» укомплектованы внешними блоками питания типа Д2-15.
Корпус
Выполнен из ударопрочного полистирола. Одни элементы корпуса окрашены в цвет, указанный на упаковочной таре. Он может быть жёлтым (по терминологии разработчиков — «канареечный»), белым, серым, чёрным. Другие окрашены в чёрный цвет. Разные экземпляры телеигр могут иметь различные сочетания элементов, окрашенных в цвет, указанный на упаковочной таре, и в чёрный цвет. Например, у одной приставки дно корпуса может быть чёрным, а у другой — окрашено в тот же цвет, что и крышка. То же касается и корпусов выносных проводных пультов. На «ступеньке» корпуса приставки, отделяющей дискретные органы управления от аналоговых, расположена металлическая пластина с пиктограммами, поясняющими назначение клавиш. Батарейный отсек выполнен как единое целое с дном. Его можно закрыть съёмной крышкой, имеющей тот же цвет, что и дно.
Дискретные органы управления
Дискретные органы управления телеигрой поделены на три группы, для каждой из которых использован переключатель типа П2К, на штоки которого насажены клавиши. Первый из них — одноклавишный, с фиксацией, с чёрной клавишей круглого сечения. Он обозначен как «9В» и предназначен для коммутации питания. Второй переключатель — шестиклавишный, на его штоки насажены клавиши овального сечения. Все они чёрные, кроме клавиши сброса, окрашенной в красный цвет. Первая и шестая клавиши — без фиксации, остальные — с независимой фиксацией. Их назначение: ручная подача мяча (в видеообзоре назначение этой клавиши указано неверно — «пауза»), включение автоматической подачи мяча, переключение скорости мяча, переключение угла отскока мяча, переключение размера ракеток, сброс. Третий переключатель — четырёхклавишный, с зависимой фиксацией и чёрными клавишами круглого сечения. Он предназначен для выбора игры: теннис, хоккей, сквош, тренировка (для одного игрока).
Отличие микросхемы К145ИК17 от AY-3-8500 заключается в использовании в К145ИК17 входа для выбора игры одной кнопкой (при нажатии на неё игры меняются последовательно), а в AY-3-8500 — шести раздельных выводов для подключения галетного переключателя, поворотом которого и осуществляется выбор игры (или многокнопочного переключателя с зависимой фиксацией, как в «Турнире»). Поскольку у описываемой приставки фотопистолет отсутствует, переключатель имеет не шесть, а четыре положения.
ИМС AY-3-8500 обладает недокументированной возможностью, позволяющей играть в игру «хоккей с гандикапом» (в англоязычных источниках — просто «handicap»). В телеиграх с клавишным переключателем (таких, как «Турнир») для её выбора необходимо перевести все клавиши в отжатое положение. Если же переключатель галетный, без доработки приставки выбор «хоккея с гандикапом» невозможен. Для сравнения, у ИМС К145ИК17 возможность играть в «хоккей с гандикапом» является документированной, этой игре соответствует нулевое положение встроенного в микросхему счётчика, перебирающего игры.
Аналоговые органы управления
Представлены двумя переменными сопротивлениями, на оси которых насажены ручки. Помимо этого, для удобства пользования телеигрой она укомплектована выносными проводными пультами, каждый из которых включает в себя по одному такому же переменному сопротивлению. Для их подключения использованы разъёмы типа ОНЦ-ВГ.
Телеигра-прототип, показанная на последней странице обложки журнала «Радио» № 6 за 1978 год, оборудована сравнительно небольшими металлическими ручками. На серийных экземплярах они пластмассовые, имеют несколько бóльшие размеры, и снабжены декоративными плоскими кольцами из листового металла.
Счётчики партий
Счётчики выигранных партий не связаны с какими-либо органами управления и предназначены лишь для удобства. Выиграв (получив 15 очков), игрок вручную увеличивает показания своего счётчика на единицу. Оба счётчика — одноразрядные, их показания могут принимать значения от 0 до 9 включительно. По оформлению они близки к применённым в телеигре «Палестра-02».
См. также
Напишите отзыв о статье "Турнир (телеигра)"
Ссылки
- Предсерийный прототип с металлическими ручками управления
- Видео обзоры: [www.youtube.com/watch?v=_J8raexR8pE Приставка Турнир — Первая приставка в СССР], [www.youtube.com/watch?v=_rGV8Vf5d5I Игровая приставка AY-3-8500], [www.youtube.com/watch?v=TgNj-PaNiug Советская приставка Турнир]
- [zx-pk.ru/showthread.php?t=10363&page=11 Снимки]
- [www.voppsy.ru/issues/1989/891/891132.htm Использование телеигры «Турнир» в качестве экспериментальной установки при тестировании качеств внимания]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Турнир (телеигра)
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.
Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
