Canal+
Поделись знанием:
К:Телеканалы, запущенные в 1984 году
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
| Canal + | |
 | |
| Страна | |
|---|---|
| Зона вещания | |
| Дата начала вещания | |
| Ранние названия |
Canal 4, canal plus |
| Слоган |
Canal+ et tellement plus encore ! |
| Сайт |
[canalplus.fr us.fr] |
Canal+ (Канал+, Канал плюс) — частный общефранцузский полууниверсальный эфирный телевизионный канал с абонентской платой, основные направления которого кино и спорт. Телеканал открывает доступ ежедневно с 18.45 до 19.10 по парижскому времени для просмотра выпуска новостей, а также повтор этого выпуска на следующий день с 06.55 до 07.15 по парижскому времени. Самый первый частный канал с абонентской платой во Франции, принадлежит французской медиакомпании Groupe Canal+ (филиал Vivendi).
Содержание
История
Канал начал своё вещание 4 ноября 1984 года в 8 часов утра. В 1986 году у канала был один миллион подписчиков. В конце 2005 года количество подписчиков составляет 5 миллионов подписчиков, что составляло около 7,5 % от всего населения Франции
С запуском цифрового спутника 27 апреля 1996 года появились родственные каналы:
- Canal+ Jaune (Жёлтый) на данный момент Canal+ Cinéma
- Canal+ Bleu (Синий) на данный момент Canal+ Décalé
- Canal+ Vert (Зелёный) на данный момент Canal+ Sport.[1]
- Canal+ 16/9 на данный момент Canal+ Hi-Tech
- Canal+ Family новый телеканал запущенный Canal+ 20 октября 2007 года.
Известные телеведущие
- Патрик Пуавр д’Арвор — французский журналист и писатель
- Ален Шаба — член группы юмористов Les Nuls
- Патрик Брюэль — с 2004 года является ведущим программы «Мировой тур покера»
- Вилли Саньоль — консультант с апреля 2009 года
- Эме Жаке — консультант с 1998 года, комментирует матчи Лиги Чемпионов
- Кристоф Дюгарри — консультант, ведёт передачу Les spécialistes
- Марсель Десайи — консультант
- Дориа Тийе — ведущая прогноза погоды
Каналы
- Canal+ Spain — запущен в 1990 году как платный аналоговый канал. На данный момент часть альянса Digital+.
- Canal+ Poland — спутниковое телевидение Cyfra+.
- Canal+ Scandinavia — запущен в 1977 году, платное телевидение C More Entertainment.
- Canal+ Netherlands — впоследствии купленный FilmNet — название, использованное для различных платных телевизионных каналов в Европе в течение 1980-х, 1990-х и 2000-х годов. В 2006 году каналы были собственностью медиакомпании Liberty Global.
- Canal+ Flanders — впоследствии был продан. На данный момент известен как Prime TV.
- Canal+ Wallonia — известен как BeTV.
- Tele+ Digitale — итальянское отделение, продана компании News Corporation. На данный момент компания известна как Sky Italia.
- Premiere — платный немецкий телеканал, запущенный в 1990 году. Был основан Canal+, Bertelsmann и Kirch Group. На данный момент компания известна как Sky Deutschland, собственником которой является News Corporation, основанная Рупертом Мёрдоком.
- Canal+ Horizons — телеканал, вещающий в Африке и на Ближнем Востоке.
Программы
- Французские телесериалы: Огги и тараканы, Les Guignols de l’info, Groland, Spiral (Engrenages), H, Mafiosa, Jamel Comedy Club, Hard, Djihad, Pigalle, la Nuit, La Commune, Braquo, Scalp, Le Grand Journal, La Matinale, + Clair, L'édition spéciale, Jeudi Investigation, Dimanche+.
- Американские телесериалы: Офис, Отчаянные домохозяйки, Студия 30, 24 часа, Большая любовь, Декстер, Вспомни, что будет, Щит, Как я встретил вашу маму, Косяки, Безумцы, Мёртвые до востребования, В Филадельфии всегда солнечно, Два с половиной человека, Секс в другом городе
- Французские мультсериалы: Оазис Оскара, Жили были… первооткрыватели, Жила-была жизнь
- Американские мультсериалы: Южный парк, Американский папаша!, Сумасшедшие за стеклом, или Мультреалити, Гриффины, Симпсоны
- Японские мультсериалы: Стальной алхимик, Monster, Самурай чамплу, Нуар
- Британские телесериалы: Молокососы, Джекил, Главный подозреваемый, Компьютерщики
- Ирландский/Канадские телесериалы: Тюдоры, Деграсси
- Детские телесериалы: Ох, уж эти детки!, Телепузики,Смешарики
Критика
1 февраля 2016 года в 22:30 Canal+ показал документальный фильм Поля Морейра «Украина, маски революции» в рамках программы «Специальное расследование» (англ. Special Investigation). Показ фильма вызвал массовое возмущение украинских общественных и политических деятелей, участвовавших в Евромайдане или поддержавших его. За день до выхода фильма посольство Украины во Франции безуспешно просило телеканал отменить показ фильма или перенести его на более поздний срок, утверждая, что фильм является продуктом российской пропаганды или теории заговора[2].Руководство Canal+, оценив все «за» и «против», а также учитывая феноменальный резонанс фильма, решило продлить его показ. Второй пришелся на воскресенье, 7 февраля. Третий, должен состояться 14 февраля.[3]
Кинопроизводство
В 1990-х годах Canal+ принимал участие в создании российско-французских художественных кинофильмов «Утомлённые солнцем», «Вор», «Восток-Запад», «Русский бунт» и «Сибирский цирюльник».
Группа Canal+
Напишите отзыв о статье "Canal+"
Примечания
- ↑ [www.canalplusgroup.com/pid163.htm#anch_26 L'historie du Groupe Canal+ de 1983 à nos jours]. Проверено 26 июля 2010. [www.webcitation.org/67Q0L85Br Архивировано из первоисточника 5 мая 2012].
- ↑ [lenta.ru/news/2016/02/02/canal/ Французский телеканал показал фильм про Майдан вопреки протестам Киева] (рус.)
- ↑ [news-front.info/2016/02/08/vo-francii-film-ukraina-maski-revolyucii-pokazhut-v-tretij-raz/ Во Франции фильм «Украина: маски революции» покажут в третий раз]. News Front - новостной Фронт. Проверено 9 февраля 2016.
Ссылки
- [canalplus.fr Официальный сайт Canal+]
- [www.imdb.com/company/co0028557/ Canal+ на IMDb.com]
- [www.studiocanal.com/ Официальный сайт StudioCanal]
- [www.canalsat.fr Официальный сайт CanalSat]
Отрывок, характеризующий Canal+
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
