Земное яблоко

«Земно́е я́блоко» (нем. Erdapfel) — традиционное название глобуса, созданного Мартином Бехаймом в Нюрнберге. Надпись-посвящение у южного полюса говорит, что глобус изготовлен в 1492 году по заказу городского совета. Но на самом деле по существующим документам он был физически изготовлен в 1493—1494 годах и городской совет только в 1494 году заплатил за его создание. Этот глобус является старейшим сохранившимся до наших дней.

Изготовление

Существуют свидетельства, согласно которым глобус задумывался как образец для изготовления последующих типографским способом, а также для побуждения купцов финансировать экспедиции. Нюрнбергский учитель математики Рупрехт Кольбергер обтянул глиняный шар тканью и покрыл его клеем. Затем нюрнбергский художник и резчик Георг Глоккендон разрисовал его, разделив на 24 сегмента и обозначив два полюса, взяв за основу карту, купленную Бехаймом в Португалии.

Глобус Бехайма представляет собой металлический шар 507 мм в диаметре, отражающий знания европейцев об окружающем мире на конец XV века, включая открытия португальцев в Западной Африке. На глобусе нет Нового Света, но присутствует Европа, большая часть Азии и Африки. Евразия представлена слишком вытянутой. Расположение Африки неточно. На карте отсутствуют указания широты и долготы по современному методу, но есть экватор, меридианы, тропики и изображения знаков зодиака. Географические ошибки, встречающиеся на карте, повторяют неточности карт Паоло Тосканелли. Также представлены краткие описания различных стран и изображения их жителей. Карта «Земного яблока» не учитывает результаты плавания Колумба, поскольку тот вернулся в Европу не ранее марта 1493 года, а существование Америки как отдельного континента было доказано Америго Веспуччи около 20 лет спустя. Америка появляется уже на следующем известном нам глобусе, созданном Мартином Вальдзеемюллером.

«Земное яблоко» — уникальное достижение картографии позднего Средневековья, как по точности карт, так и по наглядности изображения. Глобус быстро стал одной из городских достопримечательностей и до XVI века выставлялся в приёмном зале Нюрнбергской ратуши. Затем он перешёл во владение семьи Бехаймов, а с 1907 года экспонируется в Германском национальном музее Нюрнберга.

Ссылки

• [myweb.tiscali.co.uk/greavesandthomas/facsimile/globe_behaim.html Описание глобуса и биография Бехайма]  (англ.)
• [www.henry-davis.com/MAPS/LMwebpages/258mono.html Описание глобуса]  (англ.)
• [www.coronelli.org/index_e.html Сайт международного общества по изучению глобусов]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Земное яблоко

Наполеон встал и, подозвав Коленкура и Бертье, стал разговаривать с ними о делах, не касающихся сражения.
В середине разговора, который начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала с свитой, который на потной лошади скакал к кургану. Это был Бельяр. Он, слезши с лошади, быстрыми шагами подошел к императору и смело, громким голосом стал доказывать необходимость подкреплений. Он клялся честью, что русские погибли, ежели император даст еще дивизию.
Наполеон вздернул плечами и, ничего не ответив, продолжал свою прогулку. Бельяр громко и оживленно стал говорить с генералами свиты, окружившими его.
– Вы очень пылки, Бельяр, – сказал Наполеон, опять подходя к подъехавшему генералу. – Легко ошибиться в пылу огня. Поезжайте и посмотрите, и тогда приезжайте ко мне.
Не успел еще Бельяр скрыться из вида, как с другой стороны прискакал новый посланный с поля сражения.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – сказал Наполеон тоном человека, раздраженного беспрестанными помехами.
– Sire, le prince… [Государь, герцог…] – начал адъютант.
– Просит подкрепления? – с гневным жестом проговорил Наполеон. Адъютант утвердительно наклонил голову и стал докладывать; но император отвернулся от него, сделав два шага, остановился, вернулся назад и подозвал Бертье. – Надо дать резервы, – сказал он, слегка разводя руками. – Кого послать туда, как вы думаете? – обратился он к Бертье, к этому oison que j'ai fait aigle [гусенку, которого я сделал орлом], как он впоследствии называл его.
– Государь, послать дивизию Клапареда? – сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.
Наполеон утвердительно кивнул головой.
Адъютант поскакал к дивизии Клапареда. И чрез несколько минут молодая гвардия, стоявшая позади кургана, тронулась с своего места. Наполеон молча смотрел по этому направлению.
– Нет, – обратился он вдруг к Бертье, – я не могу послать Клапареда. Пошлите дивизию Фриана, – сказал он.
Хотя не было никакого преимущества в том, чтобы вместо Клапареда посылать дивизию Фриана, и даже было очевидное неудобство и замедление в том, чтобы остановить теперь Клапареда и посылать Фриана, но приказание было с точностью исполнено. Наполеон не видел того, что он в отношении своих войск играл роль доктора, который мешает своими лекарствами, – роль, которую он так верно понимал и осуждал.
Дивизия Фриана, так же как и другие, скрылась в дыму поля сражения. С разных сторон продолжали прискакивать адъютанты, и все, как бы сговорившись, говорили одно и то же. Все просили подкреплений, все говорили, что русские держатся на своих местах и производят un feu d'enfer [адский огонь], от которого тает французское войско.