Ремизова, Александра Исааковна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Ремизова.
Александра Ремизова
Имя при рождении:

Александра Исааковна Ремизова

Дата рождения:

16 мая 1903(1903-05-16)

Место рождения:

Тифлис,
Российская империя

Дата смерти:

20 ноября 1989(1989-11-20) (86 лет)

Место смерти:

Москва, СССР

Профессия:

актриса,
театральный режиссёр,
театральный педагог

Гражданство:

СССР СССР

Годы активности:

1920—1989

Театр:

Театр им. Е. Вахтангова

Награды:

Александра Исааковна Ремизова (16 мая 1903, Тбилиси, — 20 ноября 1989, Москва[1]) — русская и советская актриса, театральный режиссёр, педагог. Народная артистка РСФСР (1957)[2].





Биография

Александра Ремизова родилась в семье врача. Училась в харьковской гимназии, по окончании которой занималась в драматической студии под руководством Вильнера при театре Н. Н. Синельникова[1].

В 1920 году Ремизова поступила в Мансуровскую студию, в том же году ставшую 3-й студией МХТ, а в дальнейшем — Театром им. Евг. Вахтангова[1]. В этом театре Ремизова служила до конца жизни, в начале 20-х играла в поставленных Евгением Вахтанговым спекталях «Чудо святого Антония» М. Метерлинка, «Свадьба» А. П. Чехова и «Принцесса Турандот» К. Гоцци[3]. В дальнейшем ярко заявила о себе как острохарактерная актриса, среди лучших ролей — Мария Токарчук в «Интервенции» Л. Славина[2].

Со второй половины 30-х годов Александра Ремизова занималась преимущественно режиссурой, дебютным для неё стал спектакль «Флорисдорф» по пьесе Ф. Вольфа (1936) — совместная постановка с П. Антокольским[1].

В годы Великой Отечественной войны Ремизова была режиссёром фронтового филиала Театра им. Евг. Вахтангова, — вместе с бойцами 1-го Украинского фронта филиал прошёл путь от Сталинграда до Берлина[1].

Среди наиболее известных спектаклей, поставленных Ремизовой, — «Перед заходом солнца» Г. Гауптмана, с Михаилом Астанговым в главной роли, «Идиот» по Ф. М. Достоевскому, «Насмешливое мое счастье» Л. Малюгина, «На всякого мудреца довольно простоты» А. Н. Островского.

Как режиссёр Александра Ремизова работала со многими выдающимися театральными художниками, в том числе с В. Рындиным, В. Дмитриевым, И. Сумбаташвили, но любимым её художником был Николай Акимов, оформивший, в частности, спектакль «На всякого мудреца довольно простоты»[1]. В свою очередь, Ремизова поставила несколько спектаклей в Театре Комедии Акимова[1].

На протяжении ряда лет Ремизова преподавала актёрское мастерство в Театральном училище им. Б. В. Щукина[1].

Похоронена на Новодевичьем кладбище[4].

Почетные звания

Творчество

Актёрские работы в театре

Театральные постановки

Театр им. Е. Вахтангова
Фронтовой филиал Театра им. Вахтангова
  • 1942 — «Свадебное путешествие» В. Дыховичного и М. Слободского (совместно с А. Габовичем)
  • 1942 — «Наш корреспондент» М. Меттера и Л. Левина (совместно с А. Габовичем и А. Орочко)
  • 1943 — «Добро пожаловать!» А. Штейна и З. Аграненко
  • 1944 — «Где-то в Москве» В. Масса и М. Червинского (совместно с А. Габовичем)[1]
Театр Комедии
  • 1944 — «На бойком месте» А. Островского (совместно с Н. Акимовым)
  • 1947 — «О друзьях-товарищах» (совместно с Н. Акимовым)
  • 1961 — «Милый обманщик» («Милый лжец») Дж. Килти
  • 1973 — «Игра с кошкой»

Работы на телевидении

  • «Тупейный художник» по Н. Лескову (телеспектакль, совместно с Л. Федотовым)
  • «Человек идет вперед» (телеспектакль)
  • «Бабушкин роман» (телеспектакль)[1]

Напишите отзыв о статье "Ремизова, Александра Исааковна"

Примечания

  1. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 [www.vakhtangov.ru/persones/remizova Александра Ремизова]. Актёры. Театр им. Е. Вахтангова (официальный сайт). Проверено 4 ноября 2012. [www.webcitation.org/6DHNcMM5u Архивировано из первоисточника 29 декабря 2012].
  2. ↑ 1 2 [www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Teatr/_199.php Ремизова, Александра Исааковна] // Театральная энциклопедия (гл. ред. П. А. Марков). — М.: Советская энциклопедия, 1965. — Т. 4.
  3. ↑ [www.krugosvet.ru/enc/kultura_i_obrazovanie/teatr_i_kino/REMIZOVA_ALEKSANDRA_ISAAKOVNA.html Ремизова, Александра Исааковна]. Энциклопедия «Кругосвет». Проверено 4 ноября 2012. [www.webcitation.org/6DHNcMM5u Архивировано из первоисточника 29 декабря 2012].
  4. ↑ [moscow-tombs.ru/1989/remizova_ai.htm Московские могилы. Ремизова А.И.]

Литература

  1. Трещев О.В. Александра Ремизова: режиссёр и её актеры. — М.: «Русь», 2002. — 304 с.

Отрывок, характеризующий Ремизова, Александра Исааковна

Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…


Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Ремизова,_Александра_Исааковна&oldid=79029533»