Наёмник

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Наёмник («солдат удачи»[1]) — лицо, вступающее в вооружённый конфликт не из идеологических, национальных, политических соображений (и не принадлежит к так или иначе заинтересованной в исходе конфликта идеологической группе) и не в соответствии с воинской обязанностью, а ради выгоды.





Международное право

Определение наёмника сформулировано в ст. 47 (2) первого Дополнительного протокола[2] к Женевским конвенциям, подписанного в 1977 г. Наёмником считается лицо, которое:

  1. специально завербовано на месте или за границей для того, чтобы сражаться в вооружённом конфликте;
  2. фактически принимает непосредственное участие в военных действиях;
  3. принимает участие в военных действиях, руководствуясь, главным образом, желанием получить личную выгоду, и которому в действительности обещано стороной или по поручению стороны, находящейся в конфликте, материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение, обещанное или выплачиваемое комбатантам такого же ранга и функций, входящим в личный состав вооружённых сил данной стороны;
  4. не является ни гражданином стороны, находящейся в конфликте, ни лицом, постоянно проживающим на территории, контролируемой стороной, находящейся в конфликте;
  5. не входит в личный состав вооружённых сил стороны, находящейся в конфликте;
  6. не послано государством, которое не является стороной находящейся в конфликте, для выполнения обязанностей в качестве лица, входящего в состав его вооружённых сил.

Исходя из этого определения, ни солдаты Иностранного легиона французской армии, ни военнослужащие частей непальских гуркхов британских вооружённых сил не являются наёмниками, так как хотя эти части и сформированы из иностранцев и их вознаграждение не соответствует вознаграждению обычных военнослужащих (получение Французского гражданства является «вознаграждением», превышающим вознаграждение обычных военнослужащих), однако они являются военнослужащими входящими в личный состав вооруженных сил соответствующих государств[3].

Международное гуманитарное право (или право вооружённых конфликтов[4]) наёмничество прямо не запрещает, а говорит лишь о том, что наёмники не являются комбатантами и не имеют права на статус военнопленного. Это означает, что наёмник рискует быть привлечённым к уголовной ответственности за участие в вооружённом конфликте, если попадает в плен.

Действие международных договоров распространяется на те державы, которые эти договоры подписали, за исключением случаев, когда положения того или иного договора признаются нормами обычного права. К Дополнительному протоколу I от 1977 г., в отличие от Женевских конвенций, присоединились далеко не все страны, в частности, его не ратифицировали США. Недавнее исследование по обычному праву вооруженных конфликтов[5], тем не менее, считает статью 47 установившимся правовым обычаем, то есть нормой, ставшей обязательной для исполнения всеми государствами.

В комментариях к этому исследованию приведены любопытные выдержки из воинских уставов и руководств. Так, в израильском руководстве по законам войны говорится: «…следующее положение Дополнительного протокола предназначено для того, чтоб лишить наёмников статуса военнопленных. Это положение, которое было принято под давлением африканских государств, считается нормой обычного права и, таким образом, обязательно». Ещё более недвусмысленно высказываются составители новозеландского военного руководства: «Выпустив серию резолюций, относящихся к отдельным антиколониальным конфликтам в Африке, ООН рекомендовала запретить использование [наёмников] против национально-освободительных движений. Это не повлияло на их правовой статус, хотя правительство Анголы и начало уголовный процесс против наёмников, попавших в плен».

В связи с участившимися случаями использования наёмников в военных конфликтах, в 1979 году Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию о необходимости разработать конвенцию о борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наёмников; был создан специализированный комитет, в состав которого вошли представители 35 государств (однако хотя до 20 января 1987 года состоялось шесть сессий комитета, нормативно-правовых документов по проблеме принято не было)[6].

В 1989 г. ООН приняла Конвенцию о запрещении вербовки, использования, финансирования и обучения наёмников[7], которая вступила в силу двенадцать лет спустя, имея на февраль 2006 г. всего 24 государства-участника.

Нет единого мнения по вопросу того, подпадают ли под определение наёмников сотрудники частных военных компаний[8][9]. Эксперты ООН по правам человека полагают, что если сотрудники частных военных компаний непосредственно участвуют в боевых действиях, то они являются наёмниками[10].

Национальное уголовное право

На национальном уровне во многих странах существуют законы, запрещающие вербовку наёмников. В России это статья 359 Уголовного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой вербовка, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наёмника, а равно его использование в вооружённом конфликте или военных действиях, наказываются лишением свободы на срок от четырёх до восьми лет, а участие в вооружённом конфликте в качестве наёмника — лишением свободы от трех до семи лет[11].

История

Наёмничество известно с глубокой древности. «Анабасис» Ксенофонта (первая половина IV века до н. э.) описывает историю греческих наёмников претендента на трон Персидской державы Кира Младшего[12]. Греки из одних и тех же городов-государств воевали и в войске Дария III, и в сражавшемся с ним войске Александра Македонского.

В Средневековье одними из первых наёмниками стали викинги, которые нанимались в личную гвардию византийских императоров. Так, будущий король Норвегии Харальд III был начальником охраны императора. В Италии в позднем Средневековье кондотьеры — предводители отрядов наёмников — стали главными фигурами бесконечных войн между городами-государствами. Иногда они захватывали власть в них и учреждали сеньории, как Муцио Аттендоло, прозванный Сфорца (от итал. sforzare — «одолевать силой»), бывший крестьянин, положивший начало династии миланских герцогов Сфорца.

В XV—XVII веках решающую роль в европейских войнах играли ландскнехты — самостоятельные отряды наёмников из разных европейских стран. На каждые четыре сотни бойцов у них был положен переводчик с нескольких европейских языков, а капитан — командир отряда — был обязан сам говорить на этих языках. В 1474 г. французский король Людовик XI заключил договор с несколькими швейцарскими селениями. Каждому из них он обязался платить ежегодно по 20 тыс. франков, а за эти деньги селения должны были, если король ведет войну и требует помощи, поставлять ему вооружённых людей. Так появились швейцарские наёмники. Широкое распространение наёмничества в эту эпоху связано с тем, что иметь постоянную профессиональную армию, которую требовалось содержать и в мирное время, могли позволить себе только самые обеспеченные монархи. Остальным приходилось нанимать ландскнехтов перед самой войной. В XVII веке начались знаменитые «полёты диких гусей[en]» отрядов ирландских наёмников (известных также как «дикие гуси»), первый из которых состоялся в 1607 г.

После наступления эпохи призывных армий в XIX веке наёмничество в Европе почти исчезло. Но в других регионах мира оно сохранялось. Так, американец Фредерик Уорд в начале 1860-х годов поступил на службу правительства Китая, которое боролось с восстанием тайпинов. Его армия, основу которой составляли филиппинцы и европейские наёмники, успешно боролась с восставшими.

Наёмники оказались востребованы в 1960-е годы, когда началась деколонизация Африки. В 1961 г. началась гражданская война в Конго. В ней решающую роль сыграли европейские наёмники, которых, в частности, активно использовал ставший в 1964 г. премьер-министром страны Моиз Чомбе. Но в конце 1970-х наступил упадок традиционного наёмничества, особенно после суда над белыми наёмниками, захваченными правительственными войсками Анголы, на котором троих наёмников приговорили к смертной казни, а еще около 20 — к большим срокам заключения.

В середине 1990-х годов стали широко использоваться частные военные компании. Так, в 1995 г. во время гражданской войны в Сьерра-Леоне правительство за 60 млн долларов наняло ЧВК «Executive Outcomes» из ЮАР для борьбы с повстанцами. Компания быстро сформировала из бывших военнослужащих частей специального назначения ЮАР лёгкий пехотный батальон, который был оснащён бронетранспортёрами, безоткатными орудиями и миномётами и действовал при поддержке нескольких ударных вертолётов. Ему потребовалось лишь около двух недель, чтобы разгромить повстанцев.

Позднее частные военные компании широко использовались США во время Иракской войны и войны в Афганистане.

Напишите отзыв о статье "Наёмник"

Примечания

  1. Калька с англ. soldier of fortune. Необходимо иметь в виду, что fortune означает как удачу, так и богатство, состояние.
  2. [www.icrc.org/Web/rus/siterus0.nsf/html/treaties-additional-protocol-1 Текст протокола на сайте Комитета Международного красного креста.]
  3. [conflits.revues.org/981?lang=en Le droit international et le contrôle des mercenaires et des compagnies militaires privées].
  4. [www.icrc.org/Web/rus/siterus0.nsf/htmlall/ihl Война и международное гуманитарное право]
  5. [www.icrc.org/Web/rus/siterus0.nsf/htmlall/section_ihl_customary_humanitarian_law Обычное международное гуманитарное право]
  6. Солдатов В. Обсуждается проблема наёмников // «Известия», № 21 (21828) от 21 января 1987 г.
  7. [www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/mercen.shtml Международная конвенция о борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наемников]
  8. [www.rpi.msal.ru/prints/200905_3rusinova.html Русинова В. Н. Проблемы международно-правового регулирования деятельности частных военных и охранных предприятий. «Российское право в Интернете», № 2009 (05). Спецвыпуск.]
  9. [www.icrc.org/rus/resources/documents/faq/pmsc-faq-150908.htm Международное гуманитарное право и частные военные и охранные компании. Вопросы и ответы. Публикация на сайте Комитета Международного красного креста]
  10. [www.usatoday.com/news/world/2007-10-17-3392316246_x.htm «US rejects UN mercenary report» by Alexander G. Higgins]
  11. [base.garant.ru/10108000/35/#359 Статья 359 Уголовного кодекса Российской Федерации.]
  12. Наемники // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

  • [www.vokrugsveta.ru/vs/article/7164/ Гольц А. Любой конфликт за ваши деньги. «Вокруг света», № 10 (2841), октябрь 2010 г.]
  • [www.bratishka.ru/archiv/2009/7/2009_7_10.php История «диких гусей». «Братишка», июль 2009 г.]
  • [planeta.by/article/181 Сикорский С. Солдаты удачи. «Планета», февраль 2007 г.]
  • [www.newsru.com/background/26oct2004/mercenary.html Псы войны, дикие гуси и солдаты удачи. Публикация на сайте NEWSru.com]
  • [www.economist.com/news/middle-east-and-africa/21646809-south-africa-struggles-vain-ban-soldiers-fortune-leash-dogs-war «Mercenaries in Africa. Leash the dogs of war», The Economist, Mar 21st 2015]
  •  [youtube.com/watch?v=Ho1MDiCIOrM Документальный фильм «Солдаты напрокат»]
  •  [youtube.com/watch?v=Ho1MDiCIOrM Специальный видеорепортаж «Частные военные компании»]

Отрывок, характеризующий Наёмник

После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.
Во время его пребывания в Лысых Горах все домашние обедали вместе, но всем было неловко, и князь Андрей чувствовал, что он гость, для которого делают исключение, что он стесняет всех своим присутствием. Во время обеда первого дня князь Андрей, невольно чувствуя это, был молчалив, и старый князь, заметив неестественность его состояния, тоже угрюмо замолчал и сейчас после обеда ушел к себе. Когда ввечеру князь Андрей пришел к нему и, стараясь расшевелить его, стал рассказывать ему о кампании молодого графа Каменского, старый князь неожиданно начал с ним разговор о княжне Марье, осуждая ее за ее суеверие, за ее нелюбовь к m lle Bourienne, которая, по его словам, была одна истинно предана ему.
Старый князь говорил, что ежели он болен, то только от княжны Марьи; что она нарочно мучает и раздражает его; что она баловством и глупыми речами портит маленького князя Николая. Старый князь знал очень хорошо, что он мучает свою дочь, что жизнь ее очень тяжела, но знал тоже, что он не может не мучить ее и что она заслуживает этого. «Почему же князь Андрей, который видит это, мне ничего не говорит про сестру? – думал старый князь. – Что же он думает, что я злодей или старый дурак, без причины отдалился от дочери и приблизил к себе француженку? Он не понимает, и потому надо объяснить ему, надо, чтоб он выслушал», – думал старый князь. И он стал объяснять причины, по которым он не мог переносить бестолкового характера дочери.
– Ежели вы спрашиваете меня, – сказал князь Андрей, не глядя на отца (он в первый раз в жизни осуждал своего отца), – я не хотел говорить; но ежели вы меня спрашиваете, то я скажу вам откровенно свое мнение насчет всего этого. Ежели есть недоразумения и разлад между вами и Машей, то я никак не могу винить ее – я знаю, как она вас любит и уважает. Ежели уж вы спрашиваете меня, – продолжал князь Андрей, раздражаясь, потому что он всегда был готов на раздражение в последнее время, – то я одно могу сказать: ежели есть недоразумения, то причиной их ничтожная женщина, которая бы не должна была быть подругой сестры.
Старик сначала остановившимися глазами смотрел на сына и ненатурально открыл улыбкой новый недостаток зуба, к которому князь Андрей не мог привыкнуть.
– Какая же подруга, голубчик? А? Уж переговорил! А?
– Батюшка, я не хотел быть судьей, – сказал князь Андрей желчным и жестким тоном, – но вы вызвали меня, и я сказал и всегда скажу, что княжна Марья ни виновата, а виноваты… виновата эта француженка…
– А присудил!.. присудил!.. – сказал старик тихим голосом и, как показалось князю Андрею, с смущением, но потом вдруг он вскочил и закричал: – Вон, вон! Чтоб духу твоего тут не было!..

Князь Андрей хотел тотчас же уехать, но княжна Марья упросила остаться еще день. В этот день князь Андрей не виделся с отцом, который не выходил и никого не пускал к себе, кроме m lle Bourienne и Тихона, и спрашивал несколько раз о том, уехал ли его сын. На другой день, перед отъездом, князь Андрей пошел на половину сына. Здоровый, по матери кудрявый мальчик сел ему на колени. Князь Андрей начал сказывать ему сказку о Синей Бороде, но, не досказав, задумался. Он думал не об этом хорошеньком мальчике сыне в то время, как он его держал на коленях, а думал о себе. Он с ужасом искал и не находил в себе ни раскаяния в том, что он раздражил отца, ни сожаления о том, что он (в ссоре в первый раз в жизни) уезжает от него. Главнее всего ему было то, что он искал и не находил той прежней нежности к сыну, которую он надеялся возбудить в себе, приласкав мальчика и посадив его к себе на колени.
– Ну, рассказывай же, – говорил сын. Князь Андрей, не отвечая ему, снял его с колон и пошел из комнаты.
Как только князь Андрей оставил свои ежедневные занятия, в особенности как только он вступил в прежние условия жизни, в которых он был еще тогда, когда он был счастлив, тоска жизни охватила его с прежней силой, и он спешил поскорее уйти от этих воспоминаний и найти поскорее какое нибудь дело.
– Ты решительно едешь, Andre? – сказала ему сестра.
– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.
– Ежели бы я был женщина, я бы это делал, Marie. Это добродетель женщины. Но мужчина не должен и не может забывать и прощать, – сказал он, и, хотя он до этой минуты не думал о Курагине, вся невымещенная злоба вдруг поднялась в его сердце. «Ежели княжна Марья уже уговаривает меня простить, то, значит, давно мне надо было наказать», – подумал он. И, не отвечая более княжне Марье, он стал думать теперь о той радостной, злобной минуте, когда он встретит Курагина, который (он знал) находится в армии.