Тирон (графство)
| |||
Страна | |||
---|---|---|---|
Статус | |||
Входит в |
историческую провинцию Ольстер | ||
Административный центр | |||
Население (2011) |
177 986 (4-е место) | ||
Плотность |
54,55 чел./км² (5-е место) | ||
Площадь |
3263 км² | ||
Часовой пояс |
Тирон (англ. Tyrone, ирл. Tír Eoghain) — историческое графство на севере Ирландии. Входит в состав исторической провинции Ольстер на территории Северной Ирландии. Административный центр и крупнейший город — Ома. Население 177 986 человек (4-е место среди графств Северной Ирландии; данные 2011 года).
Содержание
География
Площадь территории 3263 км² (1-е место в Северной Ирландии и 8-е на острове).
История
Средневековое ирландское королевство Тир Эогайн существовало на территории современного Тирона в 1185—1616 годах. В 1542 году король Конн О'Нилл (ум. 1559 г.) получил от короля Англии Генриха VIII титул 1-го графа Тирона.
Короли Тирона
Знаменитые уроженцы
- Джеймс Бойд, седьмой губернатор Небраски.
- Мария Ангелина Тереза (в миру Бригитта Тереза Мак-Крори), монахиня римско-католической церкви, основательница Конгрегации Сестер Кармелиток для Пожилых и Больных (CSAI).
- Уильям Бёрк, участник Уэст-портских убийств.
Административное устройство
Графство (как и все традиционные графства в Северной Ирландии) не является единицей государственного управления. На территории графства расположены следующие административные районы:
Напишите отзыв о статье "Тирон (графство)"
Ссылки
- [www.flavouroftyrone.com/ A Flavour of Tyrone]
- [www.countytyrone.com/ County Tyrone.com]
Это заготовка статьи о Северной Ирландии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
|
Отрывок, характеризующий Тирон (графство)
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»– Qu'on m'amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.
Тот тон великодушия, в котором намерен был действовать в Москве Наполеон, увлек его самого. Он в воображении своем назначал дни reunion dans le palais des Czars [собраний во дворце царей.], где должны были сходиться русские вельможи с вельможами французского императора. Он назначал мысленно губернатора, такого, который бы сумел привлечь к себе население. Узнав о том, что в Москве много богоугодных заведений, он в воображении своем решал, что все эти заведения будут осыпаны его милостями. Он думал, что как в Африке надо было сидеть в бурнусе в мечети, так в Москве надо было быть милостивым, как цари. И, чтобы окончательно тронуть сердца русских, он, как и каждый француз, не могущий себе вообразить ничего чувствительного без упоминания о ma chere, ma tendre, ma pauvre mere, [моей милой, нежной, бедной матери ,] он решил, что на всех этих заведениях он велит написать большими буквами: Etablissement dedie a ma chere Mere. Нет, просто: Maison de ma Mere, [Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.] – решил он сам с собою. «Но неужели я в Москве? Да, вот она передо мной. Но что же так долго не является депутация города?» – думал он.