Штурм форта Вашингтон

Штурм форта Вашингтон
Основной конфликт: Война за независимость США
Штурм форта Вашингтон; вид с юго-запада
Дата	16 ноября 1776 года
Место	Вашингтон-Хайтс (северный Манхэттен)
Итог	решительная победа британцев
Противники
Великобритания Великобритания Гессен-Кассель Тринадцать колоний
Командующие
Уильям Хау, фон Книпхаузен, лорд Перси Роберт Маго, Натаниель Грин
Силы сторон
8 000 чел., 1 фрегат 5-го ранга, до 60 гребных судов 3 000 чел.
Потери
84 убитых, 374 раненых 59 убитых; 96 раненых, 2837 пленных

Штурм форта Вашингтон — комбинированная операция британской армии и флота; состоялась под Нью-Йорком 16 ноября 1776 года, в ходе Американской войны за независимость от Великобритании. Закончилась решительной победой Британии, в результате которой сдался весь гарнизон форта Вашингтон, расположенного недалеко от северной оконечности острова Манхэттен.

Штурм

После победы над Континентальной армией под командованием генерала Джорджа Вашингтона при Уайт-Плейнс, войска британской армии под командованием генерал-лейтенанта Уильяма Хау планировали захватить форт Вашингтон - последний американский оплот на Манхэттене. Форт представлял собой пятиугольник с 5 бастионами, который защищали 1 200 солдат. Генерал Вашингтон оставил на усмотрение генерала Натаниэля Грина в случае нужды оставить форт и вывести гарнизон в Нью-Джерси. Полковник Роберт Маго (англ. Robert Magaw), комендант форта, отказался его оставить, так как считал, что его можно ещё оборонять. Тогда Грин усилил гарнизон до 3 000 защитников, выстроивших вокруг форта несколько батарей и засеку, как передовую линию обороны.

Генерал Хау начал атаку 16 ноября. Он произвел нападение с трех сторон: с севера, востока и юга. С запада высадка производилась с десантных баркасов флота, совершивших переход вверх по Гудзону. Огневую поддержку десанта осуществлял фрегат HMS Pearl. Когда англичане подступили к укреплениям, на юге и западе американская оборона быстро пала. Американские силы на северной стороне оказали упорное сопротивление гессенской бригаде, но и они в конечном итоге были разбиты и оттеснены вглубь укреплений. Окруженный с суши и с реки, полковник Маго сдался. В общей сложности 59 американцев были убито, около 100 ранено и 2 837 взято в плен.

Последствия

После этого поражения остатки Континентальной армии Вашингтона были изгнаны из Нью-Джерси в Пенсильванию, а британцы установили прочный контроль над Нью-Йорком и восточной частью Нью-Джерси. Но напротив форта Вашингтон на противоположном берегу Гудзона стоял крупный 4-бастионный форт Ли (Конститьюшн), затруднявший господство над рекой. 20 ноября генерал-майор Корнуоллис с 4500 солдат переправился через Гудзон и поднялся на поросшие лесом обрывистые Палисады к северу от форта. Но когда он подступил к форту, американский гарнизон покинул его, и британцы стали полными хозяевами в нижнем течении Гудзона.

Память

Имя Вашингтона унаследовал от форта находящийся поблизости мост через Гудзон. На месте самого форта в 1926 году установлена стела.

Литература

• Navies and the American Revolution, 1775−1783 / Robert Gardiner, ed. — Chatham Publishing, 1997. — ISBN 1-55750-623-X.
• Lengel, Edward. General George Washington. New York: Random House, 2005. ISBN 0-8129-6950-2
• McCullough, David. [books.google.com/books?id=R1Jk-A4R5AYC&dq=1776+David&ei=bkesSKXnO5D4igGU8NTwAQ 1776]. New York: Simon and Schuster, 2006. ISBN 0-7432-2672-0

Отрывок, характеризующий Штурм форта Вашингтон

Соня, Наташа спали, не раздеваясь, в диванной. В эту ночь еще нового раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым. Раненый этот, по соображениям Мавры Кузминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным верхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
– Пожалуйте к нам, пожалуйте. Господа уезжают, весь дом пустой, – сказала старушка, обращаясь к старому слуге.
– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.


Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.