Bibliotheca Buddhica
Bibliotheca Buddhica (Библиотека Буддика) — многотомная серия переводных и оригинальных буддийских текстов, основанная в 1897 году С. Ф. Ольденбургом в Санкт-Петербурге при Российской академии наук[1]. С момента основания в её составе вышло в свет 40 томов в более, чем ста выпусках. Вплоть до настоящего времени остаётся одним из самых авторитетных изданий среди буддологов мира[2].
Содержание
История
Проект многотомной серии был разработан С. Ф. Ольденбургом и принят Академией наук. Проектом предполагалось научное издание текстов на санскрите, китайском, тибетском и монгольском языках; с самого начала он планировался как международный. В его осуществлении приняли участие крупнейшие русские ориенталисты Ф. И. Щербатской, В. В. Радлов, Б. Я. Владимирцов, С. Е. Малов, О. О. Розенберг, А. А. Сталь-Гольштейн, Е. Е. Обермиллер и другие. Вместе с ними над проектом работали выдающиеся западные учёные С. Бендалл, С. Леви, Л. Фино, Л. де ла Вале-Пуссен, Х. Керн и А. Грюнведель, а также такие крупнейшие буддологи Японии как Нандзё Бунъю и Огихара Унрай[3][4].
Издание «Bibliotheca Buddhica» началось с публикации памятника буддийской литературы «Cikshasamuccaya» (рус. Шикшасамуччая), которую по просьбе Ольденбурга подготовил английский востоковед Сесил Бендалл. В письме Ольденбургу Бендалл писал: «Мне остаётся лишь выразить чувство благодарности выдающейся Академии, так много сделавшей для исследования Востока, за честь, которую она мне оказала, избрав меня издателем первого тома». Впоследствии ряд томов серии подготовил сам Ольденбург[5].
Первый выпуск серии сразу же получил высокую оценку научного сообщества. Так, положительные отзывы уже в 1898 году были опубликованы в журналах «Journal of the Royal Asiatic Society», «Journal des savants» и «The Indian Antiquary», а Парижский конгресс ориенталистов выразил благодарность Академии наук за полезное издание[6].
С 1897 по 1937 вышло в общей сложности тридцать томов серии в более, чем 100 выпусках. Редактором издания был С. Ф. Ольденбург, о стиле работы которого в этом качестве Ф. И. Щербатской писал: «ни один лист не вышел без его внимательной и иногда даже придирчивой корректуры»[3].
В связи с репрессиями среди советских востоковедов издание книг серии было приостановлено[7], хотя к моменту приостановки издания к печати было подготовлено (в основном тибетологом А. И. Востриковым) ещё 14 томов[2]. Последним, выпущенным перед прекращением издания серии, стал XXX том, в котором в 1936 году Ф. И. Щербатской опубликовал работу «Мадхьянта-вибханга»[8].
Издание «Мадхьянта-вибханга» стало поводом для резких нападок как на Ф. И. Щербатского лично, так и на серию в целом. В кампанию включились и некоторые коллеги Ф. И. Щербатского по Институту востоковедения. Так А. А. Петров и Я. Б. Радуль-Затуловский в своей рецензии на серию «Bibliotheca Buddhica» заявили о том, что[9]:
Первое — продолжение издания серии «Библиотека Буддика» в настоящем её виде дело политически вредное. Обслуживать буддистов теологическими текстами, а буржуазную науку кантианско-махистианскими откровениями ак. Щербатского не к лицу Академии наук СССР. Отсюда второе — издание «Библиотека Буддика» прекратить.
Решением Президиума АН СССР от 1937 года деятельность научно-издательской серии «Bibliotheca Buddhica» была прекращена[10].
Первым с инициативой возобновления издания «Bibliotheca Buddhica» выступил вернувшийся в 1957 году в СССР Ю. Н. Рерих. Ему удалось добиться начала практической реализации инициативы, но затем возник ряд трудностей, вызванных нежеланием властей поддерживать «пропаганду буддизма». Одним из тех, кто помог Рериху преодолеть возникшие препятствия, стал его давний знакомый профессор Малаласекера, бывший в то время послом Цейлона в СССР[11].
Благодаря Рериху в качестве XXXI тома серии в 1960 году был издан текст афоризмов Будды Шакьямуни — перевод В. Н. Топорова с пали — «Дхаммапада»[13], являющаяся настольной книгой южных буддистов и частью палийского тхеравадинского канона. Следующим, XXXII, томом серии стала книга А. И. Вострикова «Тибетская историческая литература»[14].
Однако после выхода в свет двух томов издание серии вновь прекратилось. Лишь значительно позже, уже в 1980-е, серия при содействии Г. М. Бонгард-Левина продолжила своё существование. На этом этапе Bibliotheca Buddhica стала издаваться в рамках серии книг «Памятники письменности Востока», причём в выходных сведениях указывался как номер тома серии «Памятники письменности Востока», так и номер тома «Bibliotheca Buddhica»[2]. Первым изданным после перерыва стал выпущенный в 1985 году том XXXIII «Памятники индийской письменности из Центральной Азии», подготовленный Г. М. Бонгард-Левиным и М. И. Воробьевой-Десятовской. В то время в обществе рос интерес к буддизму и его источникам и книги серии способствовали его удовлетворению.
Всего за время, истекшее с момента основания, в составе серии было подготовлено и издано 40 томов. Том XL — «Памятники индийской письменности из Центральной Азии. Вып. 3» — вышел в свет в 2004 году[15]. В книгах серии не только воспроизводятся оригинальные тексты и публикуются их переводы, но и приводится научный аппарат, включающий вступительные статьи, комментарии к текстам, словари и т. д.
Серия всегда пользовалась широким международным признанием специалистов. Так, например, первые 30 томов неоднократно переиздавались в Индии[2]. Репринтное переиздание серии было предпринято индийским издательским концерном Motilal Banarsidass в 1997 году.
См. также
Напишите отзыв о статье "Bibliotheca Buddhica"
Примечания
- ↑ Полное наименование: «Bibliotheca Buddhica. Собрание оригинальных и переводных буддийских текстов».
- ↑ 1 2 3 4 Андроcов В. П. Библиотека Буддика (Bibliotheca Buddhica) // Философия буддизма / Отв. ред. М. Т. Степанянц. — М.: Издательская фирма «Восточная литература», 2011. — С. 156.
- ↑ 1 2 Каганович Б. С. Сергей Федорович Ольденбург. Опыт биографии. — СПб: Нестор-История, 2013. — С. 36—37. — 252 с. — ISBN 978-5-4469-0082-6.
- ↑ Ермакова Т. В. [www.orientalstudies.ru/rus/images/pdf/b_rosenberg_conference_5_2012_01_ermakova.pdf Японские учёные — участники научно-издательских проектов санкт-петербургской буддологической школы] // Пятые востоковедные чтения памяти О. О. Розенберга. — 2012. — С. 20—44.
- ↑ [www.300.years.spb.ru/3_spb_3.html?id=73 «Bibliotheca Buddhica» — издание петербургское]. Санкт-Петербург сквозь века. Проверено 10 февраля 2016.
- ↑ Щербатской Ф. И. Избранные труды по буддизму / Под ред. Н. И. Конрада и Г. М. Богард-Левина. — М.: «Наука». Главная редакция восточной литературы, 1988. — С. 38.
- ↑ Абаева Л. Л., Андросов В. П. Бакаева Э. П. и др. Буддизм: словарь / Под общ. ред. Н. Л. Жуковской и др.. — М.: «Республика», 1992. — С. 45. — 257 с. — ISBN 5-250-01657-X.
- ↑ [www.orientalstudies.ru/rus/index.php?option=com_personalities&Itemid=74&person=242 Фёдор Ипполитович Щербатской]. Personalia. Институт восточных рукописей РАН РФ. Проверено 11 февраля 2016.
- ↑ Андреев А. И. [cyberleninka.ru/article/n/buddologicheskie-issledovaniya-akademika-f-i-scherbatskogo-i-tibet Буддологические исследования академика Ф. И. Щербатского и Тибет] // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. — 2008. — Т. 9, № 1. — С. 168.
- ↑ Островская Е. П. [www.orientalstudies.ru/rus/images/pdf/PPV_2010_2-13_16_ostrovskaya.pdf Ленинградская буддология в начале 1930-х годов] // Письменные памятники Востока. — 2010. — № 2(13). — С. 231.
- ↑ Васильков Я. В. [www.lomonosov.org/article/unroerich_revival_indology.htm Ю. Н. Рерих и возрождение классической индологии в СССР]. Труды международной научно-практической конференции «Рериховское наследие». Т. 2. «Новая Россия на пути к единству человечества». Ирида-прос (6 сентября 2006). Проверено 17 февраля 2016.
- ↑ Сборник изображений 300 бурханов. Часть первая. / С. Ф. Ольденбург. — Bibliotheca Buddhica. Собрание буддийских текстов. — Санкт-Петербург: Императорская Академия наук, 1908. — Т. V.
- ↑ Дхаммапада / Отв. ред. Ю. Н. Рерих. — Перевод с пали, введение и комментарии В. Н. Топорова. — М.: АН СССР. Институт востоковедения, 1960. — Т. III. — 158 с. — (Bibliotheca Buddhica, XXXI). — 4 000 экз.
- ↑ Востриков А. И. Тибетская историческая литература / Отв. ред. Ю. Н. Рерих. — М.: Издательство восточной литературы, 1962. — 428 с. — (Bibliotheca Buddhica, XXXII).
- ↑ Памятники индийской письменности из Центральной Азии. Вып. 3. Изд. текстов, исслед., пер. и коммент. Г. М. Бонгард-Левина, М. И. Воробьевой-Десятовской и Э. Н. Тёмкина. М.: 2004. (Памятники письменности Востока, LXXIII, 3. Bibliotheca Buddhica, XL). — 534 с.
Ссылки
- [www.orientalstudies.ru/ Институт восточных рукописей РАН РФ (Санкт-Петербург)]
- [archive.org/search.php?query=Bibliotheca%20Buddhica Оцифрованные книги Bibliotheca Buddhica]
Отрывок, характеризующий Bibliotheca Buddhica
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.
Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
