Иераполь

Hierapolis-Pamukkale*
Иераполис-Памуккале**
Всемирное наследие ЮНЕСКО
Страна	Турция
Тип	Смешанный
Критерии	ii, iv, vii
Ссылка	[whc.unesco.org/en/list/485 485]
Регион***	Европа и Северная Америка
Включение	1988  (12 сессия)
* [whc.unesco.org/ru/list Название в официальном рус. списке] ** [whc.unesco.org/en/list Название в официальном англ. списке] *** [whc.unesco.org/en/list/?search=&search_by_country=&type=&media=&region=&order=region Регион по классификации ЮНЕСКО]

Иераполь (также Иераполис или Гиераполис, тур. Hierapolis, греч. Ἱεράπολις, рус. священный город) — античный город, развалины которого находятся в 17 км от турецкого города Денизли. Современное название местонахождения Иераполиса — Памуккале. Важный центр туризма Турции.

История

Первые постройки на месте Иераполиса появились во 2 тысячелетии до н. э.

Царь Пергама Евмен II в 190 г. до н. э. построил новый город на этом месте и назвал его Иера́полис (с гр. — священный город). Город впоследствии был разрушен землетрясением и отстроен заново.

В 133 г. до н. э. город перешёл под покровительство Рима.

Город впоследствии сильно пострадал от землетрясения в 17 г. н. э. Иераполис вновь отстраивается, а в 60-е годы I века н. э. приобретает известность в римских аристократических кругах как курорт. Наступает расцвет города.

Город сыграл важную роль в распространении христианства. В 80 г. в Иераполисе был распят на кресте вниз головой и мучительно погиб один из 12 апостолов — св. Филипп.

Константин Великий сделал город столицей области Фригия и одновременно центром епископства.

В 395 г. город переходит под управление Византии. В 1097 г. город был передан турецкому султану в качестве военной компенсации. В дальнейшем Иераполис вместе с расположенными рядом городами Лаоди́кия и Колоссы является спорной территорией и несколько раз переходит из рук в руки. Окончательно город переходит под власть турок в 1210 г.

В 1354 году мощное Фракийское землетрясение окончательно разрушило город.

История исследования

Первые раскопки в Иераполе производились начиная с 1887 году немецкой группой археологов во главе с Карлом Хуманном. Результаты были опубликованы в 1897 году.

Современный этап исследований Иераполиса начался в 1957 году. Институт Археологии Италии отправил на раскопки группу археологов под руководством проф. др. Паоло Верцоне. С 1973 года данная группа производит ещё и реставрационные работы.

Археологические и реставрационные работы продолжаются и в настоящее время членами MAIER (Итальянская миссия в Иераполисе) под руководством профессора Франческо Д'Андрия.

Достопримечательности

• Некрополь — крупнейший античный некрополь на территории Турции
• Бассейн Клеопатры — действующие ванны с тёплой минеральной водой. Возникли на месте римских бань, разрушенных во время землетрясения.
• Театр — один из крупных античных театров в Турции. Вместимость — 10-12 тысяч зрителей. Руины театра подверглись масштабной реконструкции в период 1960-2013 гг.
• Мартирий св. Филиппа — развалины мартирия (сооружения в честь христианских мучеников над местом их мучения, смерти или погребения) св. Филиппа, одного из двенадцати апостолов Христовых, погибшего в Иераполисе в 80 году н.э.
• Храм Аполлона — развалины храма Аполлона, крупнейшего храма в городе.
• Травертины — масштабные известковые отложения, см. Памуккале.
• Плутоний — развалины языческого храма, возведённого в честь бога подземного царства мёртвых Плутона.

Географическое расположение и вид из космоса можно посмотреть на Google Maps.

Иераполь Фригийский и Иераполь Сирийский

Иераполь — наименование нескольких городов древности..

Иераполь Фригийский находился в южной части Фригии (в средней части Малой Азии), между реками Ликусом и Меандром, в древности довольно значительный город, особенно славившийся ломкою мрамора и теплыми термальными источниками. Ныне носит турецкое название Памуккале (что в переводе из турецкого означает Хлопковая Крепость).

Иераполь Сирийский, позже у греков Бамбика; со времен Константина Великого — главный город Евфратской провинции; теперь сохранились от него одни развалины у нынешнего Мембиджа.

См. также

• Памуккале

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Иераполь

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Иераполь

– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.