Улица Советской Армии (Москва)
| Улица Советской Армии Москва | |
 Улица Советской Армии и музей Вооружённых Сил | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Округ | |
| Район |
Мещанский (№ 2-8, 12 - нежилые), Марьина Роща (№ 3, 7, 13-17/52 - жилые; № 5-9 - нежилые) |
| Протяжённость |
1,1 км |
| Ближайшие станции метро | |
| Почтовый индекс |
127018 (нечётные), 129272 (чётные) |
| [www.openstreetmap.org/?lat=55.78833&lon=37.61667&zoom=15&layers=M на OpenStreetMap] | |
| [maps.yandex.ru/?ll=37.61667%2C55.78833&spn=0.15381%2C0.080341&z=16&l=map на Яндекс.Картах] | |
Улица Советской Армии (бывший 2-й Лазаревский переулок) — улица в Центральном и Северо-Восточном административном округе города Москвы. Проходит от Суворовской площади до Сущёвского Вала. Нумерация домов идёт от Суворовской площади.
Содержание
Описание
Улица Советской Армии идёт с юга на север, начинается в северной части Суворовской площади, восточнее Театра Российской армии. Приблизительно посредине пересекается с Трифоновской улицей и заканчивается на развязке с Сущёвским Валом, построенной в 2005 году. Далее на север улицу Советской Армии продолжает Шереметьевская улица.
По улице осуществляется одностороннее движение из центра, движение в противоположном направлении разрешено только общественному транспорту. Автомобильное движение в сторону центра идёт по параллельной Октябрьской улице.
История
История улицы начинается с указа императрицы Елизаветы Петровны от 2 июля 1748 года, которым она повелела ликвидировать несколько приходских кладбищ, которые были переполнены, и устроить за Мещанской слободой первое в истории Москвы городское кладбище. При нём был построен деревянный Лазаревский храм, впоследствии перестроенный в каменный. Постепенно около храма возникло два переулка, названные 1-й и 2-й Лазаревский. 1-й Лазаревский переулок вёл к храму с запада, а 2-й приводил к кладбищу и церкви с юга, из центра города.
В XX веке в районе были проведены масштабные работы, превратившие 2-й Лазаревский переулок в большую улицу, составную часть магистрали, ведущей из центра города в направлении Останкино, которую кроме 2-го Лазаревского переулка составили Цветной бульвар, Самотёчная и Шереметьевская улицы. В 1936 году было уничтожено Лазаревское кладбище, в 1965 году было построено здание Музея Вооружённых Сил, а проезжая часть 2-го Лазаревского переулка существенно расширена. В 1976 году 2-й Лазаревский переулок был переименован в улицу Советской Армии, а перпендикулярный 1-й Лазаревский переулок стал просто Лазаревским переулком.
Примечательные здания
Главная достопримечательность улицы — Храм Сошествия Святого Духа на Лазаревском кладбище (д. № 12). В 1758 году здесь была выстроена деревянная церковь св. Лазаря. В 1782—1786 годах на её месте был построен каменный храм по архитектурному типу «корабля» в стиле раннего классицизма с двумя колокольнями и ротондой, получивший имя храм Сошествия Святого Духа. Первоначальный проект принадлежал В. И. Баженову, окончательный был создан Е. С. Назаровым. В 30-х годах XX века храм был закрыт, кладбище уничтожено, на части бывшего кладбища был устроен детский парк. В здании церкви было общежитие, затем мастерские. В 1991 году храм был возвращён Церкви, проведена реконструкция. На ликвидированном кладбище при храме были похоронены художник В. М. Васнецов (перезахоронен на Введенском кладбище), мать писателя Ф. М. Достоевского, множество видных представителей духовенства и московской интеллигенции.
Другие примечательные здания:
- № 2 — Центральный музей Вооружённых Сил (ранее Музей Советской Армии). Построен в 1960—1965 годах по проекту архитектора Б. Г. Бархина, экспозиция представлена как в здании, так и на открытой площадке, примыкающей к Екатерининскому парку. Перед зданием установлены памятники воинам-десантникам и морякам подводной лодки Курск.
- № 3 — жилой дом. Здесь жил актёр Владимир Сошальский[1].
- № 7 — жилой дом. Здесь в 1981—2001 годах жила актриса Ираида Солдатова[2].
- № 4 — Здание Студии военных художников имени Грекова. Оригинальное строение в стиле модерн, построено в 60-х годах XX века. Среди мастеров студии наиболее известно имя скульптора Е. В. Вучетича.
- № 9 — Средняя школа № 1414 (ранее 607). В первой половине XX века имела репутацию «школы неисправимых»[3], куда переводили неблагополучных детей со всей Москвы. В числе других «хулиганов» в школе учился известный поэт Е. А. Евтушенко, который посвятил школе стихотворение «Марьина Роща»:
Норовы наши седлая,
Нас приняла, как родимых,
Школа шестьсот седьмая —
Школа неисправимых.
- Также эту школу окончил министр иностранных дел РФ Сергей Лавров. В 2008 году старое здание разрушено, в 2009 году на его месте завершено строительство нового здания школы.
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Студия военных художников имени Грекова
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
- Sovetskoy Armii Street, Moscow, Russia.jpg
Пересечение с Трифоновской улицей
Общественный транспорт
В начале улицы расположена станция метро Достоевская, в конце — Марьина Роща.
Наземный транспорт от других станций метро:
- Рижская, автобус 84,
- ВДНХ, троллейбус 13, 15.
- Цветной бульвар, автобус 24, троллейбус 13.
Напишите отзыв о статье "Улица Советской Армии (Москва)"
Примечания
- ↑ [mosenc.ru/encyclopedia?task=core.view&id=8806 Сошальский Владимир Борисович]. Лица Москвы. Московская энциклопедия. Проверено 14 марта 2015.
- ↑ [mosenc.ru/encyclopedia?task=core.view&id=8730 Солдатова Ираида Анатольевна]. Лица Москвы. Московская энциклопедия. Проверено 15 марта 2015.
- ↑ [www.philosofiya.ru/marina_rosha.html Стихи Евтушенко, Марьина Роща]
Литература
- Улицы современной Москвы. — М.: Международное изд-во «Информациология», 2005. — С. 481. ISBN 5-87489-024-6 ISBN 978-5-87489-024-7
Ссылки
- [maps.yandex.ru Карты Яндекс] — [maps.yandex.ru/map.xml?mapID=2000&mapX=4187474&mapY=7480885&scale=9&slices=1&descx=4187474&descy=7480885&distance=4176450,7446053;4175956,7445700;4175655,7444711;4175955,7444322;4176644,7444004;4177527,7443668;4178445,7443315;4179734,7442767; Улица Советской Армии]
- [maps.google.com Google Maps] — [maps.google.com/maps?f=q&hl=en&q=Russian+Federation,+Moscow,+%D1%83%D0%BB.+%D0%A1%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%82%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9+%D0%90%D1%80%D0%BC%D0%B8%D0%B8&sll=55.752864,37.604377&sspn=0.008574,0.018711&ie=UTF8&cd=3&geocode=0,55.787895,37.616727&t=h&z=15&iwloc=addr Улица Советской Армии]
| |||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Улица Советской Армии (Москва)
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
