Артёмовск (Луганская область)

Город Кипучее укр. Артемівськ/Кипуче Страна УкраинаУкраина Статус город районного значения Область Луганская областьЛуганская область Район Перевальский район Координаты 48°26′25″ с. ш. 38°44′32″ в. д.48.44028° с. ш. 38.74222° в. д. / 48.44028; 38.74222    Городской голова Ёлкин Александр Иванович Дата основания 1910 Первое упоминание 1910 Прежние названия Екатериновка (Новоекатериновка), Екатерининский рудник, Артёмовский рудник, посёлок Артёмовский Город с 1961 Площадь 16,25 км² Высота центра 193,7 м Официальный язык украинский, русский Население 7 506 человек  Плотность 480 чел./км² Часовой пояс UTC+2, летом UTC+3 Телефонный код 06441 Почтовый индекс 94313 Автомобильный код BB, НВ / 13 КОАТУУ 4423610300 Официальный сайт [ ссылка] Кипучее Кипучее

К:Статьи о населённых пунктах без категории на Викискладе

Кипучее (укр. Кипуче), (до 1923 года — Екатериновка/Новоекатериновка, до 2016 года Артёмовск (укр. Артемівськ) — город районного значения в Перевальском районе Луганской области, Украина. Де факто — с 2014 года населённый пункт контролируется самопровозглашённой Луганской Народной Республикой.

Название

Поселок основан в 1910 году под именем Екатериновка.

В 1921 года состоялось переименование в честь советского партийного и хозяйственного деятеля Артема^[4].

В 1923—1938 гг. — посёлок Артёмовский;

1938-2015 гг.. — город Артемовск (поселок приобретает статус города);

В 2016 году в рамках декоммунизации Артемовск переименовали в Кипучее.

Герб и Флаг

Герб и флаг утверждены 17 июня 2005г. решением сессии городского совета.

Описание герба

На серебряном опрокинутом стропиле три черные граненные ювелы, в верхнем зеленом поле - серебряный старый дуб с желудями, внизу - красное поле. Щит наложен на декоративный золотой картуш, увенчанный серебряной городской короной. Под картушем положены накрест серебряные кирка и кайло с золотыми сменными зубцами, обвитые зеленой девизной лентой с белой и черной полосами вдоль краев и белой надписью "Артемівськ".

Дуб и зеленое поле указывают, что еще 100 лет тому на месте нынешней шахты и города росли дубовые рощи с огромными толстыми дубами. Три первых шахты отображены тремя черными граненными квадратами (ювелами). Первый пласт угля, из которого началась промышленная добыча, имел название "Алмаз". Особая горно-геологическая структура шахты представлена опрокинутым стропилом. Серебряная и красная окраска означает особенность застройки шахтного поселка сперва белыми, а потом красными домиками. Кайло и кирка - орудие работы шахтеров. Общая концепция герба - расположение поселка между тремя шахтами на месте вековых дубовых рощ на залежах угля.

Авторы - А.В.Закорецкий, С.Карташов.

Описание флага

Квадратное полотнище разделено из нижнего угла от древка к верхнему свободному углу белой полосой (шириной в 1/4 стороны флага) на зеленый (от древка) и красный треугольники. На зеленом фоне белый старый дуб с желудями; на белой полосе - три черные квадратные граненные ювелы.

Авторы - А.В.Закорецкий, С.Карташов.

География

Артемовск расположен в юго-западной части Луганской области.Соседние населённые пункты: города Брянка на севере, Зоринск и сёла Малоивановка на юго-западе, Красная Заря, Адрианополь, посёлок Ящиково на юге, города Перевальск на востоке, Алчевск на северо-востоке. Общая площадь земель города в его границах составляет 1625 га.

Высота над уровнем моря 256 метров.

• Наивысшая точка 300,4 метров

• Самая низкая точка 193,7 метров Артемовск находится в третьем часовом поясе (UTC+3). Используемое время в Артемовске обозначается по международному стандарту как московское время (MSK).

Город богат залежами угля и значительными запасами песчаника, который используется в строительстве. В связи с продолжительной работой местных шахт в окрестностях города много терриконов.

Почвы плодородные, в основном черноземные. Часть территории города занимают леса, которые практически не имеют промышленного значения. Город располагает запасами поверхностных и подземных вод, имеется 4 пруда: Кипучанский, Разливное, Дачный, Черное.

Несколько популярных в народе холодных родников с питьевой водой (криниц): кр.Сахарная, кр. Боёва, кр.Нижней Кипучанской балки, кр. кипучанская и пр.), в окрестностях протекает р. Белая.

Животный мир характерен для открытых степных регионов, но не представляет промышленного интереса из-за малочисленности. В основном водятся лисицы, волки, зайцы, куницы. Редко встречается байбак европейский.

Климат умеренно континентальный, засушливый, с прохладной зимой и жарким летом.

Главная улица города - улица 9 Мая, центром всех крупных мероприятий является Дом Культуры им. В.И. Ленина.

История

Дореволюционный период

Поселок основан в 1910 году под именем Екатериновка. Его заложили первостроители шахты при финансировании учредителей акционерного общества «Екатерининские угольные копи».

Учредителем акционерного общества являлся французский консул Де Вулич, а управляющим рудником — Миокович А.П.

В этом же году началось строительство шахт №11 и №14 и прилегающих к ним поселков.

В 1912г. выдана первая партия угля - 45 пудов (737кг.) из пласта "Алмаз". В 1913 году в поселке началась добыча угля, в связи с открытием шахт и появившейся возможностью заработать сюда прибывали рабочие из Мордовии, Орловской, Курской, Могилевской, Рязанской, Калужской, Казанской, Екатеринославской губерний. Добыча угля велась вручную с помощью примитивных инструментов (обушок, топор, лопата), транспортировали его с помощью лошадей.

Осенью 1913г. шахта №16 стала самой крупной шахтой в районе с проектной мощностью 7,5 миллионов пудов угля (120 тысяч тонн) в год. 

Предприниматели жестоко эксплуатировали горняков. Рабочий день длился более 12 часов в душной, насыщенной пылью атмосфере, при постоянной опасности для жизни. За смену каторжного труда забойщик получал от 1 руб. 25 коп. до 2 руб. При таком заработке семьи рабочих едва сводили концы с концами. Часто за неделю до получки не хватало даже на хлеб. Рабочих эксплуатацией,экстремальными условиями труда, голодом доводили до истощения,но тем не менее поселок развивался и в начале 1914 года численность населения уже составляла около 900 человек. В этом же году открыли первую начальную школу. В апреле 1916 года в связи с невыносимыми условиями труда состоялась массовая забастовка шахтеров Горловско-Щербиновского района, в конце мая 1916 забастовали горняки всех шахт Екатериновского рудника. Была создана большевистская ячейка РСДРП во главе с рабочим С. А. Дементием. Участниками ячейки стали братья А. Т. и И. Т. Пелеховы, К. К. Трошин, Т. Т. Фролков, И. И. Николаенко, которые занимались агитационной деятельностью, читали рабочим листовки, «Шахтерские листки», издаваемые газетой «Правда».

Ранний советский период

В марте 1917 года был избран рудничный Совет рабочих депутатов, который по факту принял управление рудником.

Ужасными были жилищно-бытовые условия горняков. Шахтеры рудника жили в перенаселенных землянках и бараках, спали на нарах, расположенных вдоль стен в два яруса. Маленькие окна едва пропускали дневной свет. В помещениях всегда было сыро и нестерпимо душно, а зимой и осенью, кроме того, холодно. Один врач и один фельдшер, обслуживавшие население Екатериновского рудника, не могли обеспечить медицинской помощью всех больных. Накануне Октябрьской революции в поселке открыли начальную школу.

Положение горняков Екатериновского рудника, как и всего Донбасса, еще более ухудшилось в период первой мировой войны. Несмотря на рост цен на продукты питания и на предметы первой необходимости, капиталисты отказывались повышать заработную плату, т. е. увеличивать расценки и повременные ставки, в связи с чем реальная заработная плата в 1915 году была на 23,5 проц. ниже уровня 1913 года. В 1916 году при повышении заработной платы шахтеров на 5—20 проц. цены на продовольствие выросли на 200—300 проц., а на промышленные товары — еще больше. В погоне за максимальными прибылями владельцы рудников усиливали эксплуатацию шахтеров. Добыча угля производилась вручную, транспортировка к стволу — лошадьми. Примитивными были орудия производства — обушок, топор и лопата. В 1916 году шахты Екатериновки добывали 380 тонн угля в сутки.

Доведенные до отчаяния жестокой эксплуатацией и голодом, горняки все активнее включались в борьбу против царизма и эксплуататоров. Под воздействием массового стачечного движения в Донбассе, в частности апрельской (1916 г.) стачки шахтеров Горловско-Щербиновского района, в конце мая забастовали горняки всех шахт Екатериновского рудника. В это время здесь была создана ячейка РСДРП во главе с рабочим С. А. Дементием — участником Горловского восстания в декабре 1905 года. В состав ячейки вошли братья А. Т. и И. Т. Пелеховы, К. К. Трошин (в начале 1918 г.— председатель военно-революционного комитета Лозовопавловского района), Т. Т. Фролков, И. И. Николаенко. Большевики занимались агитационной деятельностью, читали рабочим листовки, «Шахтерские листки», издаваемые газетой «Правда».

В августе 1916 года на шахтах рудника под руководством большевиков была проведена двухдневная забастовка. Шахтеры требовали повышения заработной платы на 20 проц. и увеличения расценок для сдельщиков. Организованность забастовщиков вынудила промышленников пойти на уступки. В марте 1917 года после победы Февральской буржуазно-демократической революции в поселке Екатериновке был избран рудничный Совет рабочих депутатов. Большое влияние на его деятельность оказали большевики. Под их воздействием Совет, который по сути сосредоточил в своих руках управление рудником, принял решение, обязывающее администрацию увеличить заработную плату горнякам. 5 мая Совет установил рабочий контроль на шахтах рудника, ввел явочным порядком восьмичасовой рабочий день.

Шахтовладельцы оказывали сопротивление осуществлению этих мероприятий. Им активно помогали меньшевики и эсеры. Особенно обострилась борьба после июльских событий 1917 года, когда по приказу буржуазного Временного правительства в Петрограде была расстреляна демонстрация рабочих. Реакционные элементы Екатериновки также перешли в наступление. Владельцы рудника уменьшили горнякам заработную плату, задерживали ее выдачу, отказались подвозить уголь к домам шахтеров.

Большевики Екатериновки С. А. Дементий, И. В. Ильин, Р. А. Говорун настоятельно проводили в жизнь ленинский курс на социалистическую революцию, готовили шахтеров к борьбе за завоевание политической власти.

Вместо меньшевика председателем Екатериновского рудничного Совета был избран Т. Т. Фролков (позднее он возглавил Лозовопавловский Совет рабочих и крестьянских депутатов). На Екатериновском руднике побывал К. Е. Ворошилов. Он выступил на антивоенном митинге рабочих, призвал их теснее сплотиться вокруг большевиков, дать отпор соглашателям.

С победой Великой Октябрьской социалистической революции шахтеры рудника под руководством большевиков провели перевыборы Екатериновского Совета рабочих депутатов, куда вошло 80 человек. 25 депутатов во главе с председателем исполкома большевиком И. И. Николаенко составили исполнительный комитет. При нем были созданы секции — по вопросам труда и заработной платы, охраны общественного порядка, кооперации, народного образования, здравоохранения и санитарии, жилищно-бытовая.

Утверждение Советской власти в стране, в т. ч. и в Екатериновке, проходило в упорной борьбе с контрреволюцией, в частности с белоказаками генерала Каледина. Для борьбы с калединцами шахтеры Екатериновки в начале декабря 1917 года сформировали красногвардейский отряд. Его командиром был шахтер И. Т. Пелехов, комиссаром — рабочий Н. И. Строев. С помощью Луганского комитета большевиков красногвардейцы приобрели 32 винтовки, 8 ящиков патронов. Отряд контролировал железнодорожную линию Дебальцево — Родаково. Днем и ночью шахтеры-красногвардейцы несли в этом районе патрульную службу, внимательно проверяли каждый проходящий эшелон, отражали налеты вооруженных групп калединцев, нападавших на железнодорожные станции и рабочие поселки. Позже отряд И. Т. Пелехова героически сражался против врагов революции на фронтах гражданской войны.

В начале декабря 1917 года на рудник приехал представитель Донецко-Криворожского комитета РСДРП (б), он выступил на митинге шахтеров с докладом о текущем моменте. В принятой резолюции горняки выразили свое отношение к важнейшим политическим вопросам. Всецело поддерживая первое рабоче-крестьянское правительство во главе с В. И. Лениным, они отрицательно отнеслись к буржуазно-националистической Центральной раде. Шахтеры высказались за такое правительство Украины, которое будет избрано Всеукраинским съездом Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, и приняли решение «немедленно организовать Красную гвардию для борьбы с контрреволюцией».

Первая мировая война. Топливный кризис

Когда 25 декабря 1917 года I Всеукраинский съезд Советов провозгласил Украину Республикой Советов, в Екатериновке состоялся митинг трудящихся рудника и ближайших деревень. Участники митинга, единодушно одобрив решения I Всеукраинского съезда Советов, заявили, что любые посягательства на Советскую Украину со стороны врагов революции они будут рассматривать как посягательства на жизнь и свободу всего трудового парода Украины. Сразу же после митинга началась запись добровольцев в боевые дружины, впоследствии превратившиеся в красногвардейские отряды. В апреле 1918 года Екатериновку оккупировали австро-германские войска. Восстановив власть капиталистов и помещиков, оккупанты и их прислужники из буржуазно-националистической Центральной рады, затем ставленники гетмана Скоропадского ликвидировали все завоевания трудящихся, добытые в результате победы Октября: восьмичасовой рабочий день, свободу слова, собраний, печати и т. п. С ноября 1918 года, когда оккупанты были изгнаны из Донбасса, поселок находился под властью Директории, затем частей белогвардейских армий Краснова и Деникина. В декабре 1919 года Екатериновку освободили от белогвардейцев части Первой Конной армии, в рядах которой сражались многие местные жители. Была восстановлена Советская власть. 300 шахтеров Екатериновского рудника с оружием в руках отстаивали Советскую власть в годы гражданской войны. Смертью героев погибли А. Т. Пелехов, Н. И. Строев, С. С. Горчаков, И. А. Промогайбенко и др.В 1972 году в Артемовске сооружен памятник героям гражданской войны.

Партийная ячейка, насчитывавшая в 1920 году 11 членов и 25 кандидатов в члены партии, вместе с рудничным Советом направила усилия трудящихся на восстановление шахты № 16, дающей коксующийся уголь. Решимость немедленно приступить к восстановлению этой шахты продемонстрировало рабочее собрание. Было решено привлечь к работе старых горных специалистов, организовать профсоюз и провести выборы его руководящего состава. В субботниках и воскресниках участвовало все население поселка. Партячейку в те годы возглавлял А. П. Решетняк, рудничный комитет профсоюза — большевик В. И. Федоренко, оба — участники гражданской войны.

Шахтерам Екатериновки существенную помощь оказывали рабочие промышленных предприятий Харькова, присылавшие спецодежду, лесоматериалы, различное промышленное оборудование. Нередко сами получая скудный паек, они по-братски делились с шахтерами продовольствием. Все это вызывало у горняков горячее желание как можно скорее завершить восстановительные работы, дать уголь заводам и фабрикам. Уже в феврале 1921 года была полностью откачана вода из шахты № 16, восстановлен подземный рудничный двор. В конце 1922 года шахта вступила в строй.

Восстановление города и подъем производства после войны

В январе 1921 года в Москве состоялся II Всероссийский съезд горнорабочих, сыгравший важную роль в борьбе с топливным кризисом. В работе съезда участвовали посланцы горняков Екатериновки — делегаты В. И. Федоренко и И. Ф. Ильяшенко. Возвратившись в поселок, они ознакомили местных шахтеров с решениями съезда, направленными на быстрейшее восстановление угольной промышленности, рассказали о выступлении В. И. Ленина на заседании большевистской фракции съезда с докладом о роли и задачах профессиональных союзов. В дни работы съезда горняки побывали в Кремле и сфотографировались с В. И. Лениным. Эта фотография находится теперь в Артемовском городском музее трудовой и боевой славы шахтеров.

Трудовыми свершениями ответили на решения съезда горнорабочих трудящиеся Екатериновки. Успешно шли восстановительные работы, возрастали темпы добычи угля. Был освоен новый угольный пласт, пробит второй ствол, который оборудовали более совершенным подъемным устройством.

5 ноября 1921г. постановлением Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета поселку и руднику было присвоено имя трагически погибшего видного государственного и политического деятеля Ф.А.Сергеева (Артема). Екатериновский рудник переименован в рудник Артемовский.

Острой болью отозвалось в сердцах трудящихся поселка известие о смерти В. И. Ленина. В составе делегации луганских горняков на похоронах вождя в Москве присутствовал артемовец Т. В. Лаптев. На ленинский призыв трудящиеся Артемовска ответили еще большим сплочением своих рядов вокруг Коммунистической партии. В партию вступили 47 передовых шахтеров поселка. В 1928 году партийная ячейка шахты № 10 им. Артема{В 1923 году шахты № 11 и № 14 перешли в ведение рудоуправления им. Парижской Коммуны, шахта № 16 стала называться шахтой № 10 им. Артема.} уже насчитывала 143 члена и 39 кандидатов в члены партии.

Самоотверженным трудом горняки стремились выполнить заветы В. И. Ленина. В 1925 году добыча угля на шахте им. Артема составляла 620—630 тонн в сутки, т. е. увеличилась почти в 2 раза по сравнению с довоенным уровнем. По 2—3 нормы в день давал старый горняк И. Ф. Федоренко. 25 марта 1925 года на Всеукраинском съезде горняков председатель ВУЦИК Г. И. Петровский вручил И. Ф. Федоренко орден Трудового Красного Знамени.

В годы первой пятилетки многие горняки шахты стали ударниками, передовиками производства, среди них забойщики Н. И. Зеленский, Т. А. Катрухин, С. Ф. Сычев, А. Д. Лисицын, К. И. Иваненко, А. П. Кирпиченко. В 1930 году свыше 80 проц. рабочих шахты участвовали в соревновании за досрочное выполнение первой пятилетки. В том же году добыча угля на шахте увеличилась по сравнению с 1925 годом в 1,5 раза.

Решая производственные задачи, горняки под руководством партийной организации и поселкового Совета уделяли большое внимание благоустройству поселка, улучшению культурно-бытовых условий населения. В 1925 году появились две новые улицы — Коммунальная и Дзержинского, местная электростанция дала свет в квартиры горняков, открылись два государственных магазина, рабочая столовая, пекарня. Медицинскую помощь оказывали медпункт, амбулатория. Проводилась работа по ликвидации неграмотности среди населения, повышению культурного уровня горняков.

В 1920 году в поселке открылись две начальные школы, по вечерам здесь проводились занятия групп ликбеза. До 1929 года неграмотность среди взрослого населения Артемовска в основном была ликвидирована. В 1925 году в поселке открыли клуб, при нем работали кружки художественной самодеятельности — драматический, танцевальный, хоровой, агитбригада «Синяя блуза». Под руководством коммунистов комсомольцы создали отряд «Легкой кавалерии», проводивший внезапные проверки деятельности магазинов, столовой, общежитий, клуба, красных уголков и т. п.

Когда в стране развернулась коллективизация сельского хозяйства, большевики-агитаторы Артемовска А. И. Лопендин, О. Г. Щебетовская, А. К. Коляда и др. по заданию Алчевского райкома партии проводили разъяснительную работу в соседних селах Чернухине и Михайловке, оказывали помощь в организации и укреплении молодых колхозов. Шахтер-коммунист А. И. Лепендин вскоре возглавил один из колхозов Алчевского района.

В годы второй пятилетки трудовыми делами прославился коммунист забойщик С. А. Свиридов. В 1934 году он разработал и внедрил рационализаторское предложение, суть которого состояла в удлинении уступов в лаве крутого падения. Это дало возможность в два раза уменьшить количество забойщиков, увеличить угледобычу, снизить себестоимость тонны угля. Вместо 9—10 тонн забойщик давал 28—30 тонн угля в смену. В 1935 году С. А. Свиридова премировали легковым автомобилем, его последователей К. И. Иваненко, А. П. Кирпиченко, А. Д. Лисицына, С. Ф. Сычева и др.— ценными подарками. В том же году в поселке развернулось социалистическое соревнование за овладение стахановскими методами труда. Вскоре большинство/504/ бригад начало работать по-стахановски. В 1940 году шахта № 10 им. Артема давала 1549 тонн угля в сутки.

Неузнаваемо изменился внешний вид Артемовска. За годы довоенных пятилеток на месте захолустной Екатериновки вырос новый благоустроенный поселок. Только в 1939—1941 гг. здесь были построены 72 четырехквартирных дома. В 1939 году в Артемовске проживали 9160 человек, или в четыре раза больше по сравнению с 1921 годом. В два раза увеличилось количество улиц, их стало 28. В больнице на 40 коек работали 16 врачей и специалистов со средним медицинским образованием. Поселок был полностью электрифицирован и радиофицирован. Накануне Великой Отечественной войны в двух средних школах поселка обучалось 1650 детей, т. е. учились все дети школьного возраста. Дальнейшее развитие поселка прервало вероломное нападение на Советский Союз войск гитлеровской Германии.

Вторая мировая война

С первых дней Великой Отечественной войны трудящиеся Артемовска вместе со всем советским народом встали на защиту социалистической Родины. На фронт ушли почти все горняки-мужчины. Вместо них в забой спустились пенсионеры, женщины. Свыше тысячи шахтеров трудились на строительство оборонительных сооружений. Шахта напряженно работала до июня 1942 года, когда основное оборудование ее было эвакуировано в глубокий тыл.

12 июля 1942 года немецко-фашистские войска захватили Артемовск. Наступили черные дни оккупации. Фашисты установили режим насилия и террора. Они отбирали у населения ценности, одежду, домашнюю птицу и скот, продукты питания, лишали людей их жилищ, помещая по пять — шесть семей в одну квартиру, принуждали женщин, детей и больных стариков выполнять непосильные земляные работы. Гитлеровцы расстреляли рабочих шахты Михаила Якимца, Ивана Сороку, Семена Ильмана, Петра Радевича, Илью Штейна, Макара Судиловского, продавца Бориса Варшавского, угнали на каторжные работы в Германию 177 юношей и девушек. Захватчики методически уничтожали все созданное нелегким трудом советских людей — взорвали и затопили крупнейшую в районе шахту № 10 им. Артема, разрушили 16 893 кв. метра жилой площади, магазины, железнодорожную станцию Кипучая, сожгли клуб.

Жители поселка всеми способами саботировали распоряжения оккупационных властей. Гитлеровцы попытались восстановить мелкие шахты. Были привезены двигатель и насосы, рабочих заставили откачивать из шахт воду. Однако на следующий день были подожжены двигатель и насосы — работы приостановились. В условиях жестокого оккупационного режима жители тайно собирались, чтобы передать друг другу услышанные вести с фронта, прочитать переправленные через линию фронта советские газеты или листовки. Так артемовцы узнали о разгроме гитлеровцев под Сталинградом и на Курской дуге.

2 сентября 1943 года население Артемовска с радостью встречало своих освободителей — воинов 315-й стрелковой дивизии, которой командовал генерал-майор Д. С. Куропатенко.

Многие артемовцы, сражавшиеся с врагом на фронтах второй мировой войны, проявили мужество и героизм. Орденами и медалями награждены 447 человек, а бывший шахтер В. Д. Стасюк удостоен звания Героя Советского Союза. Из 700 жителей поселка, участвовавших в Великой Отечественной войне, около 300 человек пали смертью храбрых на полях сражений.

Послевоенный период. Расцвет

С первых дней после освобождения трудящиеся Артемовска приступили к восстановлению разрушенного поселка и угольных шахт. Страна ощущала большую нехватку угля, и горняки одновременно с восстановительными работами на шахте № 10 им. Артема начали добывать уголь на мелких шахтах Краматорской группы, расположенных неподалеку от поселка. В мае 1944 года добыча угля по этой группе шахт составила 150 тонн в сутки, в декабре — почти 500 тонн. За этот год артемовцы дали Родине 52 тыс. тонн угля. По три-четыре нормы выполняли забойщики А. М. Гладунов, И. П. и Г. Н. Варламовы, Н. М. Губкин, К. И. Ушаков. Вместе с мужчинами самоотверженно трудились женщины. Н. И. Мишина и М. Н. Типкина работали крепильщиками и забойщиками, А. В. Щепкина — слесарем по монтажу, машинистом подъемной лебедки, машинистом водоотлива. В сентябре 1948 года за достигнутые успехи в восстановлении Донбасса М. Н. Типкина была награждена орденом Ленина.

Всю работу тружеников шахты № 10 им. Артема направляла партийная организация во главе с парторгом ЦК ВКП(б) С. П. Хоржевским. По-боевому организовал социалистическое соревнование на восстановительных работах комитет профсоюза. Образцы самоотверженного труда показывали комсомольцы и беспартийная шахтерская молодежь. Усилия горняков и всех жителей поселка были направлены на разгром врага, на приближение дня Победы. Большую помощь труженикам Артемовска оказывало Советское государство. На фронтах еще шли бои, а в поселок начали поступать металл, стекло, цемент, различные механизмы, машины.

Наряду с восстановлением шахты № 10 трудящиеся поселка самоотверженно трудились на возрождении культурно-просветительных, медицинских и других учреждений поселка. До конца 1943 года было восстановлено 1775 кв. метров жилой площади. Развернули работу больница, школа. В начале 1944 года стали функционировать библиотека, детский сад и ясли, столовая и пекарня, швейная и сапожная мастерские. В клубе работал драмкружок, демонстрировались кинофильмы. Было организовано подсобное хозяйство по производству сельскохозяйственных продуктов. Коммунисты Артемовска на всех решающих участках производства личным примером вели за собой трудящихся. В результате самоотверженного труда горняков в 1946 году, к 29-й годовщине Великого Октября шахта № 10 им. Артема была полностью восстановлена. Среди шахтеров развернулось социалистическое соревнование за увеличение добычи угля; в нем приняло участие свыше 2 тыс. горняков. В сентябре 1947 года, почти через год после пуска шахты, суточная добыча угля достигла 1102 тонн. 17 марта 1947 года забойщик П. Д. Рындин вместе с двумя крепильщиками добился рекордной добычи угля — дал за смену 128 тонн угля. Незадолго до этого по предложению П. Д. Рындина была изменена технология добычи угля в лаве. Вскоре этот метод применили другие участки. Наилучших результатов добился участок № 9, возглавляемый И. Д. Акименко. В августе 1948 года П. Д. Рындин и И. Д. Акименко были удостоены высокого звания Героя Социалистического Труда. Последователи П. Д. Рындина — забойщик И. П. Варламов, крепильщик И. П. Есин, горный мастер К. И. Ушаков, бригадир проходчиков Ф. К. Трусов и другие шахтеры награждены орденом Ленина.

Шахтеры Артемовска ответили на заботу Советского государства новыми трудовыми успехами. В ноябре 1948 года суточная добыча шахты составляла 1375 тонн. В 1949 году П. Д. Рындин и многие его последователи давали уголь в счет 1953 года. Не отставали от опытных горняков и молодые шахтеры — выпускники школ фабрично-заводского обучения и горнопромышленных училищ области.

В период подготовки к XX съезду КПСС шахтеры развернули социалистическое соревнование за скоростное прохождение подготовительных выработок и увеличение добычи угля. Инициатором этого движения была бригада проходчиков, возглавляемая М. С. Шевцовым. Ко дню открытия съезда она достигла рекордного результата — прошла за месяц 100 метров полевого штрека, а ее последователи — бригада, руководимая Н. Д. Чугусовым,— 102 метра полевого штрека. В целом коллектив шахты № 10 им. Артема в 1956 году довел среднесуточную добычу угля до 2 тыс. тонн. Забойщик коммунист Ф. А. Лисицын, отлично овладев горной техникой, выполнил производственное задание этого года на 205 проц., дав стране сверх плана почти 3 тыс. тонн угля. В 1957 году, накануне первомайских праздников, Ф. А. Лисицын, а также начальник участка И. Т. Денисов были удостоены звания Героя Социалистического Труда.

В 1956 году в Артемовске началось строительство двух новых шахт. Шахту «Ворошиловградская» строили комсомольцы Ворошиловградской области, шахту «Кировоградская» — молодые строители Кировоградской области. ЦК ЛКСМ Украины объявил эти стройки ударными комсомольскими. Молодые строители в короткий срок выполнили поставленные перед ними задачи — шахты вступили в строй в январе 1958 года. 620 прибывших комсомольцев остались здесь работать. Шахты давали тогда в среднем 750—780 тонн угля в сутки. Рядом с ними вырос благоустроенный рабочий поселок.

В 1961 году поселок Артемовский получил статус города. В. эти годы в состав города были включены поселок железнодорожной станции Кипучая, поселок Лозовое, название которого образовано от наименования р. Лозовая. Новый прилив творческой энергии вызвали у горняков решения XXI и XXII съездов партии. В 1959 году среднесуточная добыча угля на шахте № 10 им. Артема возросла до 2656 тонн. Лучшие забойщики и проходчики вступали в ряды Коммунистической партии. Только за 2,5 месяца после XXII съезда КПСС парторганизация этой шахты приняла в свои ряды 73 лучших производственника. 68 коммунистов насчитывалось на шахтах-новостройках.

Трудящиеся города активно включились в движение за коммунистическое отношение к труду. В 1959 году звание коллектива коммунистического труда завоевала бригада забойщиков шахты № 10 им. Артема, возглавляемая заслуженным шахтером УССР коммунистом Е. И. Курдовым. В 1965 году этого почетного звания были удостоены две бригады, три участка. 169 передовиков шахты стали ударниками коммунистического труда. Росли их ряды и на шахтах Комсомольского шахтоуправления{Комсомольское шахтоуправление, созданное в 1958 году, объединяло шахты «Ворошиловградская» и «Кировоградская». В мае 1970 года оно вошло в состав вновь образованного шахтоуправления им. Артема комбината «Ворошиловградуголь». Это шахтоуправление объединяло шахты № 10 им. Артема, «Кировоградскую» и шахту-участок № 6, построенную в 1956 году. Шахта «Ворошиловградская» в связи с истощением угольных пластов прекратила свое существование. В июле 1975 года шахтоуправления были переименованы в шахты.}. Горняки Артемовска подхватили и внедрили опыт передовых шахтеров страны Героев Социалистического Труда Н. Я. Мамая и С. И. Воротникова. Успешно выполнили труженики города задания семилетки. Передовое предприятие — шахта № 10 им. Артема — дала сверх плана 141,7 тыс. тонн коксующегося угля. За счет снижения себестоимости топлива было сэкономлено 729,1 тыс. руб.

Достойными трудовыми делами ознаменовали трудящиеся шахтоуправления им. Артема 100-летие со дня рождения В. И. Ленина. По итогам работы за первый квартал 1970 года им было присуждено переходящее Красное знамя Совета Министров СССР и ВЦСПС с вручением первой денежной премии. За высокие показатели в труде 350 шахтерам города были вручены юбилейные медали «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина».

На угольных предприятиях непрерывно совершенствуются передовые методы труда и технология угледобычи, осуществляются мероприятия по комплексной механизации и автоматизации производственных процессов, улучшению условий труда шахтеров и техники безопасности. В частности, были механизированы обменные площадки клетевого ствола, лесоподъемник, автоматизированы стационарные установки. На откаточных штреках работают электровозы. Вошли в строй установки по очистке шахтных вод. На шахте № 10 им. Артема начали применять бурение шпуров в подготовительных забоях с боковой промывкой, нагнетать воду в пласты лав. Это дало возможность решить задачу борьбы с угольной пылью.

• Фото города во времена его застройки и развития. Советский период
• Советский Артемовск. Расцвет города. 32.jpg

  Памятник скорбящей матери

• Советский Артемовск. Расцвет города. 11.jpg

  Детская площадка "Сказка-Городок"

• Советский Артемовск. Расцвет города. 09.jpg

  Продуктовый магазин

• Советский Артемовск. Расцвет города. 33.jpg

  Ресторан Восток

• Советский Артемовск. Расцвет города. 07.jpg

  Шахтная контора

• Советский Артемовск. Расцвет города. 14.jpg

  Городская поликлиника

• Советский Артемовск. Расцвет города. 21.jpg

  Универмаг "Артемовец"

• Советский Артемовск. Расцвет города. 25.jpg

  Памятник называемый в народе "Четыре головы"

• Советский Артемовск. Расцвет города. 01.jpg

  Вид на центральный рынок и площадь города

• Советский Артемовск. Расцвет города. 02.jpg

  Въезд в центр города. Памятник Артему

• Советский Артемовск. Расцвет города. 18.jpg

  Вид на шахту №10

• Советский Артемовск. Расцвет города. 19.jpg

  Центральный вход в главную шахту города. Шахта №10

• Советский Артемовск. Расцвет города. 23.jpg

  Городской стадион

• Советский Артемовск. Расцвет города. 29.jpg

  Хлебный

• Советский Артемовск. Расцвет города. 12.jpg

  Школа №7

• Советский Артемовск. Расцвет города. 24.jpg

  ДК им. В.И. Ленина

• Советский Артемовск. Расцвет города. 03.jpg

  Хлебо-булочный магазин

• Советский Артемовск. Расцвет города. 26.jpg

  Кулинария

• Советский Артемовск. Расцвет города. 13.jpg

  Сберегательная касса

• Советский Артемовск. Расцвет города. 15.jpg

  Центральный рынок

Постоянное улучшение условий труда и быта шахтеров, механизация и автоматизация производственных процессов, применение комбайновой выемки угля обеспечивают систематическое повышение производительности труда. Если в 1952 году горняки Артемовска добыли 687 494 тонны угля, то в 1975 — 839 132 тонны. Соответственно производительность труда рабочего увеличилась более чем в полтора раза. За годы девятой пятилетки экономический эффект от внедрения рационализаторских предложений шахтеров города составил около 920 тыс. рублей.

Широкий размах получило социалистическое соревнование за досрочное выполнение личных планов повышения производительности труда. В этом соревновании участвуют более 3 тыс. горняков. Передовики производства передают свой опыт молодежи. Характерно, что труженики предприятий города берут обязательства по повышению не только производственных показателей, но и общеобразовательных, политических, технических знаний, по более активному участию в общественной и политической жизни. Лишь за годы девятой пятилетки по итогам социалистического соревнования 15 участкам и 10 бригадам присвоено звание коллективов коммунистического труда. За это время около 800 рабочих и служащих удостоены звания ударника коммунистического труда.

В 1970 году начался сбор информации о земляках, не вернувшихся с фронтов Великой Отечественной. А к 9 мая 1972 на улице Крокоса, на искусственной платформе склона первого террикона, был установлен памятный знак, где увековечены фамилии 270 погибших на войне артемовцев. Со временем на стеле появились фамилии еще 14 человек. На данный момент историком-краеведом Сергеем Карташовым установлены имена еще 76 героев.Простояв несколько десятилетий, памятник стал разрушаться. В конце 2011 года в рамках программы «Память» общими усилиями Артемовского городского совета, шахты имени Артема и кандидата в народные депутаты Юрия Терникова мемориальный комплекс был отреставрирован, а на стеле добавлены 76 фамилий. Сейчас здесь высечено 347.

Трудящиеся города в 1973 году торжественно отметили 60-летие шахты № 10 им. Артема. На празднование приехало много гостей, среди них генерал Советской Армии А. Ф. Сергеев — сын легендарного революционера-ленинца Ф. А. Сергеева (Артема). Горняки с гордостью рассказывали о своей шахте, о ее прекрасных людях, героях нелегкого, но почетного труда. Среди 653 артемовцев, удостоенных правительственных наград, четыре Героя Социалистического Труда, 57 кавалеров ордена Ленина, 4 кавалера ордена Октябрьской Революции, 84 человека, награжденных орденом Трудового Красного Знамени, 29 — орденом «Знак Почета», 8 — орденом Трудовой Славы 3-й степени, 3 заслуженных шахтера Украины, 40 почетных шахтеров. Горняцкий Артемовск славится шахтерскими династиями, среди которых Лисицыны, Рындины, Сычевы, Могильные, Губкины и другие.

...Первая мировая война лишила Н. В. Рындину кормильца и мужа — Дмитрия Васильевича. Осталась вдова с двумя детьми — трехлетним Пантелеем и годовалым Григорием. Много горя испытала солдатка до революции. Советская власть помогла поставить на ноги детей. В годы первой пятилетки 17-летним юношей пришел на шахту Пантелей Рындин. Днем работал выборщиком породы, вечером посещал производственные курсы. В начале Великой Отечественной войны Пантелей, уже опытный забойщик, стал инструктором комсомольско-молодежной бригады шахтеров. В 1947 году он предложил свой метод рубки угля в лаве. Через год грудь знатного горняка украсил орден Ленина, ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда. В последующие годы П. Д. Рындин был награжден еще одним орденом Ленина, орденом Трудового Красного Знамени, несколькими медалями.

Примеру Пантелея Дмитриевича последовал его сын Владимир, сначала работавший в забое, а после окончания Коммунарского горнометаллургического института — начальником участка шахтоуправления им. Артема. Почетным гражданином Артемовска стал и Григорий Дмитриевич Рындин. Он удостоен ордена Трудового Красного Знамени, медалей «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», «За восстановление шахт Донбасса». Трое его детей — Николай, Тамара и Нина, получив высшее образование, преподают в средних школах Москвы, Ворошиловградской и Ростовской областей. Разве мог мечтать окопный солдат первой мировой войны Д. В. Рындин о такой счастливой судьбе для своих детей и внуков? Вместе с шахтерами по-ударному трудятся железнодорожники станции Кипучая. Ежегодно увеличивается ее грузооборот. За 1951—1975 годы объем перевозок возрос в три раза. Двухколейный участок Дебальцево — Коммунарск, на котором размещена станция Кипучая, обеспечен дизельной тягой. Станция обслуживает одно из крупнейших в Донбассе производственных объединений по добыче угля «Ворошиловградуголь». За послевоенный период шахтерский поселок Артемовск превратился в красивый благоустроенный город. В нем 100 улиц, утопающих в зелени фруктовых садов и декоративных деревьев, 2540 домов, в т. ч. 60 двух- и пятиэтажных с благоустроенными квартирами. Город полностью электрифицирован и радиофицирован, заасфальтированы дороги и тротуары.

Из года в год растет материальное благосостояние трудящихся. Средний заработок рабочих и служащих шахты имени Артема в 1975 году составил 248 рублей в месяц. Значительно увеличились выплаты по пенсионному обеспечению жителей. Ярким показателем улучшения благосостояния населения является рост товарооборота. Город имеет разветвленную сеть промтоварных и продовольственных магазинов, столовых, буфетов, киосков. Работает фабрика полуфабрикатов мясных и кондитерских изделий. За 1975 год товарооборот торговых предприятий составил около 7,5 млн. руб. Жители Артемовска имеют 318 личных легковых автомашин различных марок, сотни мотоциклов и мотороллеров. В квартирах шахтеров — телевизоры, радиоприемники, холодильники, добротные мебельные и кухонные гарнитуры, стиральные машины, ковры, пианино, баяны и другие товары бытового и культурного назначения.

Расширилась сеть лечебных учреждений, улучшилось медицинское обслуживание. Ныне в больнице, поликлинике, 6 медпунктах города Артемовска работают 160 медицинских работников с высшим и средним специальным образованием. Лечебные учреждения оснащены новейшим медицинским оборудованием и аппаратурой. Только в 1975 году на здравоохранение было ассигновано 486,8 тыс. рублей. За послевоенные годы большие изменения произошли в области образования и культуры. В городе работают четыре средние школы, в которых обучается 2,5 тыс. детей. В вечерней средней школе учатся 254 человека, заочно в институтах и техникумах — около 180 рабочих и служащих. Сыновья и внуки шахтеров Артемовска В. Б. Сивый, В. А. Сафонов стали докторами наук, Р. Д. Богородченко (Скворцова), В. М. Ивашин, Б. А. Зубков — кандидатами наук. Кандидатские диссертации защитили работники шахты № 10 им. Артема, ныне преподаватели вузов Я. Д. Пучков, Е. П. Ковтун. В городе всеми видами учебы охвачено около 5 тыс. человек. За послевоенные годы (1951—1976) ассигнования на народное образование возросли с 77 тыс. руб. до 252,2 тыс. рублей. Центром культурно-массовой работы является построенный в 1961 году Дворец культуры им. Ленина. При нем работают кружки художественной самодеятельности — хоровой, художественного слова, драматический, эстрадный и духовой оркестры, детские студии пианистов и баянистов, изобразительного искусства, детские кружки фотолюбителей, хоровой, танцевальный, клуб старшеклассников. Во дворце культуры проводятся занятия университета родителей, вечера трудовой славы, чествование шахтерских династий, проводы в ряды Советской Армии и на заслуженный отдых, торжественная регистрация вступающих в брак, новорожденных, вручение первого паспорта и другие новые советские обряды.

В Артемовске работают 10 библиотек, имеющих около 70 тыс. книг, из них 35 тыс.— в библиотеке дворца культуры. Библиотеки проводят большую работу с читателями — учениками, студентами, рабочими, домохозяйками, пенсионерами. На предприятиях есть пункты /508/выдачи книг. Многие семьи имеют личные библиотеки. Около 2 тыс. артемовцев — члены добровольного спортивного общества «Авангард». В клубе ДОСААФ созданы все условия для работы секций шоферов, мотоциклистов, телевизионных мастеров, радиотелеграфистов.

Активно действуют группа общества «Знание», советы рабочей чести, народные контролеры, добровольная народная дружина, товарищеские суды. На шахте им. Артема издается многотиражная газета «Артемовец». В городе установлены памятники В. И. Ленину, Ф. А. Сергееву (Артему), обелиск Славы и мемориальный комплекс в память воинов-артемовцев, павших в годы Великой Отечественной войны, памятник борцам революции.

Организаторами борьбы за развитие экономики и культуры Артемовска являются партийные организации. В 7 первичных партийных организациях насчитывается 462 члена и кандидата в члены партии, из них 386 — на шахте им. Артема.

Большую работу проводят 50 депутатов городского Совета (среди них 24 женщины). Народные избранники — рабочие, инженерно-технические работники, учителя и врачи рассматривают на заседаниях Сонета вопросы улучшения деятельности предприятий, школ, детских садов и яслей, лечебных и культурно-просветительных учреждений. По мере роста экономики города увеличивается бюджет Совета. В 1976 году он составил 168,5 тыс. рублей.

Активное участие в общественной жизни города принимают комсомольцы. Ныне в 7 комсомольских организациях объединены 728 членов ВЛКСМ.

Трудящиеся горняцкого Артемовска, как и весь советский народ, достойно встретив XXV съезд КПСС, прилагают все усилия для претворения в жизнь принятых им решений, вносят свой вклад в строительство коммунизма.

В мае 1970 года было образовано шахтоуправление им. Артема комбината «Ворошиловградуголь». Оно объединяло шахты № 10 им. Артема, «Кировоградскую» и шахту-участок № 6, построенную в 1956 году. (Шахта «Ворошиловградская» до этого вместе с «Кировградской» входившая Комсомольское ш/у была закрыта в связи с истощением пластов). В июле 1975 года шахтоуправления были переименованы в шахты.

Работники шахты И. Д. Акименко, С. А. Свиридов, П. Д. Рындин, Ф. А. Лисицын, И. Т. Денисов удостоены звания Героя Социалистического Труда.

В 1997 году реорганизована в государственное ОАО «Шахта имени Артема». В 2005 вновь вошла в состав ГП «Луганскуголь».

С мая 2011 года шахта им. Артема не имела линии очистного забоя. Чтобы хоть как-то сохранить жизнедеятельность шахты в октябре 2012 запущена 4-я восточная лава пласта k₆ с суточной нагрузкой в 60 тонн. За неимением оборудования выемка угля производится отбойными молотками.

12 мая 2016 года Верховная Рада Украины переименовала город Артёмовск в Кипучее в рамках кампании по декоммунизации на Украине. Решение не признано местными фактическими властями.

Население

Население на 2016 год насчитывает 7506 человек.

Экономика

Добыча каменного угля (головное (бюджетообразующее) предприятие города — ОП (обособленное предприятие) «Шахта имени Артёма» — ГП «Луганскуголь»).

Шахта имени Артема (шахта № 10) — угледобывающее предприятие имеющее историческое значение в жизни города

Шахта № 16 Екатериновского рудника (шахты № 11, № 14, № 16), являющегося собственностью акционерного общества «Компании Екатерининских угольных копей», пущена в эксплуатацию в 1913 году с проектной мощностью 120 тыс. тонн угля в год. В 1914 году в районе железнодорожной станции Кипучая начато строительство шахты № 17 (с 1936 года — шахта «Заперевальная»). После окончания ее строительства в 1916 году в состав Екатерининского рудника входили 4 шахты и ряд мелких шахтенок в северной части поселка. В 1921 одновременно с переименованием рудника в Артемовский шахта № 16/17 (вводившаяся в эксплуатацию как шахта № 16) переименована в шахту № 10 имени Артема Артемовского рудника 4-го куста Алмазного горного округа. Шахта № 14 переименовывается в шахту № 9, шахта № 11 осталась с прежним номером.

В 1922 году артемовская группа шахт входит в состав Селезневского рудоуправления, позже переименованного в рудоуправление им. Парижской Коммуны.

Январь 1923 г. — шахта № 17 Артемовской поставлена на консервацию и прекратила свою деятельность. Дальнейшая ее эксплуатация началась в 1936 году с новым названием — шахта «Заперевальная» (позже — участок «Заперевальная» шахты им. Артема). Весной 1932 года закончена реконструкция шахты № 10 имени Артема. С производственной мощностью 930 тысяч тонн угля в год, обеспечиваемой совместной работой на 8 пластах крутого падения, государственная комиссия приняла ее в эксплуатацию.

В 1940 году шахта № 10 им. Артема давала 1549 тонн угля в сутки. Во время войны разрушена, в 1947 году полностью восстановлена и сдана в эксплуатацию с проектной мощностью 900 тысяч тонн угля в год.

В 1966 году в связи с полной отработкой участка «Заперевальная» и ликвидацией капитальных горных выработок горизонтов 137 и 205 метров, а также некоторых поверхностных зданий и сооружений участка «Заперевальная» шахта снята с баланса шахты № 10 имени Артема

В мае 1970 года было образовано шахтоуправление им. Артема комбината «Ворошиловградуголь». Оно объединяло шахты № 10 им. Артема, «Кировоградскую» и шахту-участок № 6, построенную в 1956 году. (Шахта «Ворошиловградская» до этого вместе с «Кировградской» входившая Комсомольское ш/у была закрыта в связи с истощением пластов).

В июле 1975 года шахтоуправления были переименованы в шахты.

В 1997 году реорганизована в государственное ОАО «Шахта имени Артема». В 2005 вновь вошла в состав ГП «Луганскуголь».

Характеристики шахты №10

Производственная мощность — 300 тысяч тонн в год.

Максимальная глубина шахты — 612 м (1990—1999). Протяженность подземных выработок — 71,8/53,8 км (1990/1999)

Шахта отнесена к опасным по выбросам угля и газа.

Фактическая добыча:

1990 г. - 2141 т. в сутки

1999 г. - 876 т. в сутки

2003 г. - 75 тысяч т. в год

Количество рабочих: 3007 человек в 1990 году, 1775 человек в 1999 году, в том числе подземных рабочих 2071 человек в 1990 году, 1089 человек в 1999 году.

С мая 2011 года шахта им. Артема не имела линии очистного забоя. Чтобы хоть как-то сохранить жизнедеятельность шахты в октябре 2012 запущена 4-я восточная лава пласта k₆ с суточной нагрузкой в 60 тонн. За неимением оборудования выемка угля производится отбойными молотками.

Аварии

• 29 марта 1961 года — внезапный выброс угля и газа, погибло 3 проходчика.
• 15 мая 1966 года — возгорание конвейерной ленты, 14 горняков погибли, задохнувшись угарным газом
• 11 сентября 2013 года - 209 горняков было эвакуировано, 1 попал с ожогами дыхательных путей в больницу, 1 погиб.

Транспорт

Железнодорожная станция Кипучая

Название:КИПУЧАЯ,ДОН

Код станции: 506302

Тип станции: грузовая станция

Коммерческие операции на станции Кипучая:

Продажа пассажирских билетов. Прием, выдача багажа

Прием/выдача повагонных и мелких отправок (подъездные пути)

Параграфы:

Прием и выдача грузов повагонными и мелкими отправками, загружаемых целыми вагонами, только на подъездных путях и местах необщего пользования.

Ближайшая автобусная остановка - Артемовск

Автодорога М-04

Через город проходит одна из крупных международных дорог: М-04 Знаменка — Луганск — Изварино (на Волгоград).

Международный автопробег ВДВ на Берлин - «Где имя Маргелова свято»

12 апреля 2012 г. в Атёмовск прибывают участники международного автопробега ВДВ на Берлин - «Где имя Маргелова свято», посвященного Великим Победам наших предков и десантнику № 1 Василию Филипповичу Маргелову. Артемовск , Луганской области стал первым городом Украины - куда прибыла колонна машин.   И стоит ещё отметить, что российские десантники в Луганской области останавливались  только в одном лишь городе - Артемовске. Чтобы  увековечить в памяти, сам факт автопробега изготовлен памятный знак - посвященный городу Артемовску(Луганской обл.) Решением руководства МОФ " КОМАНДАРМ "- учредить статус данного знака как наградного.

• Международный автопробег ВДВ на Берлин "Где имя Маргелова свято"
• Автопробег 07.jpg
• Автопробег 01.jpg
• Автопробег 09.jpg
• Автопробег 06.jpg

Печатные издания

Газета "Артемовские зори"

Артемовские зори : издание трудового коллектива шахты им. Артема производственного объединения "Луганскуголь"

Газета "Артемовец"

Достопримечательности: скульптура, мемориальные комплексы

Памятник Артему (Сергееву Ф.А.) в Артемовске

Памятник Артему (Ф.А. Сергееву) установлен в городе Артемовск по ул.Серго, возле шахты имени Артема.

Памятник представляет собой скульптуру Артема в рост. Артем изображен в шинели, без головного убора.

Скульптура и постамент - из железобетона.

Высота скульптуры - 2,7 м.

Размеры постамента - 4*2,45*2,45 м.

Скульптор Федченко В. Х. Год установки памятника -1976. Артем (Сергеев Ф. А.) - соратник В. И. Ленина, видный партийный и государственный деятель.

Артем в 1905, 1920, 1921 годах побывал в городах и шахтерских поселках Донбасса.

В 1976 г. по инициативе шахтеров бывшего рудника Екатериновка - ныне г. Артемовск, ему был установлен памятник .

Памятник борцам революции

Памятник борцам за Советскую власть установлен в городе Артемовск по улице Центральная.

Памятник представляет собой прямоугольную стелу, на лицевой стороне которой - барельефное изображение лиц: воина-красноармейца, моряка - краснофлотца, рабочего и партизана. Стела и скульптуры выполнены из железобетона.

Размер стелы - 1,5*1,5*6,5 м.

На гранитной табличке памятника указаны четыре фамилии:

-Горчак Сергей Степанович;

-Пелехов Александр Тимофеевич;

-Строев Николай Иванович;

-Промогайбенко Иван Алексеевич.

Скульпторы - Можаев Н. В., Слепцов Г.

Архитектор Житомирский В. И. 

Дата установки памятника - 1972 год.

Памятник установлен в честь погибших борцов за Советскую власть в боях с белогвардейцами Каледина и отрядом Центральной Рады в 1917 - 1919 гг.

Памятник В.И Ленину

Бюст В.И. Ленина

Памятник славы шахтерскому труду

Памятник погибшим шахтерам

Мемориальный комплекс "Скорбящая мать"

В центре города по на улице Крокоса в 1972 году был установлен Мемориальный комплекс "Скорбящая мать".В 1970 году начался сбор информации о земляках, не вернувшихся с фронтов Великой Отечественной. А к 9 мая 1972 на улице Крокоса, на искусственной платформе склона первого террикона, был установлен памятный знак, где увековечены фамилии 270 погибших на войне артемовцев. Со временем на стеле появились фамилии еще 14 человек. На данный момент историком-краеведом Сергеем Карташовым установлены имена еще 76 героев.Простояв несколько десятилетий, памятник стал разрушаться. В конце 2011 года в рамках программы «Память» общими усилиями Артемовского городского совета, шахты имени Артема и кандидата в народные депутаты Юрия Терникова мемориальный комплекс был отреставрирован, а на стеле добавлены 76 фамилий. Сейчас здесь высечено 347.

Простояв несколько десятилетий, памятник стал разрушаться. В конце прошлого года в рамках программы «Память» общими усилиями Артемовского городского совета, шахты имени Артема и кандидата в народные депутаты Юрия Терникова мемориальный комплекс был отреставрирован, а на стеле добавлены 76 фамилий. Сейчас здесь высечено 347.

К сожалению, время не щадит победителей - с каждым годом их становится все меньше. 40 лет назад, когда открывали мемориал, в Артемовске проживали 600 участников боевых действий, теперь в живых осталось только 6. Потому,  без всякого преувеличения, самым дорогим гостем на празднике назвали Сергея Степановича Михайличенко, почетного  жителя Артемовска. В составе Первого Белорусского фронта он дошел до Берлина и даже на рейхстаге оставил автограф.

Памятный знак жертвам фашизма

В парке на улице Серго в 1965 году был установлен в честь погибших земляков в годы фашистской оккупации Памятный знак жертвам фашизма. В тылу врага боролись они с оккупантами и стали жертвами фашистского террора. Среди них были: И. Сорока, М. Якимец, С. Ильман, П. Радевич, М. Судиловский и др. Многие артемовцы, сражавшиеся с врагом на фронтах второй мировой войны, проявили мужество и героизм. Орденами и медалями награждены 447 человек, а бывший шахтер В. Д. Стасюк удостоен звания Героя Советского Союза. Из 700 жителей поселка, участвовавших в Великой Отечественной войне, около 300 человек пали смертью храбрых на полях сражений.

Памятный знак изготовлен из железобетона.Мемориальная доска - оргстекло.

Размеры памятного знака - 0,9*0,9*2,4 м

Размеры мемориальной доски - 0,4*0,6 м

Воинское кладбище и мемориал "Могила неизвестного солдата"

В г. Артемовске по адресу ул. Стадионная находится воинское кладбище и памятник неизвестному солдату.

Его установили в 1965 году.

На кладбище - 20 могил.

В центре кладбища - аллея, ведущая к памятнику: на прямоугольном постаменте - скульптура коленопреклоненного воина с венком в левой руке, в правой руке - автомат.

На лицевой стороне постамента - мемориальные доски с именами погибших. Кладбище обнесено оградой 35*115 м.

Скульптура и мемориальная плита - из железобетона. После реконструкции скульптура - железобетон, мемориальная плита бетон с гранитной крошкой. Высота скульптуры - 1,8 м. Скульптором стал Харьковский художественно-производственный комбинат. На воинском кладбище в братских могилах похоронены советские воины, павшие в боях за Родину и советские военнопленные, замученные или расстреляны фашистами в 1941-1943 гг. Всего 503 человека. Имена двух погибших известны. В 1955 г. - перезахоронение. В 1985 г. памятник был реконструирован.

Памятник погибшим землякам

Во время украинского военного конфликта (2014-н.в.) погибло много местных жителей, принимавших участие в боевых действиях.

В их светлую память в 2015 году в городе был установлен Памятник погибшим землякам .

Памятник расположился в центре города на улице Крокоса на территории мемориального комплекса "Скорбящая мать"

Памятник представляет собой БРДМ-2 возвышающейся на постаменте из дикого камня. За ним стоит могила с рельефным изображением Матери-Богородицы.

Достопримечательности: Макшеевский водопад

Одним из примечательных мест, которое стоит показать гостям города - Макшеевский водопад, который расположился на окраине в северной части города.

Попасть туда можно пройдя пешком по территории шахты имени Артема, мимо пруда Разливное, по тропинке в в степи,пока не наткнетесь на балку, в ее низине и находится водопад.

Время пути около 40 минут пешком из центра города.

Отрывок, характеризующий Артёмовск (Луганская область)

– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!


В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.


Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
Сзади его стоял адъютант, доктора и мужская прислуга; как бы в церкви, мужчины и женщины разделились. Всё молчало, крестилось, только слышны были церковное чтение, сдержанное, густое басовое пение и в минуты молчания перестановка ног и вздохи. Анна Михайловна, с тем значительным видом, который показывал, что она знает, что делает, перешла через всю комнату к Пьеру и подала ему свечу. Он зажег ее и, развлеченный наблюдениями над окружающими, стал креститься тою же рукой, в которой была свеча.
Младшая, румяная и смешливая княжна Софи, с родинкою, смотрела на него. Она улыбнулась, спрятала свое лицо в платок и долго не открывала его; но, посмотрев на Пьера, опять засмеялась. Она, видимо, чувствовала себя не в силах глядеть на него без смеха, но не могла удержаться, чтобы не смотреть на него, и во избежание искушений тихо перешла за колонну. В середине службы голоса духовенства вдруг замолкли; духовные лица шопотом сказали что то друг другу; старый слуга, державший руку графа, поднялся и обратился к дамам. Анна Михайловна выступила вперед и, нагнувшись над больным, из за спины пальцем поманила к себе Лоррена. Француз доктор, – стоявший без зажженной свечи, прислонившись к колонне, в той почтительной позе иностранца, которая показывает, что, несмотря на различие веры, он понимает всю важность совершающегося обряда и даже одобряет его, – неслышными шагами человека во всей силе возраста подошел к больному, взял своими белыми тонкими пальцами его свободную руку с зеленого одеяла и, отвернувшись, стал щупать пульс и задумался. Больному дали чего то выпить, зашевелились около него, потом опять расступились по местам, и богослужение возобновилось. Во время этого перерыва Пьер заметил, что князь Василий вышел из за своей спинки стула и, с тем же видом, который показывал, что он знает, что делает, и что тем хуже для других, ежели они не понимают его, не подошел к больному, а, пройдя мимо его, присоединился к старшей княжне и с нею вместе направился в глубь спальни, к высокой кровати под шелковыми занавесами. От кровати и князь и княжна оба скрылись в заднюю дверь, но перед концом службы один за другим возвратились на свои места. Пьер обратил на это обстоятельство не более внимания, как и на все другие, раз навсегда решив в своем уме, что всё, что совершалось перед ним нынешний вечер, было так необходимо нужно.
Звуки церковного пения прекратились, и послышался голос духовного лица, которое почтительно поздравляло больного с принятием таинства. Больной лежал всё так же безжизненно и неподвижно. Вокруг него всё зашевелилось, послышались шаги и шопоты, из которых шопот Анны Михайловны выдавался резче всех.
Пьер слышал, как она сказала:
– Непременно надо перенести на кровать, здесь никак нельзя будет…
Больного так обступили доктора, княжны и слуги, что Пьер уже не видал той красно желтой головы с седою гривой, которая, несмотря на то, что он видел и другие лица, ни на мгновение не выходила у него из вида во всё время службы. Пьер догадался по осторожному движению людей, обступивших кресло, что умирающего поднимали и переносили.
– За мою руку держись, уронишь так, – послышался ему испуганный шопот одного из слуг, – снизу… еще один, – говорили голоса, и тяжелые дыхания и переступанья ногами людей стали торопливее, как будто тяжесть, которую они несли, была сверх сил их.
Несущие, в числе которых была и Анна Михайловна, поровнялись с молодым человеком, и ему на мгновение из за спин и затылков людей показалась высокая, жирная, открытая грудь, тучные плечи больного, приподнятые кверху людьми, державшими его под мышки, и седая курчавая, львиная голова. Голова эта, с необычайно широким лбом и скулами, красивым чувственным ртом и величественным холодным взглядом, была не обезображена близостью смерти. Она была такая же, какою знал ее Пьер назад тому три месяца, когда граф отпускал его в Петербург. Но голова эта беспомощно покачивалась от неровных шагов несущих, и холодный, безучастный взгляд не знал, на чем остановиться.
Прошло несколько минут суетни около высокой кровати; люди, несшие больного, разошлись. Анна Михайловна дотронулась до руки Пьера и сказала ему: «Venez». [Идите.] Пьер вместе с нею подошел к кровати, на которой, в праздничной позе, видимо, имевшей отношение к только что совершенному таинству, был положен больной. Он лежал, высоко опираясь головой на подушки. Руки его были симметрично выложены на зеленом шелковом одеяле ладонями вниз. Когда Пьер подошел, граф глядел прямо на него, но глядел тем взглядом, которого смысл и значение нельзя понять человеку. Или этот взгляд ровно ничего не говорил, как только то, что, покуда есть глаза, надо же глядеть куда нибудь, или он говорил слишком многое. Пьер остановился, не зная, что ему делать, и вопросительно оглянулся на свою руководительницу Анну Михайловну. Анна Михайловна сделала ему торопливый жест глазами, указывая на руку больного и губами посылая ей воздушный поцелуй. Пьер, старательно вытягивая шею, чтоб не зацепить за одеяло, исполнил ее совет и приложился к ширококостной и мясистой руке. Ни рука, ни один мускул лица графа не дрогнули. Пьер опять вопросительно посмотрел на Анну Михайловну, спрашивая теперь, что ему делать. Анна Михайловна глазами указала ему на кресло, стоявшее подле кровати. Пьер покорно стал садиться на кресло, глазами продолжая спрашивать, то ли он сделал, что нужно. Анна Михайловна одобрительно кивнула головой. Пьер принял опять симметрично наивное положение египетской статуи, видимо, соболезнуя о том, что неуклюжее и толстое тело его занимало такое большое пространство, и употребляя все душевные силы, чтобы казаться как можно меньше. Он смотрел на графа. Граф смотрел на то место, где находилось лицо Пьера, в то время как он стоял. Анна Михайловна являла в своем положении сознание трогательной важности этой последней минуты свидания отца с сыном. Это продолжалось две минуты, которые показались Пьеру часом. Вдруг в крупных мускулах и морщинах лица графа появилось содрогание. Содрогание усиливалось, красивый рот покривился (тут только Пьер понял, до какой степени отец его был близок к смерти), из перекривленного рта послышался неясный хриплый звук. Анна Михайловна старательно смотрела в глаза больному и, стараясь угадать, чего было нужно ему, указывала то на Пьера, то на питье, то шопотом вопросительно называла князя Василия, то указывала на одеяло. Глаза и лицо больного выказывали нетерпение. Он сделал усилие, чтобы взглянуть на слугу, который безотходно стоял у изголовья постели.
– На другой бочок перевернуться хотят, – прошептал слуга и поднялся, чтобы переворотить лицом к стене тяжелое тело графа.
Пьер встал, чтобы помочь слуге.
В то время как графа переворачивали, одна рука его беспомощно завалилась назад, и он сделал напрасное усилие, чтобы перетащить ее. Заметил ли граф тот взгляд ужаса, с которым Пьер смотрел на эту безжизненную руку, или какая другая мысль промелькнула в его умирающей голове в эту минуту, но он посмотрел на непослушную руку, на выражение ужаса в лице Пьера, опять на руку, и на лице его явилась так не шедшая к его чертам слабая, страдальческая улыбка, выражавшая как бы насмешку над своим собственным бессилием. Неожиданно, при виде этой улыбки, Пьер почувствовал содрогание в груди, щипанье в носу, и слезы затуманили его зрение. Больного перевернули на бок к стене. Он вздохнул.
– Il est assoupi, [Он задремал,] – сказала Анна Михайловна, заметив приходившую на смену княжну. – Аllons. [Пойдем.]
Пьер вышел.


В приемной никого уже не было, кроме князя Василия и старшей княжны, которые, сидя под портретом Екатерины, о чем то оживленно говорили. Как только они увидали Пьера с его руководительницей, они замолчали. Княжна что то спрятала, как показалось Пьеру, и прошептала:
– Не могу видеть эту женщину.
– Catiche a fait donner du the dans le petit salon, – сказал князь Василий Анне Михайловне. – Allez, ma pauvre Анна Михайловна, prenez quelque сhose, autrement vous ne suffirez pas. [Катишь велела подать чаю в маленькой гостиной. Вы бы пошли, бедная Анна Михайловна, подкрепили себя, а то вас не хватит.]
Пьеру он ничего не сказал, только пожал с чувством его руку пониже плеча. Пьер с Анной Михайловной прошли в petit salon. [маленькую гостиную.]
– II n'y a rien qui restaure, comme une tasse de cet excellent the russe apres une nuit blanche, [Ничто так не восстановляет после бессонной ночи, как чашка этого превосходного русского чаю.] – говорил Лоррен с выражением сдержанной оживленности, отхлебывая из тонкой, без ручки, китайской чашки, стоя в маленькой круглой гостиной перед столом, на котором стоял чайный прибор и холодный ужин. Около стола собрались, чтобы подкрепить свои силы, все бывшие в эту ночь в доме графа Безухого. Пьер хорошо помнил эту маленькую круглую гостиную, с зеркалами и маленькими столиками. Во время балов в доме графа, Пьер, не умевший танцовать, любил сидеть в этой маленькой зеркальной и наблюдать, как дамы в бальных туалетах, брильянтах и жемчугах на голых плечах, проходя через эту комнату, оглядывали себя в ярко освещенные зеркала, несколько раз повторявшие их отражения. Теперь та же комната была едва освещена двумя свечами, и среди ночи на одном маленьком столике беспорядочно стояли чайный прибор и блюда, и разнообразные, непраздничные люди, шопотом переговариваясь, сидели в ней, каждым движением, каждым словом показывая, что никто не забывает и того, что делается теперь и имеет еще совершиться в спальне. Пьер не стал есть, хотя ему и очень хотелось. Он оглянулся вопросительно на свою руководительницу и увидел, что она на цыпочках выходила опять в приемную, где остался князь Василий с старшею княжной. Пьер полагал, что и это было так нужно, и, помедлив немного, пошел за ней. Анна Михайловна стояла подле княжны, и обе они в одно время говорили взволнованным шопотом:
– Позвольте мне, княгиня, знать, что нужно и что ненужно, – говорила княжна, видимо, находясь в том же взволнованном состоянии, в каком она была в то время, как захлопывала дверь своей комнаты.
– Но, милая княжна, – кротко и убедительно говорила Анна Михайловна, заступая дорогу от спальни и не пуская княжну, – не будет ли это слишком тяжело для бедного дядюшки в такие минуты, когда ему нужен отдых? В такие минуты разговор о мирском, когда его душа уже приготовлена…
Князь Василий сидел на кресле, в своей фамильярной позе, высоко заложив ногу на ногу. Щеки его сильно перепрыгивали и, опустившись, казались толще внизу; но он имел вид человека, мало занятого разговором двух дам.
– Voyons, ma bonne Анна Михайловна, laissez faire Catiche. [Оставьте Катю делать, что она знает.] Вы знаете, как граф ее любит.
– Я и не знаю, что в этой бумаге, – говорила княжна, обращаясь к князю Василью и указывая на мозаиковый портфель, который она держала в руках. – Я знаю только, что настоящее завещание у него в бюро, а это забытая бумага…
Она хотела обойти Анну Михайловну, но Анна Михайловна, подпрыгнув, опять загородила ей дорогу.
– Я знаю, милая, добрая княжна, – сказала Анна Михайловна, хватаясь рукой за портфель и так крепко, что видно было, она не скоро его пустит. – Милая княжна, я вас прошу, я вас умоляю, пожалейте его. Je vous en conjure… [Умоляю вас…]
Княжна молчала. Слышны были только звуки усилий борьбы зa портфель. Видно было, что ежели она заговорит, то заговорит не лестно для Анны Михайловны. Анна Михайловна держала крепко, но, несмотря на то, голос ее удерживал всю свою сладкую тягучесть и мягкость.
– Пьер, подойдите сюда, мой друг. Я думаю, что он не лишний в родственном совете: не правда ли, князь?
– Что же вы молчите, mon cousin? – вдруг вскрикнула княжна так громко, что в гостиной услыхали и испугались ее голоса. – Что вы молчите, когда здесь Бог знает кто позволяет себе вмешиваться и делать сцены на пороге комнаты умирающего. Интриганка! – прошептала она злобно и дернула портфель изо всей силы.
Но Анна Михайловна сделала несколько шагов, чтобы не отстать от портфеля, и перехватила руку.
– Oh! – сказал князь Василий укоризненно и удивленно. Он встал. – C'est ridicule. Voyons, [Это смешно. Ну, же,] пустите. Я вам говорю.
Княжна пустила.
– И вы!
Анна Михайловна не послушалась его.
– Пустите, я вам говорю. Я беру всё на себя. Я пойду и спрошу его. Я… довольно вам этого.
– Mais, mon prince, [Но, князь,] – говорила Анна Михайловна, – после такого великого таинства дайте ему минуту покоя. Вот, Пьер, скажите ваше мнение, – обратилась она к молодому человеку, который, вплоть подойдя к ним, удивленно смотрел на озлобленное, потерявшее всё приличие лицо княжны и на перепрыгивающие щеки князя Василья.
– Помните, что вы будете отвечать за все последствия, – строго сказал князь Василий, – вы не знаете, что вы делаете.
– Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель.
Князь Василий опустил голову и развел руками.
В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.


В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.
В день приезда молодых, утром, по обыкновению, княжна Марья в урочный час входила для утреннего приветствия в официантскую и со страхом крестилась и читала внутренно молитву. Каждый день она входила и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно.
Сидевший в официантской пудреный старик слуга тихим движением встал и шопотом доложил: «Пожалуйте».
Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее:
– Здорова?… ну, так садись!
Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.
Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.