Мончивода, Павел
| Павел Мончивода Paweł Mąciwoda | |
 на концерте 7 марта 2014 в Мадриде | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения |
20 февраля 1967 (57 лет) |
| Место рождения | |
| Страна | |
| Инструменты | |
| Жанры |
Hard rock, heavy metal, thrash metal, blues, funk, jazz-fusion |
| Коллективы |
Little Egoists, Dupa, Püdelsi, Walk Away, Genitorturers, Section 31, Oddział Zamknięty, Funk de Nite, Redkot, LAPd, Virgin Snatch, Scorpions |
Па́вел Мончиво́да-Ястрже́мбский (польск. Paweł Mąciwoda-Jastrzębski[1][2]; 20 февраля 1967, Величка, Польская Народная Республика) — польский бас-гитарист; c 10 января 2004 является участником группы Scorpions.
Биография
Павел начал играть на бас-гитаре в возрасте 15 лет, за что получил прозвище «бейби» (от англ. "ребенок"). В 80-х годах играл в джаз-рок-группе Little Egoists, в составе который выпустил свой первый компакт-диск Radio Wieliczka. Играл с группами Düpa и Püdelsi. Он был также членом джаз-рок-группы Walk Away, которая записала с его участием альбом Magic Lady.
В 1990 году уезжает в США. Играет в блюз-рок-группе Homewreckers. В 1991 он переехал во Флориду, где играл с группой Genitorturers. Позднее в Нью-Йорке и Чикаго сотрудничал с различными группами и музыкантами. В 1996 вместе с Адамом Хольцманом создал группу «Section 31», записавшую альбом Time Traveler.
В 1997—1999 годах записал два компакт-диска в составе польской группы TSA. В 2001 году вернулся в Польшу. Сотрудничал с рядом групп: Oddział Zamknięty, Funk de Nite, Redkot, LAPd, Virgin Snatch.
20 декабря 2003 года состоялся его первый концерт со Scorpions. Официальным членом группы стал с 10 января 2004. С его участием записаны альбомы «Unbreakable» 2004 года, «Humanity — Hour 1» 2007 год, «Sting In The Tail» (2010), «Comeblack» (2011) и «Return To Forever» (2015).
В 2009 году вместе с Григорием Марковским, Петром Врубелем, Олафом Деригласоффом и Мацеем Маленьчуком участвовал в записи альбома WU-HAE под названием Opera Nowohucka[3].
В 2013 году был признан лучшим бас-гитаристом Польской Народной Республики.
Напишите отзыв о статье "Мончивода, Павел"
Примечания
Ссылки
- www.jimi-club.ru/foto/Scorpions_18_03_2010.html
- www.the-scorpions.com/english/theband/pawel_maciwoda.asp
|
Это заготовка статьи о человеке из Польши. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Мончивода, Павел
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.
