Руббиа, Карло

Карло Руббиа
итал. Carlo Rubbia
Карло Руббиа
Место рождения:	Гориция, Италия
Научная сфера:	физика
Награды и премии:	Нобелевская премия по физике (1984) Бейкеровская лекция (1985) Мемориальные лекции Вейцмана (1985)

Карло Руббиа (итал. Carlo Rubbia; род. 31 марта 1934, Гориция, Италия) — итальянский физик, лауреат Нобелевской премии по физике в 1984 году, совместно с Симоном ван дер Мером, «за решающий вклад в большой проект, осуществление которого привело к открытию квантов поля W и Z — переносчиков слабого взаимодействия».

Биография

Руббия родился в небольшом итальянском городке Гориция. После окончания школы он поступил на физический факультет Пизанского университета, где защитил позднее диплом по теме экспериментов с космическими лучами.

В 1958 году он становится исследователем в Колумбийском университете (США) с целью набраться опыта и познакомиться с ускорителями элементарных частиц.

Примерно в 1960 г. он вернулся в Европу, привлечённый работой в недавно созданном тогда ЦЕРНе, где он работал над экспериментами по структуре слабых взаимодействий. В 1970 году он становится профессором физики в Гарвардском университете, но продолжает работать в ЦЕРНе. В 1976 году он предложил переделать ускоритель SPS (супер-протонный синхротрон) для столкновений протонов и антипротонов в одном и том же кольце. После этого была построена первая в мире антипротонная фабрика. Коллайдер начал работу в 1981 году, после чего в январе 1983 года появилось сообщение о том, что были зарегистрированы W-бозоны. Через несколько месяцев были зарегистрированы также более неуловимые Z-бозоны.

В 1984 году Карло Руббиа и Симон ван дер Мер были удостоены Нобелевской премии по физике. Примечательно то, что в этом случае между открытием и награждением прошел интервал времени, являющийся одним из самых коротких в истории Нобелевской премии.

Руббиа продолжал работать на эксперименте UA1 и в качестве гарвардского профессора до 1989 года, когда он перешёл на должность генерального директора ЦЕРНа, на которой оставался до 1993 года.

Руббиа принадлежит новаторская концепция устройства ядерного реактора под названием умножитель энергии. Эта принципиально безопасная концепция сочетает ускоритель и подкритичный ядерный реактор, в котором в качестве топлива используется распространённый элемент торий, и в котором принципиально не может произойти неконтролируемая цепная реакция. Кроме того, ядерные отходы, возникающие при работе такого реактора, остаются опасными в течение гораздо меньшего промежутка времени, чем в случае обычных реакторов. Также в этом реакторе возможна утилизация ядерных отходов от обычных атомных реакторов и превращение их в менее опасные вещества.

До 15 июля 2005 года Руббиа был президентом ENEA — итальянского института по новым технологиям, энергии и окружающей среды.

По состоянию на 2007 год Руббиа является профессором университета Павии и работает в проекте по строительству установок солнечной термальной энергии в Испании.

30 августа 2013 года был назначен Сенатом Италии пожизненным сенатором.

Семья

Жена — Мариса, преподавательница физики в школе.

Дочь — Лаура, врач.

Сын Андре — физик.

Ссылки

• [ufn.ru/ru/articles/1985/10/h/ К. Руббиа. «Экспериментальное наблюдение промежуточных векторных бозонов W+, W- и Z0». Нобелевская лекция], УФН, том 147, выпуск 2, октябрь 1985
• [www.britannica.com/eb/article-9064313?query=rubbia&ct= Статья о Карло Руббиа в Британнике]  (англ.)
• [nobelprize.org/nobel_prizes/physics/laureates/1984/ Информация с сайта Нобелевского комитета]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Руббиа, Карло

– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.


Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.