Крипс, Йозеф

Йозеф Алоиз Крипс
Дата рождения	8 апреля 1902(1902-04-08)
Место рождения	Вена, Австрийская империя
Дата смерти	13 октября 1974(1974-10-13) (72 года)
Место смерти	Женева, Швейцария
Страна	Австрия Австрия
Профессии	дирижёр исполнитель
Инструменты	скрипка
Жанры	классическая музыка

Йозеф Алоиз Крипс (нем. Josef Alois Krips; 1902—1974) — австрийский скрипач и дирижёр.

Биография

Йозеф Алоиз Крипс родился 8 апреля 1902 года в Вене.

Учился в Венской академии музыки и сценического искусства у Ойзебиуса Мандышевского (теория музыки, композиция) и Феликса Вайнгартнера (дирижирование), в 1921—1924 гг. работал ассистентом последнего в Венской Народной опере. В 1926—1933 гг. возглавлял Баденскую придворную капеллу, затем вернулся в Вену в 1933 г. на должность постоянного дирижёра Народной оперы. С 1935 г. также преподавал в Венской академии изящных искусств. В 1920-30-е гг. сочетал дирижирование с выступлениями в качестве скрипача — в том числе в составе популярного струнного квартета под управлением Макса Штруба. После аншлюсса был вынужден покинуть Австрию, работал в Белграде с местным оркестром, затем до конца войны служил на пищевой фабрике.

После Второй мировой войны Крипс стал одним из немногих остававшихся в Европе австрийских и немецких дирижёров, кто ни в какой форме не сотрудничал с фашистским режимом и потому мог свободно выступать. Он стал первым послевоенным руководителем Венского филармонического оркестра и Зальцбургского фестиваля. В 1950—1954 гг. Крипс был главным дирижёром Лондонского симфонического оркестра, затем возглавлял Филармонический оркестр Баффало и в 1963—1970 гг. Симфонический оркестр Сан-Франциско, наконец, в 1970—1973 гг. — Венский симфонический оркестр.

Среди записей Крипса выделяется осуществлённая им в 1960 г. вместе с Лондонским симфоническим оркестром запись всех девяти симфоний Бетховена, получившая высокую оценку критики и публики и многократно переиздававшаяся в дальнейшем. Из оперных записей Крипса выделяются моцартовские «Дон Жуан» и особенно «Похищение из сераля».

В 1947 и 1971 году гастролировал в СССР с Венской государственной оперой.

Йозеф Крипс умер 13 октября 1974 года в Женеве, похоронен в Вене.

Отрывок, характеризующий Крипс, Йозеф

– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»