Паксас, Роландас

Роландас Паксас Rolandas Paksas<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Президент Литовской Республики
26 февраля 2003 года — 6 апреля 2004 года
Предшественник:	Валдас Адамкус
Преемник:	Артурас Паулаускас (и.о)
9-й Премьер-министр Литовской Республики
18 мая — 27 октября 1999 года
Предшественник:	Ирена Дегутене, и.о.
Преемник:	Ирена Дегутене, и.о.
11-й Премьер-министр Литовской Республики
26 октября 2000 года — 20 июня 2001 года
Предшественник:	Андрюс Кубилюс
Преемник:	Эугениюс Гентвилас, и.о.
Вероисповедание:	католик
Рождение:	Тельшяй, Литовская ССР, СССР
Партия:	Порядок и справедливость
Образование:	Ленинградская академия гражданской авиации
Награды:

Рола́ндас Па́ксас (лит. Rolandas Paksas; 10 июня 1956 года, Тельшяй, Литовская ССР, СССР) — литовский политический деятель, Президент Литовской Республики с 26 февраля 2003 года до 6 апреля 2004 года; премьер-министр Литовской республики в 1999 и в 2000—2001 годах, первый руководитель европейского государства, устранённый с поста в результате импичмента; лётчик-спортсмен. Депутат Европарламента с 2009 года.

Биография

В 1974—1979 годаx учился в Вильнюсском инженерно-строительном институте, инженер промышленного и гражданского строительства. В 1984 году окончил Ленинградскую академию гражданской авиации, инженер-пилот. В 1985—1992 годах — глава аэроклуба С. Дарюса и С. Гиренаса (Вильнюс). Член сборных высшего пилотажа СССР и Литвы. Президент акционерной строительной компании «Restako» (1992—1997 годы).

Политическая карьера

• 1997 год — по списку Партии консерваторов избран в совет города Вильнюс и выбран мэром Вильнюса (1997).
• с 4 декабря 1999 года по 5 сентября 2001 года — председатель Союза либералов Литвы (лит. Lietuvos liberalų sąjunga), с 27 октября 2001 года заместитель председателя СЛЛ.
• июль — ноябрь 2001 года — староста фракции либералов в Сейме и лидер парламентской оппозиции. 21 декабря 2001 года с группой сторонников вышел из состава фракции либералов, а в январе 2002 года — из состава СЛЛ.
• май-октябрь 1999 года — премьер-министр девятого правительства Литвы. Ушёл в отставку в знак протеста против продажи литовского нефтеперерабатывающего комплекса «Мажейкю нафта» американскому концерну. После отставки — советник президента, полномочный представитель по особым поручениям.
• с 27 октября 2000 года по 20 июня 2001 года — премьер-министр одиннадцатого правительства.
• апрель-октябрь 2000 года — вновь мэр Вильнюса.
• Март 2002 года — один из основателей Либерально-демократической партии (лит. Liberalų demokratų partija) и её председатель.

президент Литвы

• 5 января 2003 года — избран президентом Литвы. Вступил в должность 26 февраля 2003 года.
• 30 октября 2003 года — департамент госбезопасности (ДГБ) Литвы передал руководству сейма документы, которые, по мнению ДГБ, свидетельствовали о связях окружения Роландаса Паксаса с «международной преступностью».
• 3 ноября 2003 года — Генеральная прокуратура Литвы допросила руководителя авиаремонтного холдинга Avia Baltika Юрия Борисова, который в 2002 году в качестве спонсора выделил 400 тыс. долларов на предвыборную кампанию Паксаса.
• 1 декабря 2003 года — временная комиссия Сейма пришла к выводу, что Паксас может находиться «под влиянием ряда лиц», в том числе Юрия Борисова, что «создаёт угрозу национальной безопасности» страны.
• 18 декабря 2003 года — Сейм создал комиссию по расследованию фактов, которые могли бы стать основанием для вынесения президенту импичмента.
• 19 февраля 2004 года — Сейм утвердил выводы комиссии, признавшей обоснованными обвинения, и принял постановление о начале процесса импичмента.

импичмент

• 31 марта 2004 года — Конституционный суд Литвы признал, что Роландас Паксас трижды нарушил Конституцию ЛР тем, что незаконно предоставил гражданство Юрию Борисову, не обеспечил сохранность государственной тайны и оказал давление на принятие решений частными лицами и компаниями.
• 6 апреля 2004 года — досрочно отрешён Сеймом от должности за якобы грубые нарушения Конституции Литовской Республики и президентской присяги. Роландас Паксас, в частности, обвинялся в том, что он сообщил Юрию Борисову о прослушивании его телефонных переговоров литовскими спецслужбами.
• 30 апреля 2004 года — прокуратура предъявила Роландасу Паксасу обвинение в разглашении государственной тайны, выразившееся в предупреждении Юрия Борисова о слежке со стороны спецслужб. 19 мая дело было передано в Вильнюсский окружной суд, который начал рассматривать его 15 июля. 25 октября Вильнюсский окружной суд не нашёл в действиях Роландаса Паксаса состава преступления и полностью его оправдал.
• 25 мая 2004 года — Конституционный суд запретил Паксасу участвовать в новых президентских выборах, состоявшихся 13 июня. Конституционный суд разъяснил, что смещённое импичментом за нарушение присяги лицо пожизненно не может избираться президентом, членом Сейма, назначаться премьер-министром или членом правительства, а также занимать другие государственные должности, где для вступления в должность необходимо принесение присяги.
• С 11 декабря 2004 года — председатель Либерально-демократической партии.
• 1 марта 2005 года апелляционный суд Литвы признал Паксаса виновным в разглашении государственной тайны.
• 13 декабря 2005 года расширенная коллегия Верховного суда Литвы вынесла оправдательный вердикт по делу Роландаса Паксаса, признав его полностью невиновным.

Был избран от партии «Порядок и справедливость» депутатом Европарламента на выборах, прошедших в Литве 7 июня 2009 года.

В 2011 году Европейский суд по правам человека признал пожизненный запрет Паксасу на избрание в парламент противоправным (непропорциональным тяжести деяния), но вопрос о правомерности запрета на выдвижение в президенты счёл находящимся вне своей компетенции.

5 сентября 2012 года, в преддверии парламентских выборов 2012 года, Конституционный суд Литвы объявил, что закон, который позволил Паксасу, отстранённому с поста Президента путём импичмента, баллотироваться в парламент страны противоречит Конституции (по его мнению, после решения Европейского суда по правам человека необходимо внести изменения не только в Закон о парламентских выборах, но и в Конституцию, которой этот закон противоречит).

В 2014 году Комитет ООН по правам человека усмотрел в запрете Паксасу баллотироваться нарушение права бывшего президента на участие в публичной жизни. Согласно этому решению, Литва должна до 15 марта 2015 принять все законы, восстанавливающие его права баллотироваться на высшие посты. 10 сентября Сейм Литвы предварительно утвердил поправку к Конституции, которая позволит лидеру партии «Порядок и справедливость» Роландасу Паксасу баллотироваться на парламентских и президентских выборах.

Награды

• Орден Витаутаса Великого на цепи;
• Орден Трех Звезд 2 класса (Латвия, 3 декабря 2001 года);
• Большая цепь ордена ордена Инфанта дона Энрике (Португалия, 29 мая 2003 года).
• Орден «За заслуги» II степени (Украина, 5 ноября 1998 года)

Ссылки

• [www.president.lt/institution/istorija/6 Rolandas Paksas] // president.lt  (англ.)
• [paksas.president.lt/en/biography.en.phtml Old website version during the term of office of President Rolandas Paksas] (англ.)
• [www.paksas.lt/ Prezidentas Rolandas Paksas] (лит.)
• Паксас, Роландас — статья в Лентапедии. 2012 год.

Отрывок, характеризующий Паксас, Роландас

– Не смотрите на меня. Мама, не смотрите, я сейчас заплачу.
– Садись, посиди со мной, – сказала графиня.
– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.


– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…