Амжикухуа
Село
Показать/скрыть карты
|
Амжи́кухуа (абх. Амжәықәхәа) — село в Гудаутском районе Абхазии. До 1948 года село официально называлось Каваклук (арм. тополевая роща), с 1948 по 1996 — Агараки (груз. дача), с 1996 года восстановлено старое абхазское название. Расположено к западу от райцентра Гудаута в равнинно-холмистой зоне на берегу Пицундской бухты Чёрного моря.
В административном отношении село является административным центром Амжикухвинской сельской администрации (абх. Амжәықәхәа ақыҭа ахадара), в прошлом Агаракского сельсовета.
Границы
На севере Амжикухуа граничит с селом Калдахуара, на востоке — с посёлком Шлара и пгт Мюссера, на юге территория села выходит к черноморскому побережью, на западе Амжикухуа граничит с селом Лдзаа Гагрского района.
Население
Население[2] Агаракского сельсовета по данным переписи 1989 года составляло 982 чел. Этнический состав — армяне.
По данным переписи 1959 года в селе Агараки (Амжикухуа) жило 401 человек, в основном армяне (в Агаракском сельсовете в целом — 1191 человек, также в основном армяне).[3] По данным переписи 1989 года население Агаракского сельсовета составило 982 человека, в том числе села Агараки (Амжикухуа) — 406 человек[4], в основном армяне[5] По данным переписи 2011 года численность населения сельского поселения (сельской администрации) Амжыкхуа (Амжикухуа) составила 672 жителя, из них 95,4 % — армяне (641 человек), 3,3 % — русские (22 человека), 0,6 % — абхазы (4 человека), 0,4 % — украинцы (3 человека), 0,3 % — другие (2 человек).[1]
В переписях XIX века Амжикухуа как отдельное село не значится. Территория Амжикухуа входила в состав Калдахуарской сельской общины, и после махаджирства — насильственного выселения абхазов в Турцию — данная местность полностью обезлюдела, пока в 1907 году здесь не осели первые армянские поселенцы. Затем село значительно выросло за счёт переселения армян после геноцида в Османской империи[6].
| Год переписи | Число жителей | Этнический состав |
|---|---|---|
| 1886 | в составе с. Калдахуара | населения нет |
| 1926 | 2.097 | армяне 87,5%; русские 2,7%; греки 1,5% |
| 1959 | 1.191 | армяне (нет точных данных) |
| 1989 | 982 | армяне (нет точных данных) |
| 1989 | 672 | армяне (95,4 %), русские (3,3 %) |
Историческое деление
Село Амжикухуа исторически подразделяется на 3 посёлка (абх. аҳабла):
- Амжикухуа Ахабла (собственно Амжикухуа)
- Риапш
- Цанигуарта
Использованная литература
- Кварчия В. Е. Историческая и современная топонимия Абхазии (Историко-этимологическое исследование). — Сухум: Дом печати, 2006—328 с.
- Кәарҷиа В.Е. Аҧсны атопонимика. — Аҟәа: 2002. — 686 д. (абх.)
Напишите отзыв о статье "Амжикухуа"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.ethno-kavkaz.narod.ru/gudauta11.html Перепись населения Абхазии 2011. Гудаутский район]
- ↑ [www.ethno-kavkaz.narod.ru/rnabkhazia.html Переписи населения Абхазии 1886, 1926, 1939, 1959, 1970, 1979, 1989, 2003]
- ↑ [ethno-kavkaz.narod.ru/gudauta.html Всесоюзная перепись населения 1959. Гудаутский район. Сёла и преимущественные национальности]
- ↑ [pop-stat.mashke.org/abkhazia-census.htm Всесоюзная перепись населения 1989. Абхазская АССР]
- ↑ [wwwethnokavkaz.1bb.ru/index.php?showtopic=160 Этноязыковые карты Абхазии в 1989. Коряков Ю.Б.]
- ↑ [www.noev-kovcheg.ru/mag/2007-11/936.html Селу Агарак - 100 лет]
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Амжикухуа
Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт.Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского.
Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом.
Государь быстрым взглядом окинул Кутузова с головы до ног, на мгновенье нахмурился, но тотчас же, преодолев себя, подошел и, расставив руки, обнял старого генерала. Опять по старому, привычному впечатлению и по отношению к задушевной мысли его, объятие это, как и обыкновенно, подействовало на Кутузова: он всхлипнул.
Государь поздоровался с офицерами, с Семеновским караулом и, пожав еще раз за руку старика, пошел с ним в замок.
Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.
Когда Кутузов вышел из кабинета и своей тяжелой, ныряющей походкой, опустив голову, пошел по зале, чей то голос остановил его.
– Ваша светлость, – сказал кто то.
Кутузов поднял голову и долго смотрел в глаза графу Толстому, который, с какой то маленькою вещицей на серебряном блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Вдруг он как будто вспомнил: чуть заметная улыбка мелькнула на его пухлом лице, и он, низко, почтительно наклонившись, взял предмет, лежавший на блюде. Это был Георгий 1 й степени.
На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».
Неудовольствие государя против Кутузова усилилось в Вильне в особенности потому, что Кутузов, очевидно, не хотел или не мог понимать значение предстоящей кампании.
Когда на другой день утром государь сказал собравшимся у него офицерам: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу», – все уже тогда поняли, что война не кончена.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.
Для избежания столкновений со стариком сам собою нашелся выход, состоящий в том, чтобы, как в Аустерлице и как в начале кампании при Барклае, вынуть из под главнокомандующего, не тревожа его, не объявляя ему о том, ту почву власти, на которой он стоял, и перенести ее к самому государю.
С этою целью понемногу переформировался штаб, и вся существенная сила штаба Кутузова была уничтожена и перенесена к государю. Толь, Коновницын, Ермолов – получили другие назначения. Все громко говорили, что фельдмаршал стал очень слаб и расстроен здоровьем.
Ему надо было быть слабым здоровьем, для того чтобы передать свое место тому, кто заступал его. И действительно, здоровье его было слабо.
Как естественно, и просто, и постепенно явился Кутузов из Турции в казенную палату Петербурга собирать ополчение и потом в армию, именно тогда, когда он был необходим, точно так же естественно, постепенно и просто теперь, когда роль Кутузова была сыграна, на место его явился новый, требовавшийся деятель.
Война 1812 го года, кроме своего дорогого русскому сердцу народного значения, должна была иметь другое – европейское.
За движением народов с запада на восток должно было последовать движение народов с востока на запад, и для этой новой войны нужен был новый деятель, имеющий другие, чем Кутузов, свойства, взгляды, движимый другими побуждениями.
