Пилорылые скаты

</td>

   </tr>

Пилорылые скаты
Атлантический пилорыл в аквариуме города Атланта
Научная классификация
Царство: Животные Тип: Хордовые Класс: Хрящевые рыбы Надотряд: Скаты Отряд: Пилорылообразные Pristiformes Семейство: Пилорылые скаты
Латинское название
Pristidae (Bonaparte, 1838)

Пилоры́лые скаты (лат. Pristidae) — семейство хрящевых рыб надотряда скатов, выделяемое в монотипный отряд Пилорылообразные (Pristiformes). Самым заметным признаком является длинный плоский вырост рыла, обрамлённый по бокам зубцами одинаковой величины. Эти выросты расположены в один ряд с каждой стороны и придают рылу сходство с пилой. «Пила» составляет около четверти длины тела пилорылых скатов. Внешне пилорылые скаты больше напоминают акул. У них вытянутое тело, хвостовая часть почти не обособлена от туловищной, а у некоторых видов имеется двухлопастный хвостовой плавник. От внешне с ними похожих пилоносых акул пилорылые скаты отличаются уплощённым телом, жаберными отверстиями, лежащими на нижней поверхности головы, краями грудных плавников, которые срастаются с головой на уровне рта, а также отсутствием усиков на рыле. По сравнению с пилоносыми акулами, пилорылые скаты намного крупнее, они достигают в длину 7 метров и веса 2400 кг. Ископаемые остатки пилоносых акул известны из гораздо более древних геологических слоев – на границе юрского и мелового периодов, а пилорылые скаты появились в конце мезозойской эры, на 60 млн лет позже.

Название семейства происходит от слова др.-греч. πριόνι — «пила». Пилорылые скаты размножаются яйцеживорождением. Рацион состоит из мелких рыб и ракообразных. Продолжительность жизни до 80 лет.

Эти скаты находятся на грани исчезновения из-за ухудшения условий среды обитания и перелова. Численность их популяций снизилась до 10% от исторического уровня, а ареал сократился на 90 %. С 2007 года международная торговля пилорылыми скатами находится под запретом.

Ареал

Пилорылые скаты обитают в морской или солоноватой воде, некоторые виды являются эвригалинными</span>^ru_en, а мелкозубый пилорыл живёт в пресной воде. Они широко распространены в тропических и тёплых умеренных водах Атлантического, Индийского и Тихого океанов. Встречаются у берега, в лагунах, эстуариях и дельтах рек. Иногда они заплывают вверх по течению рек и даже заходят в озёра, например, Никарагуа.

Эти рыбы предпочитают мелкие, мутные воды, большую часть времени проводят у дна и лишь изредка поднимаются на поверхность. Молодые особи держатся на мелководье, а взрослые попадаются на глубине до 40 м и более. Ведут ночной образ жизни.

Описание

Наиболее характерной чертой пилорылых скатов является удлинённый плоский рострум, по обе стороны усеянный зубовидными выростами. Зубья крепко и глубоко закреплены в твёрдой хрящевой ткани, и не отрастают заново, будучи повреждены. Число пар зубцов колеблется от 14 до 34 в зависимости от вида.

У пилорылых скатов уплощённое тело, рот, ноздри и жаберные щели, как и прочих скатов, расположены на вентральной поверхности. Во рту имеются небольшие зубы. Позади мелких глаз расположены брызгальца, которые прокачивают воду через жабры и позволяют скатам неподвижно лежать на дне. Имеются 2 довольно крупных спинных плавника примерно одинакового размера, широкие грудные и уступающие им по размеру брюшные плавники треугольной формы, хвостовой плавник с развитой верхней лопастью. Анальный плавник отсутствует. Кожа покрыта плакоидной чешуёй. Дорсальная поверхность тела тёмная, а вентральная светлая. Как и у прочих пластиножаберных плавательный пузырь отсутствует, а плавучесть поддерживается за счёт печени, богатой жиром. Размеры колеблются от 1,4 м (квинслендский пилорыл) до 7 м (европейский пилорыл).

Сравнение пилоносых акул и пилорылообразных скатов
Характеристика	Пилоносые акулы	Пилорылообразные скаты	Источники
Жаберные щели	по бокам туловища	на вентральной стороне туловища
Усики	пара длинных усиков на середине рострума	нет
Ростральные зубцы	как правило, чередуются крупные и мелкие	одинакового размера
Среда обитания	глубокие воды открытого моря	прибрежное мелководье
Размер	мелкий, не более 170 см	крупный, до 7 м

Биология

Пилорылые скаты размножаются путём яйцеживорождения. Эмбрионы развиваются в утробе матери, питаясь желтком. В помёте до 20 новорождённых. У эмбрионов рострум мягкий, а зубья покрыты кожей вплоть до рождения. Взрослеют медленно, к примеру, мелкозубые пилорылы достигают половой зрелости только к 10—12 годам.

Рацион состоит из небольших рыб и донных беспозвоночных, которых скаты выкапывают из грунта с помощью рострума.

Функции рострума

Долгое время недостаток наблюдений за пилорылыми скатами в естественной среде не давал возможности учёным собрать данные о функционировании их рострума. Считалось, что пилорылые скаты, подобно прочим морским позвоночным, обладающим подобием «клюва» или удлинённым рострумом, используют его либо для обнаружения, либо для поимки добычи, но не того и другого одновременно. Однако недавние исследования продемонстрировали, что их «пила» выполняет обе эти функции.

Рострум покрыт электрорецепторами, улавливающими малейшее движение потенциальной добычи, зарывшейся на дне. Ампулы Лоренцини сконцентрированы на дорсальной поверхности «пилы». Они позволяют рыбе, ведущей донный образ жизни, «создать» трёхмерную картинку того, что происходит над ней, даже в мутной воде и лучше сориентироваться. Кроме того, рылом скаты вскапывают грунт в поисках закопавшихся ракообразных и моллюсков, которые служат им пищей. Считается, что первичной функций рострума пилорылых скатов было обездвиживание жертвы. Иногда обыкновенные пилорылы приближаются к крупным стаям рыб и начинают размахивать «пилой» из стороны в сторону. Высокая плотность добычи в таких скоплениях повышает вероятность того, что в ходе атаки скату удастся оглушить или наколоть на зубья несколько рыбёшек. Кроме того, иногда пилорылые скаты нападают на крупных рыб и вырывают из их тела куски мяса.

Многочисленные ростральные зубцы на самом деле не являются зубами, а представляют собой видоизменённую плакоидную чешую. Это оружие вкупе со способностью пилорылых скатов размахивать им из стороны в сторону обеспечивает мощную защиту от врагов, которыми в естественной среде являются акулы, морские млекопитающие и крокодилы. Наблюдения за скатами в неволе также подтвердили предположение, что они способны использовать пилу не только чтобы охотиться, но и защищаться.

Взаимодействие с человеком

Пилорылые скаты долгое время были объектом коммерческого промысла. Мясо этих рыб, особенно плавники, которые являются ингредиентом знаменитого супа, высоко ценится. Жир печени используют в народной медицине. Цена за рострум может достигать $ 1000 и более. Все виды пилорылых скатов имеют охранный статус «Вымирающий» или «На грани исчезновения» из-за ухудшения экологии и перелова. По оценкам численность мировой популяции каждого из видов упала до 10 % от своего исторического уровня, а их ареал сократился на 80 %. Ареал широко распространённого ранее гребенчатого пилорыла уменьшился на 90 %, а численность популяции снизилась на 95 %. C 2007 года в глобальном масштабе введён запрет на международную торговлю пилорылыми скатами, единственное исключение было сделано на вылов живого мелкозубого пилорыла для содержания в публичном океанариуме с целью сохранения вида.

Пилорылые скаты в культуре

Во многих культурах рыба с зазубренным рострумом используется в качестве символа. У ацтеков они почитались «земляным монстром», «пилы» были найдены в храмовых захоронениях Теночтитлана. У некоторых азиатских народов с их помощью изгоняют духов и болезни. Пила-рыба служила эмблемой немецкой субмарины U-96 (1940), а также была изображена на нагрудном знаке для малых катеров и лодок в Кригсмарине.

В романе Жюля Верна «20 тысяч лье под водой» Капитан Немо отговаривает гарпунёра Неда Ленда охотиться на китов, приводя следующий аргумент, который на самом деле не соответствует действительности, поскольку пилорылые скаты не представляют опасности для китов:

Оставьте-ка в покое несчастных китов! И без вас у них много своих врагов: кашалоты, меч-рыба, пила-рыба!

— Жюль Верн. «20 тысяч лье под водой»

Пила-рыба — персонаж мультфильма «Голубой щенок». Пилорылый скат является символом Центрального банка государств Западной Африки.

Классификация

В семействе 2 рода и 7 современных видов:

• Anoxypristis — Азиатские пилорылы
  • Anoxypristis cuspidata — Азиатский пилорыл
• Pristis Linck, 1790 — Пилорылы, или пилы-рыбы
• Pristis clavata Garman, 1906 — Квинслендский пилорыл
• Pristis microdon Latham, 1794 — Мелкозубый пилорыл, или скат-пилонос
• Pristis pectinata Latham, 1794 — Гребенчатый пилорыл, или обыкновенный пилорыл
• Pristis perotteti J. P. Müller & Henle, 1841 — Атлантический пилорыл
• Pristis pristis (Linnaeus, 1758) — Европейский пилорыл, или обыкновенная пила-рыба
• Pristis zijsron Bleeker, 1851 — Зелёный пилорыл

Ископаемые пилорыловые:

• † Pristis amblodon — 16,0—13,6 млн лет назад, Северная Америка
• † Pristis aquitanicus
• † Pristis atlanticus — 11,6 — 7,3 млн лет назад, Европа
• † Pristis brachyodon
• † Pristis brayi
• † Pristis caheni
• † Pristis curvidens
• † Pristis dubius
• † Pristis ensidens
• † Pristis fajumensis
• † Pristis lanceolatus
• † Pristis lathami
• † Pristis olbrechtsi
• † Pristis prosulcatus
• † Pristis reinachi

• † Aktaua
  • † Aktaua kizylkumensis — 48,6—37,2 млн лет назад, Средняя Азия
• † Dalpiazia
  • † Dalpiazia stromeri — 70,6—65,5 млн лет назад, Ближний Восток
• † Onchopristis — 125,0—70,6 млн лет назад, Африка, Северная Америка, Евразия, Новая Зеландия
  • † Onchopristis dunklei
  • † Onchopristis numidus
  • † Onchopristis pharao
• † Peyeria
  • † Peyeria libyca — 99,6—93,5 млн лет назад, северо-западная Африка
• † Propristis
  • † Propristis schweinfurthi — 55,4—33,9 млн лет назад, Африка, Северная Америка, Европа

Ссылки

• [www.fishbase.org/summary/FamilySummary.php?ID=16 FishBase: Pristidae]
• [www.floridasawfish.com/ Пилорылые скаты из Флориды]

Отрывок, характеризующий Пилорылые скаты

Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.


Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.