Нибюлль
| Город
Нибюлль
Niebüll
|
Нибюлль (нем. Niebüll) — город в Германии, в земле Шлезвиг-Гольштейн.
Входит в состав района Северная Фризия. С 1920 по 1940 годы Нибюлль был административным центром района Зюдтондерн, а с 2008 года является центром Управления Зюдтондерн. Население Нибюлля составляет 9736 человек (на 31 декабря 2014 года)[1]. Занимает площадь 30,63 км². Официальный код — 01 0 54 088.
Официальным языком в населённом пункте, помимо немецкого, является фризский[2].
Содержание
География
Нибюлль располагается среди маршей на высоте около трех метров над уровнем моря, на небольшом участке, окруженном землями сельскохозяйственного назначения. Примерно в пяти километрах на северо-восток находится холмистая песчаная местность, а в двенадцати километрах на запад — Северное море.
История
В 14 веке на современной территории Нибюлля располагалось два церковных прихода, принадлежащих округу Бёкингхарде: Деецбюлль (остов Апостольской церкви Деецбюлля сохранился до сих пор) и Лангсумтофт. Лангсумтофт настолько пострадал от урагана Грёте-Мандренке в 1362 году, что в первые годы 15 века полностью обезлюдел, а его жители переселились в то место, где сегодня располагается Церковь Христа. В 1436 году Нибюлль был впервые упомянут в проведенной по указанию епископа Шлезвига переписи как Nigebul (что может быть переведено на современный немецкий как Neues Dorf – "новое село").
Наводнение Бурхарди 1643 года, также известное как второй ураган Грёте-Мандренке, унесло 50 жизней в Нибюлле. В Тридцатилетней войне императорские войска укрывались недалеко от Деецбюллека, откуда в 1629 году они были изгнаны датчанами. В 1643 году современная территория Нибюлля была оккупирована шведами. Однако по сравнению с Тридцатилетней войной гораздо больший ущерб жители понесли от Датско-шведской войны 1658-1660 и военных действий 1713 года в ходе Северной войны.
Несмотря на большие экономические потери от войн и неурожаев, жители Нибюлля смогли воздвигнуть в 1729 году Церковь Христа. 30 лет спустя в городе проживало 1551 человек в 386 домовладениях.
В 1885 году было основано Нибюлльское общество взаимного кредита ("Niebüller Kreditverein").
Вплоть до начала 20 века облик Нибюлля носил отчетливый сельский характер, однако с этого времени город стал развиваться как транспортный узел на пути к Северо-Фризскими островам. Открытие в 1887 году железной дороги, соединившей Гамбург с островом Зильт, привело к увеличению населения за счет переселившихся коммерсантов. В 1895 году именно через Нибюлль, а не через расположенный южнее транспортный узел Линдхольм была проложена железнодорожная ветка в Дагебюлль. Открытая в 1927 году железнодорожная дамба им. Гинденбурга (Hindenburgdamm), которая соединила остров Зильт с сушей, также благоприятствовала городскому развитию Нибюлля.
После передачи северной части района Тондерн в 1920 году Дании Нибюлль стал центром нового района Зюдтондерн. В 1950 году в состав Нибюлля вошло соседнее поселение Деецбюлль. 1 января 1960 года Нибюлль получил статус города. В 1970 году районы Зюдтондерн, Айдерштедт и Хузум были объединены в новый район Северная Фризия, вследствие чего Нибюлль потерял статус административного центра района.
1 октября 2005 года Нибюлль и Управление Видингхарде, административные функции которого ранее осуществлял Нибюлль, сформировали объединенную муниципальную администрацию. С 1 января 2008 года Нибюлль отказался от права не входить в муниципальные управления и вошел вместе с коммуной Лек и коммунами Управлений Бёкингхарде, Каррхарде, Зюдерлюгум и Видингхарде в новообразованное Управление Зюдтондерн, административным центром которого стал Нибюлль.
Политика
Городской совет
По результатам муниципальных выборов 26 мая 2013 года 19 мест Городского совета Нибюлля распределились следующим образом:
| ХДС | 9 мест |
| СДПГ | 6 мест |
| СЮИ | 4 места |
Явка составила 43,0 %.[3]
Герб
Герб и флаг города были приняты 10 августа 1961 года.
Геральдическое описание: "Золотой и желтый квадратный щит с нанесением из пересекающихся золотых и желтых линий, составляющих правильный четырехугольный якорный крест. 1 квадрант: золотой одномачтовый парусный корабль, 2 и 3 квадранты: по две синие полосы, 4 квадрант: золотой лемех“.[4]
Сложный, но привлекательный герб отражает дух Нибюлля во многих отношениях. Якорный крест отсылает к истории города, связанной как с христианской культурой, так и с мореплаванием. Разделение гербового щита и креста на квадранты относится к традиционному делению крупных коммун на четыре части, что в случае Нибюлля напоминает о формировании города из поселений Нибюлля и Деецбюлля, каждое из которых делилось в свою очередь на южную и северную части. Полосы во втором и третьем квадрантах указывают на средневековое деление общинных полей, составлявших основу крестьянского хозяйства. Знаки лемеха и паруса были заимствованы из старой печати округа Бёкингхарде, к которому относились Нибюлль и Деецбюлль, и Нибюлль являлся его административным и судебным центром. Лемех также символизирует большую часть населения как в прошлом, так и в настоящем, которая неразрывно связана с сельским хозяйством. Корабль не только является символом торговли и коммерческого мореплавания, но также напоминает о времени, когда Нибюлль располагался непосредственно на берегу Северного моря, а многие жители бывшей коммуны Деецбюлль зарабатывали на жизнь мореплаванием.
Флаг
Описание: на ликтросе герб города без щита; развевающаяся часть флага разделена на синее и золотое поля, на каждом из которых расположены две синие полосы.
Города-побратимы
Города-побратимы Нибюлля:
- Малмсбери, Англия, Великобритания, с 1976 года
- Плоты, Польша, с 1997 года
- Жиен, Франция, с 2012 года
Экономика и инфраструктура
Транспорт
Железная дорога
Через Нибюлль проходит железная дорога из Гамбурга в Вестерланд (Marschbahn), по которой следуют поезда дальнего следования InterCity компании Deutsche Bahn и поезда регионального значения компании Nord-Ostsee-Bahn в направлении городов Хузум и Вестерланд.
С вокзала Нибюлля также отправляются поезда в города Тондерн в Дании и Дагебюлль на побережье Северного моря, откуда паромом можно попасть на острова Фёр и Амрум.
Погрузка автомобилей на автопоезд Sylt-Shuttle для переправки на остров Зильт осуществляется в специальном сервисном комплексе к северо-востоку от вокзала, куда можно напрямую добраться с федеральной трассы В5. Грузовые перевозки на Зильт в Нибюлле больше не осуществляются.
Автомобильный транспорт
Через Нибюлль проходят федеральная трасса 5, соединяющая Гамбург с Данией, федеральная трасса 199, соединяющая западное побережье Шлезвиг-Гольштейна в конечной точке Кликсбюлль (в непосредственной близости от Нибюлля) с Фленсбургом и побережьем Балтийского моря. Находясь на пути к острову Зильт, Нибюлль неизбежно является важным транспортным узлом комбинированных автомобильно-железнодорожных перевозок.
Линия экспресс-автобусов компании Autokraft соединяет по трассе В199 Нибюлль с Фленсбургом, что заменило для пассажиров выведенную из эксплуатации железнодорожную ветку Фленсбург—Нибюлль. Ряд маршрутов автобусов также соединяет Нибюлль с близлежащими селами.
Здравоохранение
В рамках первого приграничного проекта санитарной авиации между Германией и Данией с апреля 2005 года городская больница Нибюлля является опорным пунктом приема санитарных и спасательных вертолетов Christoph 52 (линия вертолетов Christoph Europa).
Образование
Помимо начальной школы Alwin-Lensch в Нибюлле существует также две специальные школы (школа Drei-Harden для детей с трудностями в обучении и школа им. Карла Людвига Йессена для умственно отсталых детей) и начальная школа с обучением на датском языке (Nibøl Danske Skole).
Среднее образование представлено в Нибюлле гимназией им. Фридриха Паульсена, региональной школой города Нибюлля и профессиональным училищем района Северная Фризия в Нибюлле.
Культура
Музеи
- Музей фризской культуры (Friesisches Museum) под открытым небом предлагает посетителям увидеть в архитектурно аутентичном фризском домике оригинальную обстановку и крестьянский быт фризского народа.
- Музей естественной истории демонстрирует экспонаты флоры и фауны, типичные для Северной Фризии.
- Музей современного искусства Рихарда Хайцманна хранит работы самого мастера, а также демонстрирует объекты других художников в специальных экспозициях.
Архивы и собрания
- Архив Бундесгардер (Bundesgaarder Archiv)[5] является частным собранием литературы Северной Германии, состоящим из 2300 работ и обширного материала из фондов литературного наследия.
Спорт
Крупнейшим спортивным клубом города является TSV Rot-Weiß Niebüll.
Известные уроженцы и жители
Уроженцы города
- Карл Людвиг Йессен (1833-1917), художник
- Карста Лёк (1902-1993), актриса
- Бернд Раффельхюшен (1957 - ), экономист
Личности, связанные с городом
- Рихард Хайцманн (1914-1963), художник-график, скульптор и керамист, жил в Нибюлле с 1934 года до своей смерти
- Бодо Шмидт (1967 - ), футболист, начинал свою спортивную карьеру в спортивном клубе TSV Rot-Weiß Niebüll
Фотографии
- Niebüll.JPG
- DE1024.jpg
Вокзал
- Neg station.jpg
Вокзал
Напишите отзыв о статье "Нибюлль"
Примечания
- ↑ [www.statistik-nord.de/fileadmin/Dokumente/Statistische_Berichte/bevoelkerung/A_I_2_S/A_I_2_vj_144_Zensus_SH.xlsx Bevölkerung der Gemeinden in Schlewsig-Holstein 4. Quartal 2014]. Statistikamt Nord.
- ↑ [sh.juris.de/sh/gesamt/FriesischG_SH_2004.htm#FriesischG_SH_2004_P4 Friesisch-Gesetz]
- ↑ Web-Redaktion [regisafe.amt-suedtondern.de/KW2013/Niebuell.html Ergebnisse der Gemeindewahl 2013 im Amt Südtondern] (нем.). Amt Südtondern. Проверено 22 июня 2013.
- ↑ [[[:Шаблон:SH-Wappenrolle]] Kommunale Wappenrolle Schleswig-Holstein]
- ↑ [www.shz.de/lokales/husumer-nachrichten/beobachtungen-vom-rande-der-welt-id3473676.html Erwähnung des Bundesgaarder Archivs], abgerufen am 2. Dezember 2015
Ссылки
- [www.niebuell.de/ Официальная страница]
| ||||||||
|
Это заготовка статьи по географии Шлезвиг-Гольштейна. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Нибюлль
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.
Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
