Мутафчиев, Йордан
| Йордан Мутафчиев | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 22 ноября 1990 года — 8 ноября 1991 года | |||
| Предшественник: | Добри Джуров | ||
| Преемник: | Димитр Луджев | ||
| Рождение: | 17 ноября 1940 с. Бяла-Вода, Ловечская область, Бургасская область, Третье Болгарское царство | ||
| Смерть: | 24 мая 2015 (74 года) | ||
| Партия: | БКП (до 1990 года), «Вся Болгария» (2006-2008), «Возрождение Отечества» (с 2008 года) | ||
| Образование: | 1) Военная академия имени М. В. Фрунзе, 2) Военная академия Генерального штаба ВС СССР | ||
| Военная служба | |||
| Годы службы: | 1961 — 1993 | ||
| Принадлежность: |  НРБ, Болгария
| ||
| Род войск: | Пехота | ||
| Звание: | генерал армии | ||
Йордан Жеков Мутафчиев (болг. Йордан Жеков Мутафчиев; 17 ноября 1940, с. Бяла-Вода, Бургасская область, Третье Болгарское царство — 24 мая 2015) — болгарский военачальник и государственный деятель, министр обороны Болгарии (1990—1991).
Биография
В 1956 г. окончил торговую гимназию в Бургас. В 1961 г. — трехгодичный курс Национального военного университета имени Васила Левского в городе Велико Тырново, в 1976 г. — с отличием трехгодичный курс Военной академии имени М. В. Фрунзе, в 1984 г. — двухгодичный курс в Военной академии Генерального штаба Вооружённых сил СССР им. К.Е.Ворошилова.
С 1961 по 1993 гг. служил на командных должностях в Вооруженных силах Народной Республики Болгарии:
- 1961—1973 гг. — офицер четвертой танковой бригады, командовал взводом, ротой, был заместителем начальника штаба батальона,
- 1976—1978 гг. — в оперативном отделе 7-й мотострелковой дивизии. затем — начальник штаба 33-го пехотного полка,
- 1978—1980 гг. — командир 33-го мотострелкового полка,
- 1980—1982 гг. — начальник штаба 24-й танковой бригады,
- 1985—1986 гг. — командир 7-й мотострелковой дивизии,
- 1986—1987 гг. — начальник штаба 3-ей армии,
- 1987—1989 гг. — командующий третьей армией.
В декабре 1989 г. был назначен заместителем министра обороны Народной Республики Болгарии, а в 1990—1991 гг. занимал должность министра обороны Болгарии во втором правительстве Андрея Луканова и в правительстве Димитра Попова. На этом посту осуществил переход к новой военной доктрине в условиях распада Организации Варшавского договора и провел департиазацию армии. В 1991 г. участвовал в качестве члена Болгарской правительственной делегации в Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе в Париже.
В 1991 г. ему было присвоено воинское звание генерала армии.
В 1991—1993 гг. — главный инспектор Вооруженных Сил Республики Болгарии. В феврале 1993 г. был уволен в запас.
В 1993—1997 гг. — Чрезвычайный и Полномочный Посол Болгарии в КНДР.
В 2006 г. выступил одним из учредителей националистической организации «Вся Болгария» («Целокупна Болгария») и бы избран вице-президентом ее Национального совета. Лето того же коды баллотировался от нее на президентских выборах в качестве кандидата на пост вице-президента страны.
В ноябре 2008 г. создал и возглавил партию «Возрождение Отечества».
Источники
- pehota.start.bg/article.php?aid=17179
- sssoszr.blogspot.ru/2015/05/blog-post_25.html
| ||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Мутафчиев, Йордан"
Отрывок, характеризующий Мутафчиев, Йордан
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
