Локня (Псковская область)

Посёлок городского типа Локня Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Псковская областьПсковская область Муниципальный район Локнянский Координаты 56°50′00″ с. ш. 30°09′00″ в. д.56.83333° с. ш. 30.15000° в. д. / 56.83333; 30.15000    ПГТ с 1941 Население ↘3548 человек (2016) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 81139 Почтовый индекс 182900 Автомобильный код 60 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=58218551 58 218 551] Показать/скрыть карты

Ло́кня — посёлок городского типа в Псковской области России, административный центр Локнянского района. Составляет Муниципальное образование «Локня» (со статусом «городское поселение» — в границах пгт).

Расположен в 205 км к юго-востоку от Пскова. Железнодорожная станция на линии Дно — Новосокольники.

История

Посёлок возник в 1901 в связи со строительством железной дороги Дно — Новосокольники. Однако погост Влицы, ныне ставший частью посёлка, упоминается в летописи ещё под 1488 годом. В конце XVIII века во Влицах на месте снесённой из-за ветхости деревянной церкви (XV века) была построена Спасо-Преображенская каменная церковь, здание которой сохранилось до наших дней уже в черте посёлка Локня. Название — по реке Локня, протекающей поблизости. Слово «Локня», по предположению писателя Льва Успенского, означает в переводе с финского «сырое место», «болотистое место».

Статус посёлка городского типа — с 1941 года.

Население

Численность населения

1939	I.1959	I.1970	I.1979	I.1989	X.2002	I.2010	X.2010
2194	3421	4277	5262	6061	4898	4449	3872

Экономика

В посёлке действуют мебельная фабрика, хлебокомбинат. Типография. Ранее работали маслосыродельный завод, пищекомбинат и радиозавод.

Транспорт

В поселке расположена одноименная железнодорожная станция, на которой останавливаются скорые и пассажирские поезда, как российского, так и международного назначения. Через поселок также пролегают транзитные автобусные маршруты на Москву, Великие Луки, Псков и Санкт-Петербург.

Достопримечательности

• Спасо-Преображенская церковь (XVIII век), перед папертью храма похоронен родной брат фельдмаршала М. И. Кутузова.
• В районе, в деревне Чернушки — мемориал на месте героической гибели Александра Матросова.

Литература

• [homepages.uni-tuebingen.de/gerd.simon/pechau.pdf Gerd Simon. NS-Sprache aus der Innensicht (Очерк о расправах немецких оккупантов над партизанами и мирным населением под Локней в 1942 г.)] // homepages.uni-tuebingen.de  (Проверено 28 сентября 2009)
• Локня (Псковская область) — статья из Большой советской энциклопедии.

Отрывок, характеризующий Локня (Псковская область)

Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.
– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.