Вульф, Моисей Владимирович

Моисе́й Влади́мирович Ву́льф
Научная сфера:	психиатрия, психоанализ
Место работы:	Московский университет
Учёная степень:	доктор медицины
Альма-матер:	Новороссийский Императорский университет Берлинский университет
Научный руководитель:	Теодор Циген Карл Абрахам Отто Юлиусбургер Зигмунд Фрейд
Известен как:	психиатр, психоаналитик, педагог, один из лидеров психоанализа в России и Израиле

Моисе́й Влади́мирович Ву́льф (англ. Moshe Wulff (Moshe Woolf)) 28 апреля [10 мая] 1878, Одесса, Российская империя — 1 ноября 1971, Тель-Авив, Государство Израиль) — российский психиатр, психоаналитик, педагог, один из лидеров психоанализа в России и Израиле. Переводчик трудов Зигмунда Фрейда на русский язык (позднее и на иврит), и публикации книг по психоанализу в серии «Психологическая и психоаналитическая библиотека» и др. Доктор медицины.

Первым стал заниматься детским психоанализом и психоаналитической педагогикой. Некоторые из его трудов по психологии детства стали классикой для подготовки педагогов и учителей, проводил семинар по «медицинскому психоанализу» и амбулаторный приём пациентов. Пытался отстаивать право на существование психоанализа и специализированных психоаналитических обществ. Внёс существенный вклад в создании полноценной русскоязычной психоаналитической терминологии.

Полемизировал с Вильгельмом Райхом, выступал против попыток соединить психоанализ с марксизмом.

Профессиональная деятельность

Родился в 28 апреля (10 мая) 1878 года в Одессе в семье немецкого торговца.

После окончания Новороссийского Императорского университета изучал в 1900—1905 К. Менделя, Ю. Джолли годах психиатрию в Берлинском университете.

В 1905 году под научным руководством Теодора Цигена защитил докторскую диссертацию по медицине.

В 1907 году перешёл на работу в Психиатрический санаторий К. Менделя Берлина-Ланквица ассистентом у Отто Юлиусбургера, который познакомил Вульфа с психоаналитическими идеями Фрейда, который посчитал важным продвижением в понимании разницы между нормальным и патологическим состояниями человеческой психики.

В 1908 году Вульф прошёл психоанализ у Карла Абрахама, который впоследствии познакомил его с Зигмундом Фрейдом.

В 1911 году Вульф стал членом Венского психоаналитического общества.

В 1914 году с началом Первой мировой войны М. В. Вульф переехал из Одессы в Москву, где вплоть до 1927 года активно занимался психиатрией в одной из частных клиник и преподаванием, развивал психоаналитические идеи. В 1920 году работал психиатром в военном госпитале. С 1922 года занимался научной деятельностью в Московском государственном психоневрологическом институте в качестве научного сотрудника 1-го разряда, был членом психоаналитического кружка И. Д. Ермакова по изучению вопросов психологии художественного творчества психоаналитическим методом, осуществил психоаналитическое исследование творчества актёров. Читал курсы лекций «Введение в психоанализ» (для медиков) и «Диагностика», вел семинар по «медицинскому психоанализу» и амбулаторный приём пациентов.

В начале 1921 года создал детские дома с психоаналитическим уклоном, которые в 1923 году были преобразованы в поликлиники.

В 1922 году стал одним из основателей Русского психоаналитического общества, а в период с 1924 по 1927 годы был его президентом.

С 1922 года работал во второй медицинской клинике при Московском университете.

В 1924 году участвовал в основании Российского института психоанализа.

В 1926 году в «Открытом письме профессору В. М. Гаккебушу» на его статью «К критике современного применения психоаналитического метода лечения» (1925) выступил в защиту психоанализа и деятельности Международной психоаналитической ассоциации. В том же году вышла его брошюра «Фантазии и реальность в психике ребёнка».

В 1927 году эмигрировал в Берлин, где до 1930 года работал в психиатрическом санатории «Тегельзее» Эрнста Зиммеля. В 1930 году опубликовал статью «Положение психоанализа в Советском Союзе», где обратил внимание на усиленное противодействие развитию психоанализа со стороны властей.

В 1933 году переехал в Палестину (Израиль) вместе с Максом Эйтингоном и другими членами Венского психоаналитического общества, где в 1934 организовал Палестинское психоаналитическое общество.

В период с 1943 по 1953 годы активно содействовал организации Иерусалимского психоаналитического института, в 1947—1954 годах, после смерти Эйтингона, в был президентом Израильского психоаналитического общества и оставался его почётным председателем до конца жизни.

Писал на русском, немецком, английском и иврите.

Сочинения

на русском языке

• Вульф М. В. Идея смерти у Всеволода Гаршина. // Психоаналитический вестник. — 2002. — № 10. — С. 161—187.
• Вульф М. В. Критический обзор психотерапевтической литературы за 1909 г. // Психотерапия. — 1911. — № 4-5. — С. 203—214.
• Вульф М. В. Открытое письмо проф. В. М. Гаккебушу. // Современная психоневрология. — 1926. — № 3. — С. 355—359.
• Вульф М. В. Психология детских капризов. — Одесса, 1929. — 46 с.
• Вульф М. В. Фантазия и реальность в психике ребёнка. — Одесса, 1926. — 48 с.
• Вульф М. В. К психоанализу кокетства. // Современная психоневрология. — 1925. — № 3-4. — С. 33-43.
• Вульф М. В. Критический обзор немецкой психотерапевтической литературы за 1909 г. // Психотерапия. — 1911. — № 1. — С. 22—31.
• Вульф М. В. О психоаналитическом методе лечения (Теория Фрейда). // Терапевтическое обозрение. — 1909. — № 7. — С. 159—168.
• Вульф М. В. Памяти доктора К. Абрагама. // Современная психоневрология. — 1926. — Т. 2. — № 2. — С. 218—222.

на других языках

• Wulff M. Beiträge zur infantilen Sexualität, 1912 (Заметки о детской сексуальности)
• Wulff M. Über einen interessanten oralen Symptomenkomplex und seine Beziehung zur Sucht, 1932.
• Wulff M. The Child’s Moral Development, 1941
• Wulff M. Fetishism and Object Choice in Early Childhood, 1946
• Wulff M. On Castration Anxiety, 1955

Литература

• Овчаренко В. И. [www.psyoffice.ru/6-175-vulf-moisei-vladimirovich-1878-1971.htm Вульф Моисей Владимирович (1878-1971)] // Новейший философский словарь / Сост. А. А. Грицанов. — Мн.: Изд. В. М. Скакун, 1998. — 896 с. — ISBN 985-6235-17-0.
• Jaffe, Ruth. Moshe Woolf: Pioneering in Russia and Israel. // Franz Alexander, Samuel Eisenstein, and Martin Grotjahn (Eds.), Psychoanalytic pioneers. — New York: Basic Books, 1966.
• Kloocke, Ruth. Mosche Wulff, 1878—1871. // Luzifer-Amor, 1995. — № 8 (16). — 87-101.
• Miller, Martin. Freud and the Bolsheviks: Psychoanalysis in imperial Russia and the Soviet Union. — New Haven, CT: Yale University Press, 1998
• Woolf, Moshe. The child’s moral development. In K. R. Eissler (Ed.), Searchlights on delinquency. — London: Imago, 1941. — pp. 263—272.
• On castration anxiety. // International Journal of Psycho-Analysis. — 1955. — № 36. — P. 95-104.
• Wulff, Mosche. Beitrage zur infantilen Sexualitat. // Zentralblatt für Psychoanalyse. — 1912. — № 2. — P. 6-17.
• Über einen interessanten oralen Symptomenkomplex und seine Beziehung zur Sucht. // Internationale Zeitschrift für Psychoanalyse. — 1932. — № 18. — P. 283—302.
• Fetishism and object choice in early childhood. // Psychoanalytic Quarterly. — 1946. — № 15. — P. 450—471.

Отрывок, характеризующий Вульф, Моисей Владимирович

Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.


Уже смерклось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине, и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
– Это Машины божьи люди, – сказал князь Андрей. – Они приняли нас за отца. А это единственно, в чем она не повинуется ему: он велит гонять этих странников, а она принимает их.
– Да что такое божьи люди? – спросил Пьер.
Князь Андрей не успел отвечать ему. Слуги вышли навстречу, и он расспрашивал о том, где был старый князь и скоро ли ждут его.
Старый князь был еще в городе, и его ждали каждую минуту.
Князь Андрей провел Пьера на свою половину, всегда в полной исправности ожидавшую его в доме его отца, и сам пошел в детскую.
– Пойдем к сестре, – сказал князь Андрей, возвратившись к Пьеру; – я еще не видал ее, она теперь прячется и сидит с своими божьими людьми. Поделом ей, она сконфузится, а ты увидишь божьих людей. C'est curieux, ma parole. [Это любопытно, честное слово.]
– Qu'est ce que c'est que [Что такое] божьи люди? – спросил Пьер
– А вот увидишь.
Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли к ней. В ее уютной комнате с лампадами перед киотами, на диване, за самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными волосами, и в монашеской рясе.
На кресле, подле, сидела сморщенная, худая старушка с кротким выражением детского лица.
– Andre, pourquoi ne pas m'avoir prevenu? [Андрей, почему не предупредили меня?] – сказала она с кротким упреком, становясь перед своими странниками, как наседка перед цыплятами.
– Charmee de vous voir. Je suis tres contente de vous voir, [Очень рада вас видеть. Я так довольна, что вижу вас,] – сказала она Пьеру, в то время, как он целовал ее руку. Она знала его ребенком, и теперь дружба его с Андреем, его несчастие с женой, а главное, его доброе, простое лицо расположили ее к нему. Она смотрела на него своими прекрасными, лучистыми глазами и, казалось, говорила: «я вас очень люблю, но пожалуйста не смейтесь над моими ». Обменявшись первыми фразами приветствия, они сели.
– А, и Иванушка тут, – сказал князь Андрей, указывая улыбкой на молодого странника.
– Andre! – умоляюще сказала княжна Марья.
– Il faut que vous sachiez que c'est une femme, [Знай, что это женщина,] – сказал Андрей Пьеру.
– Andre, au nom de Dieu! [Андрей, ради Бога!] – повторила княжна Марья.
Видно было, что насмешливое отношение князя Андрея к странникам и бесполезное заступничество за них княжны Марьи были привычные, установившиеся между ними отношения.
– Mais, ma bonne amie, – сказал князь Андрей, – vous devriez au contraire m'etre reconaissante de ce que j'explique a Pierre votre intimite avec ce jeune homme… [Но, мой друг, ты должна бы быть мне благодарна, что я объясняю Пьеру твою близость к этому молодому человеку.]
– Vraiment? [Правда?] – сказал Пьер любопытно и серьезно (за что особенно ему благодарна была княжна Марья) вглядываясь через очки в лицо Иванушки, который, поняв, что речь шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех.
Княжна Марья совершенно напрасно смутилась за своих. Они нисколько не робели. Старушка, опустив глаза, но искоса поглядывая на вошедших, опрокинув чашку вверх дном на блюдечко и положив подле обкусанный кусочек сахара, спокойно и неподвижно сидела на своем кресле, ожидая, чтобы ей предложили еще чаю. Иванушка, попивая из блюдечка, исподлобья лукавыми, женскими глазами смотрел на молодых людей.
– Где, в Киеве была? – спросил старуху князь Андрей.
– Была, отец, – отвечала словоохотливо старуха, – на самое Рожество удостоилась у угодников сообщиться святых, небесных тайн. А теперь из Колязина, отец, благодать великая открылась…
– Что ж, Иванушка с тобой?
– Я сам по себе иду, кормилец, – стараясь говорить басом, сказал Иванушка. – Только в Юхнове с Пелагеюшкой сошлись…
Пелагеюшка перебила своего товарища; ей видно хотелось рассказать то, что она видела.
– В Колязине, отец, великая благодать открылась.
– Что ж, мощи новые? – спросил князь Андрей.
– Полно, Андрей, – сказала княжна Марья. – Не рассказывай, Пелагеюшка.
– Ни… что ты, мать, отчего не рассказывать? Я его люблю. Он добрый, Богом взысканный, он мне, благодетель, рублей дал, я помню. Как была я в Киеве и говорит мне Кирюша юродивый – истинно Божий человек, зиму и лето босой ходит. Что ходишь, говорит, не по своему месту, в Колязин иди, там икона чудотворная, матушка пресвятая Богородица открылась. Я с тех слов простилась с угодниками и пошла…
Все молчали, одна странница говорила мерным голосом, втягивая в себя воздух.
– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».