Абергавенни

Город Абергавенни англ. Abergavenny валл. Y Fenni Страна ВеликобританияВеликобритания Регион УэльсУэльс Графство Монмутшир Координаты 51°49′59″ с. ш. 3°01′02″ з. д.51.83306° с. ш. 3.01722° з. д. / 51.83306; -3.01722    Глава Саманта Додд Основан 57 Прежние названия Гобанниум; Бергавенни Город с 1241 Площадь 4,43 км² Высота центра 86 м Официальный язык английский Население 14 211 человек (2010) Плотность 3173 чел./км² Часовой пояс UTC+0, летом UTC+1 Телефонный код +44 1873 Почтовый индекс NP7

К:Населённые пункты, основанные в 57 году

Абергаве́нни (англ. Abergavenny, валл. Y Fenni) — город в историческом и современном графстве Монмутшир, в Уэльсе, расположенный на границе Уэльса и Англии, из-за чего его иногда называют «воротами в Уэльс».

Этимология названия

Название города происходит от древнего названия реки Гобанния (кельт. Gobannia), что на языке бриттов означает «река кузнецов», и свидетельствует о том, что здесь издавна находился важный центр по обработке металлов. На языке валлийцев река стала назваться Гавенни (валл. Gafenni), и город получил название Абергавенни (валл. Abergavenny), что означает устье (валл. aber) и Гавенни (валл. Gafenni), то есть город в устье реки Гавенни, или точнее «город в устье реки кузнецов». Другим указанием на название является валлийское слово гов (валл. gof), что означает кузнец, поэтому его также связывают с персонажем валлийского фольклора, кузнецом Гованноном (валл. Gofannon). C XV века в валлийском языке стала употребляться сокращенная форма названия И Венни (валл. Y Fenni).

История

Самое раннее поселение на территории Абергавенни относится к 4000 году до н. э. Первое крупное поселение было построено древними римлянами. Основанная ими в 57 году крепость Гобанниум (лат. Gobannium), имела важное стратегическое значение, так, как контролировала главный проход между возвышенностью Чёрные горы и горным хребтом Брекон Биконс на юге Уэльса. Легионеры охраняли дорогу в долине реки Аск, соединявшую крепости Бурриум (лат. Burrium, ныне Аск) и Иска Аугуста (лат. Isca Augusta), или Иска Силурум (лат. Isca Silurum, ныне Керлеон) на юге с И Гер, Брекон и Мид Уэльс. Гобанниум был построен, с целью сохранения мира среди местного племени силуров и просуществовал до 400 года. Остатки стен этой крепости были обнаружены к западу от замка Абергавенни при создании фундамента для строительства нового почтового отделения и телефонной станции в конце 1960-х годов.

После завоевания этой территории норманнами, в 1087 году был построен замок баронов Бергавенни. Первым бароном Амеленом де Баланом здесь было также основано монастырское подворье с церковью в честь Пресвятой Девы Марии. Монастырское подворье принадлежало аббатству Святого Викентия в Ле-Мане, во Франции.

Вокруг замка со временем появился город, называвшейся вначале Бергавенни. В 1175 году Абергавенни стал местом вероломного убийства местной валлийской знати хозяином замка, Уильямом де Браозом. В 1182 году валлийцы отвоевали замок и город у норманнов.

В 1241 году вокруг Абергавенни была возведена крепостная стена с четырьмя большими воротами. Население города постоянно росло до эпидемии чумы, разразившейся здесь в конце 1340-х годов.

В 1404 году Абергавенни был захвачен Оуэном Глиндуром. По преданию, восставших провела в город местная жительница в полночь небольшой группой через ворота Рыночной улицы. Они открыли ворота, впустили захватчиков, ожидавших их за крепостной стеной, после чего разграбили и сожгли город, оставив нетронутым лишь замок. С тех пор Рыночную улицу называют улицей Предателей. Оуэн Глиндур объявил Абергавенни владением своего незаконнорожденного сына, но через две недели восставшим пришлось оставить город.

Население города снова стало расти в XVI и XVII веках, когда здесь велась активная торговля ткацкими и кожевенными изделиями, ставшая основным источником дохода горожан.

Во время Реформации в 1541 году монастырское подворье с церковью в честь Пресвятой Девы Марии было упразднено и на его месте основана гимназия короля Генриха VIII, само же место перешло во владение к семье Гюнтер.

Во время гражданской войны в 1645 году, король Карл I посетил Абергавенни и председательствовал здесь на суде над сэром Тревором Уильямсом, 1-м баронетом Ллангибби и другими парламентариями.

В 1639 году Абергавенни получил хартию, предусматривавшую некоторое самоуправление в городе. Хартия была дополнена привилегиями в 1657 году, но, кажется, они так и не вступили в силу. Из-за отказа глав местных корпораций присягать королю Вильгельму III в 1688 году хартия была отменена.

Впервые рынок в Абергавенни упоминается в 1211 году в хартии Уильяма де Браоза, в которой он даровал монастырскому подворью право сбора десятины с торгующих. Право на проведение двух еженедельных рынков и трех ежегодных ярмарок в Абергавенни было подтверждено в 1657 году. В городе производили и торговали валлийской фланелью и, модными в то время, париками из козьей шерсти.

Титул баронов Бергавенни закрепился за семьей Невиллов при Эдуарде Невилле, 3-ем бароне Бергавенни (ум. 1476), младшем сыне Ральфа де Невилла, 1-го графа Уэстморленда и его второй жены Джоан Бофорт, дочери Джона Гонта, 1-го герцога Ланкастера. Он женился на наследнице Ричарда де Бошана, 1-го графа Вустера, от которой в приданое получил замок и поместье в Абергавенни. В 1392 году его тесть был вызван в парламент как лорд Бергавенни, сам Эдуард Невилл был вызван в парламент под таким титулом в 1450 году. Его прямые потомки мужского пола пресеклись в 1387 году на Генрихе Невилле, 6-м бароне Бергавенни. Титул в 1604 году перешел к его двоюродному брату, Эдуарду Невиллу, 8-му барону Бергавенни (ум. 1622). Эта линия продолжается и ныне. В 1784 году Невиллы получили титул графов Абергавенни, ав 1876 году Уильям Невилл, 5-й граф Абергавенни (ум.1915), активный сторонник тори, стал 1-м маркизом Абергавенни.

В городе, после своего бегства в Великобританию, в военном госпитале под конвоем находился Рудольф Гесс.

География

Абергавенни находится в горной долине на юге Уэльса меж гор Шугар Лоаф (англ. Sugar Loaf, 596 м) и Блорендж (англ. Blorenge, 559 м) на месте впадения реки Гавенни в реку Аск. Город также окружают пять холмов покрытых лесами: Скиррид Фавр (англ. Skirrid Fawr, 486 м), Литтл Скиррид (англ. Little Skirrid, 270 м), Дери (англ. Deri, 343 м), Ролбен (англ. Rholben) и Минидд Лланвенарт (англ. Mynydd Llanwenarth). Абергавенни находится на территории возвышенности Чёрные горы, рядом с горным хребтом Брекон Биконз, на территории которого находится национальный парк.

Климат

Абергавенни относится к умеренному климату (Cfb). Погода часто меняется. Лето теплое мягкое. Зима без сильных заморозков. Снега выпадает немного, но достаточно, чтобы покрыть близлежащие холмы.

Самый теплый месяц в году — август; самый холодный — февраль. Влажность средняя. Больше всего осадков выпадает в январе; меньше всего в июне.

Климат Абергавенни (1981-2010)
Показатель	Янв.	Фев.	Март	Апр.	Май	Июнь	Июль	Авг.	Сен.	Окт.	Нояб.	Дек.	Год
Средний максимум, °C	6,0	6,1	8,5	11,5	15,0	17,5	19,4	19,5	16,4	12,7	9,0	6,5	12,4
Средний минимум, °C	1,0	0,5	2,1	3,4	6,2	9,3	11,3	11,3	8,9	6,6	3,5	1,3	5,5
Норма осадков, мм	202,7	145,5	137,8	104,2	100,9	70,8	101,0	106,6	132,1	196,9	179,4	196,4	1672,2
Источник: [www.metoffice.gov.uk/public/weather/climate/?tab=climateTables Met Office]

Символы

Герб Абергавенни был пожалован 27 марта 1901 года, а 19 апреля 1976 года утвержден приказом городского совета.

Красное поле норманнского щита разделено двумя белыми линиями буквой Х на четыре части. В нижней части золотые зарешеченные ворота, справа и слева золотые геральдические лилии. В верхней части золотая роза. Герб венчает баронский шлем с серебряным быком в цепи. На теле у быка две золотые геральдические лилии.

Под гербом линия с девизом Абергавенни на латыни: «Hostes nunc amici», что означает Недруги стали друзьями.

Экономика

В Абергавенни нет крупной промышленности. В городе развита пищевая и легкая промышленность, на ярмарках с XVIII—XIX веков ведется активная торговля крупным рогатым скотом и лошадьми. Туристический сектор также поддерживают местную экономику.

В здании городского рынка (англ. Market Hall) по вторникам, пятницам и субботам проходит розничная торговля, по средам работает блошиный рынок, каждый 4-й четверг месяца — фермерский рынок; 3-е воскресенье месяца — антиквариатный, 2-я суббота месяце — ярмарка народных умельцев.

Транспорт

Железнодорожная станция в Абергавенни открылась 2 января 1854 года, и находится на линии валлийской марки.

Местное самоуправление

С 1899 года Абергавенни управляется мэром, 4 старейшинами и 12 советниками.

Мэр города с 2012 года Саманта Додд.

Культура

В Абергавенни в 1838 и 1913 годах проходил Национальный Валлийский Фестиваль. Ежегодно в сентябре в городе проводится фестиваль еды, на котором представлены кухни народов мира.

Музей Абергавенни находится в замке. В городе действует, основанный в 1884 году, духовой оркестр.

В городе есть футбольный клуб Абергавенни Тьюсдейз (англ. Abergavenny Thursdays FC), основанный в 1927 году, и в настоящее время являющийся членом 3 дивизиона Гвентской областной лиги; крикетный клуб, основанный в 1834 году, хоккейный клуб, основанный в 1897 году, и теннисный клуб. В городе также есть местная команда регби Абергавенни (англ. Abergavenny RFC), играющая во 2 дивизионе Восточной лиги.

В 2007 и 2009 годах в Абергавенни проводился Британский национальный чемпионат по велоспорту.

Абергавенни упоминается в произведениях Уильма Шекспира (Генрих VIII), Артура Конан Дойля (Приключения в приоратской школе из серии рассказов о Шерлоке Холмсе) и Джоан Роулинг (Гарри Поттер и узник Азкабана).

Вышедший на экраны в 1996 году фильм Интимные отношения с Джули Уолтерс и Рупертом Грейвсом в главных ролях был большой частью снят в окрестностях Абергавенни.

Валлийский язык

В последние десятилетие число горожан, владеющих валлийским языком, резко возросло. По данным переписи населения 2001 года 10 % местных жителей говорили на валлийском языке, что в пять раз больше, чем по данным переписи 1991 года, когда валлийским владело только 2 % горожан.

В городе находится одна из двух валлийских общеобразовательных школ Монмутшира, Исгол Гимраэг и Венни (валл. Ysgol Gymraeg у Fenni), основанная в начале 1990-х. Здесь также находится офис валлийских обществ Кимрейгиддион и Венни (валл. Cymreigyddion у Fenni), и Абергавенни Эйстеддфод (валл. Abergavenny Eisteddfod).

Достопримечательности

Объект	Описание
	Замок Абергавенни — норманнский замок, построенный в 1087 году бароном Амеленом де Баланом по приказу короля Вильгельма I Завоевателя. В XIII—XIV веке при бароне Джоне Гастингсе был перестроен. На западе близ замка находятся руины древнеримской крепости Гобанниум. 5 июля 1952 года внесен в I Список памятников архитектуры Великобритании.
	Церковь Пресвятой Девы Марии — готическая церковь, построенная 1090 году бароном Амеленом де Баланом. Из-за своих больших размеров называется «Вестминстерским аббатством Уэльса». 5 июля 1952 года внесена в I Список памятников архитектуры Великобритании.

Известные уроженцы и жители

• Дэвид Льюис — священник и мученик, святой Римско-католической церкви.
• Августа Уоддингтон-Холл — баронесса, содействовала популяризации валлийского языка и национальной культуры.
• Джордж Стронг Нэрс — вице-адмирал, исследователь Арктики.
• Этель Лина Уайт — писательница, автор психологических детективов.
• Брайан Сэйвгар — художник-постановщик, лауреат премии Оскар в номинации «Лучший художник-постановщик» за 1986 год.
• Марина Ламбрини Диамандис — уэльская певица и композитор.

Города-побратимы

• Сарно (итал. Sarno), Италия
• Эстринген (нем. Östringen), Германия
• Бопро (фр. Beaupréau), Франция

Напишите отзыв о статье "Абергавенни"

Примечания

Ссылки

• [www.abergavennyboroughband.org.uk/index.php Abergavenny]. Abergavennyboroughband.org.uk. — Город Абергавенни. [www.webcitation.org/6JIzMjp6O Архивировано из первоисточника 1 сентября 2013].  (англ.)
• [www.abergavennyroundtable.co.uk Аbergavenny]. Abergavennyroundtable.co.uk. — Город Абергавенни. [www.webcitation.org/6JIzOpaD0 Архивировано из первоисточника 1 сентября 2013].  (англ.)
• [www.abergavennymuseum.co.uk/index.php?lang=EN;navId=1 Аbergavenny museum]. Abergavennymuseum.co.uk. — Музей города Абергавенни. [www.webcitation.org/6JIzQbOro Архивировано из первоисточника 1 сентября 2013].  (англ.)

Отрывок, характеризующий Абергавенни

– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.
– Я читал наш протест об Ольденбургском деле и удивлялся плохой редакции этой ноты, – сказал граф Ростопчин, небрежным тоном человека, судящего о деле ему хорошо знакомом.
Пьер с наивным удивлением посмотрел на Ростопчина, не понимая, почему его беспокоила плохая редакция ноты.
– Разве не всё равно, как написана нота, граф? – сказал он, – ежели содержание ее сильно.
– Mon cher, avec nos 500 mille hommes de troupes, il serait facile d'avoir un beau style, [Мой милый, с нашими 500 ми тысячами войска легко, кажется, выражаться хорошим слогом,] – сказал граф Ростопчин. Пьер понял, почему графа Ростопчина беспокоила pедакция ноты.
– Кажется, писак довольно развелось, – сказал старый князь: – там в Петербурге всё пишут, не только ноты, – новые законы всё пишут. Мой Андрюша там для России целый волюм законов написал. Нынче всё пишут! – И он неестественно засмеялся.
Разговор замолк на минуту; старый генерал прокашливаньем обратил на себя внимание.
– Изволили слышать о последнем событии на смотру в Петербурге? как себя новый французский посланник показал!
– Что? Да, я слышал что то; он что то неловко сказал при Его Величестве.
– Его Величество обратил его внимание на гренадерскую дивизию и церемониальный марш, – продолжал генерал, – и будто посланник никакого внимания не обратил и будто позволил себе сказать, что мы у себя во Франции на такие пустяки не обращаем внимания. Государь ничего не изволил сказать. На следующем смотру, говорят, государь ни разу не изволил обратиться к нему.
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.


Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.


Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.